узнав, что у власти остались люди опального царя. Прокуратор предложил достойного приемника: Анана, сына Сефа. Пока же решили не торопиться…
В завершении Копоний пересказал немногое, что выяснил о зачинщиках беспорядков в Галилее. Старик насупился, и, казалось, его похожий на огурец нос навис больше обычного над тонкими губами.
– А теперь отдохни, а я подумаю, мой друг, – сказал сенатор. Копоний отдал кубок рабу и отправился за провожатым в покои.
5
В пурпурной лацерне, в синдоне из белого шелка, расшитом жемчугом и алмазами, в золотой диадеме, украшенной изумрудами и агатами, тетрарх Галилеи и Переи величественно шел по анфиладе комнат бывшего дворца своего брата. Бледное с клиновидной черной бородкой лицо Антипаса было надменно-спокойным: тетрарх был готов к милости сильного, равно как и к казни. Свита и рабы, с богатыми подарками в кованых сундуках из кедра, почтительно отстали. Они настороженно поглядывали на римскую стражу. Гвардейцы недвижным строем
