Часть вторая
ПРЕСТУПЛЕНИЯ НОВОГО ТЫСЯЧЕЛЕТИЯ
Глава XLI
Смертельные каникулы
Когда опергруппа прибыла на место преступления, даже самые опытные сыскари, проработавшие в органах не один десяток лет и, соответственно, насмотревшиеся всякого, пришли в состояние шока. Увиденное являло собой нечто нереальное, — скорее, хорошо выставленный кадр из коллекции фотографа-извращенца, нежели действительность, в которую необходимо было поверить и как ни в чем не бывало приступать к своим обязанностям: синее небо, налитая пшеница в человеческий рост, в которой, раскинув руки и остановив взгляд мертвых нечувствительных глаз на раскаленном диске июньского солнца, лежали двое подростков. Красивые, светловолосые, на вид совсем еще дети — 14-летний одессит Артур Белов и 15-летний житель Березовского района Виктор Марьянов, не вернувшиеся накануне вечером с дискотеки. Первичный осмотр судмедэкспертов показал, что над ними издевались долго и методично: душили, резали, забивали камнями.
В чем и перед кем провинились двое школьников, учившиеся в девятом и десятом классах, чтобы с ними расправились так жестоко?
— Слышь, откуда телки? — пытаясь дожевать луковицу и перекричать «ах, какую женщину, мне б такую», орущую из динамиков, спросил Витас.
— Из Садового — это в трех километрах отсюда, — ответила его собутыльница.
— Ну тогда пойди и узнай, какой дорогой они будут возвращаться домой.
…Еще три года назад на два соседствующих близ Одессы села — Семихатки и Садовое (Березовский район) приходилась всего одна достопримечательность — Дом культуры. Вернее, не сам дом, а регулярно проводимые в нем культурные мероприятия — дискотеки, на которых окрестная молодежь культурно знакомилась, культурно потребляла принесенный из дома самогон, после чего культурно отмокала в ставке. Так было и вечером 3 июня 2001 года, когда на дискотеку пожаловали разнорабочие из Семихаток Паша и Эдик. Последний был больше известен как Витас — история умалчивает, почему сельчане приклеили к нему такую кличку, может, потому что напившись, он любил попеть, но в отличие от своего эстрадного прототипа, Витас из Семихаток имел серьезный физический изъян — горб.
Биографии Паши и Витаса пестрели пробелами — в том смысле, что никто из соседей точно не знал, откуда они взялись и чем занимались до того как поселиться в Семихатках. Известно было лишь то, что когда-то оба присмотрели в этом селе доверчивых доярок, благополучно поселились у них, а Витас даже успел дважды стать отцом.
Судя по бутылке с мутной жидкостью, которую они приволокли в Дом культуры и с удовольствием наливали ее всем желающим в обмен на закуску в виде лука, а также лихим пляскам, вечером 3 июня ребятам хотелось праздника.
На дискотеку за ними прибегали жены, вежливо намекали, что пить с обеда нехорошо и приглашали пройти домой, но все бес толку — какой «домой», если они уже и спутниц себе на вечер выбрали — 14- летних Юлю и Свету. Правда, последние ничего об этом не знали. На дискотеке к ним действительно подходили двое поддатых мужиков — спрашивали, как зовут, предлагали выпить, но девушки от них только шарахались. А как, спрашивается, они должны были реагировать на субъектов, которые мало того, что вдвое их старше (Витасу было под 30, а Павлу за 30), так один еще и горбатый. В общем, предложение «весело провести время» девушки категорически отвергли, поэтому Паша с Витасом решили еще раз повторить его, но уже более конкретно и без свидетелей, чтоб неповадно было чертовым малолеткам перечить старшим (тем более что для Витаса с его уродством и постоянными насмешками в свой адрес отказы противоположного пола всегда были больным вопросом). Но для этого им требовалось узнать, каким маршрутом Юля и Света будут возвращаться домой…
— Ну что — выяснила?
— Да. Они пойдут грунтовой дорогой через поля. А вам это зачем?
— Ну, как зачем — поздно, а проводить-то их кому-то надо.
… И они побежали готовиться к свиданию: один прихватил с собой из дома плащ-палатку, другой — кухонный нож. Вот с таким «романтическим» набором, больше гармонирующим с определением «изнасилование», нежели «свидание», они и спрятались в поле, выбрав место, где пшеница пониже, чтобы хорошо видеть дорогу, ведущую из Семихаток в Садовое. Но то, что они увидели, никак не вписывалось в их планы — вместе с девушками шли двое парней.
Юля и Света… Да так, ничего особенного: с детства дружили с Витей из соседних Семихаток и Артуром, который каждые летние каникулы приезжал в Семихатки к бабушке.
Всякий раз, когда в Доме культуры намечалась очередная дискотека, Артур с Витей заходили за девушками и вместе отправлялись на дискотеку, а потом провожали их домой. Это переросло уже в своеобразный ритуал, к которому родители всех четверых давно привыкли. Не стало исключением и 3 июня.
Около трех ночи, когда дискотека закончилась, ребята, как всегда, двинулись в сторону Садового. Свернули с асфальтированной дороги на грунтовую и… увидели в пшенице чьи-то ноги.
— Может, перепил кто? — предположил Витя. — Может, помочь надо?
— Пойдем глянем, — согласился Артур. — Если что, то уж дотащим как-нибудь до дома.
Из показаний Светы: «…в пшенице лежали Павел и Витас. Когда ребята подошли к ним, они стали грубо возмущаться тем, что их якобы побеспокоили. Витас потребовал, чтобы Артур подошел к нему и присел рядом. Когда Артур сделал это, Витас взял его руками за голову и трижды своей головой ударил его в лицо — в переносицу. Артур заплакал и попросил, чтобы его отпустили. Павел в это время позвал к себе Витю и также потребовал, чтобы тот присел рядом. Он схватил его за шею, а нам с Юлей сказал, чтобы мы немедленно уходили домой, а ребята нас догонят. Мы сняли обувь и побежали, так как подумали, что на самом деле Павлу и Витасу нужны именно мы — ведь они приставали к нам еще на дискотеке, — что они догонят нас, а мальчиков отпустят. Мы еще долго ждали Витю и Артура, когда добежали до дома, но не дождавшись, уснули».
4 июня.
— Не смотри на меня так, — поучал жену Витас, вернувшийся домой около пяти утра, — это грязь — я в лужу пядял.
— Грязь?!
— Да грязь!
— И на руках грязь? И на брюках? А почему красная?..
