Вывод этих сил в Россию проходил в очень не простой обстановке: нарастание противостояния между сторонниками и противниками Президента Звиада Гамсахурдия привело Грузию на грань гражданской войны, и одновременно разрастался конфликт из-за стремления Абхазии получить независимость. Сказывались и специфические явления начала «лихих девяностых» в самой России. В военной среде наступило время «химиков» — тех, кто «химичил» с военным имуществом, продавая его местному населению и коммерческим структурам. Реалии того времени хорошо демонстрируют воспоминания ветеранов 143-го БАП (стиль и орфография сохранены). «Деградация государственного управления… привела к тому, что военные на местах были просто брошены на произвол. Многих родины позвали…, шатание в офицерской среде (по этой же причине), кормить семьи нечем, деньги ничто и с задержкой. На базар в Кутаиси и Самтредиа на КаМАЗе с автоматами. Про вывод сказали (начальство), но тянут. Вооруженные банды…, стрельба как звуковое сопровождение повседневной жизни… На аэродром и с аэродрома «через фронт» (одно время он проходил, разделяя жилой городок и аэродром). Снабжение уходит в ноль. Кормят как-то летный и техсостав. Семьи — что добыл. «Тырят» на разных уровнях и с разных сторон. Местные снимают «колючку» с ограждения аэродрома, и в рейды на стоянки. В ответ охрана офицерскими патрулями. Ночь, света и связи нет. Шаги, шум посторонний — короткая очередь, а утром посмотрим, кого завалили. Чаще скотину домашнюю. Так выживали. Когда уже вывод начался, провода и кабели — в цветмет, и хлеба купить…» Своих жен и детей офицерам пришлось обучить пользоваться пистолетами, автоматами и гранатами, а к выстрелам по ночам люди постепенно так привыкли, что перестали просыпаться.
Иногда до огневого контакта с местными вооруженными формированиями было совсем близко. Порой приходилось использовать самолеты для психологического давления на разгорячившихся грузинских ополченцев. Еще один участник тех событий вспоминает, что однажды к воротам военного городка в Копитнари подкатила большая колонна автобусов. «На легковой машине к нам приехали 4 грузина и начали угрожать, требовать освобождения городка в течение 4-х часов. Во всех автобусах были вооруженные грузины, и эти сказали, что их разместят в городке в наших квартирах. Я тут же по рации доложил командиру… Где-то через пять минут он мне сказал пригласить этих грузин на КПП и включить громкую связь. Я двоих пригласил. И командир сказал, что, если колонна через 30 мин не уберется, я подниму два самолета и уничтожу колонну, команду готовить самолеты, говорит, я уже дал. Эти грузины начали между собой ругаться, а в это время над колонной начали проходить несколько Су-24 друг за другом на малой высоте». В конечном итоге колонна уехала в сторону Кутаиси.
В середине августа 1992 г. экипажи 143-го БАП перегнали все свои самолеты в Россию. Командование обещало авиаторам, что ближайшим рейсом транспортного самолета они вернутся в Копитнари за своими семьями. Однако на деле оказалось все не так: семьи прождали 10–15 дней, а затем сами начали искать контейнеры на железнодорожной станции. Когда наконец-то стали прилетать Ан-22 и Ан-124, то оказалось, что они будут вывозить не людей, а оборудование, наземную технику, ракеты и корректируемые бомбы. Только потом начали приходить самолеты за семьями. К концу вывода полка Грузия ввела таможню на границе, поэтому последний Ил-76 с членами семей и вещами уже просто так не выпускали. Его окружили автоматчики и приказали всем оставаться на борту, а вещи выгрузить для проверки. Не испытывая к местным властям ни малейшего доверия, группа офицеров 143-го БАП во главе с начальником штаба Андреем Горбачевым решила не допустить досмотра и провела небольшую силовую акцию. Надев бронежилеты, вооружившись пулеметами и автоматами, группа на КаМАЗе примчалась к самолету. «Половина народа начала выпрыгивать, а грузины разбежались и убежали в сторону аэропорта, — вспоминает непосредственный участник событий. — Горбачев остался у самолета, я поехал, включив сирену, за грузинами, они подумали, что я их еду давить, и в кусты, а я дальше по взлетке, через определенные метры останавливаясь и высаживая личный состав вдоль нее… Ил-76 уже рулить начал, вырулил на взлетку и улетел».
Не сладко было и авиаторам, оказавшимся в Абхазии. Вот воспоминания по этому поводу. «Осенью 93 года к нам в полк (дислоцировавшийся в Комсомольске-на-Амуре 60-й ИАП. — Авт.) пришло «пополнение» из Гудауты — подполковники майор. Причины перевода были страшные — их семьи в Гудауте абхазы держали в заложниках, а от самих летчиков требовали нанесения ракетного удара по Тбилиси. Как освободили семьи, я не знаю, но эти парни оказались у нас: комэск и зам. комэска на должности старших летчиков».
Тем не менее, несмотря на эти перипетии, почти вся военная авиация, включая 211 боевых самолетов и 42 боевых вертолета, была выведена в Россию. Грузии достались лишь 6 Ми-24 и около пяти Ми-8 одного из вертолетных полков, атакже7 Ми-14 из 841-го отдельного противолодочного вертолетного полка ВВС Черноморского флота 2*, причем 5 из них достаточно быстро пришли в нелетное состояние и в эксплуатации оставались только две машины, прошедшие ремонт в Украине.
Грузия располагала другим важным источником пополнения боевой авиации, ведь она унаследовала Тбилисское авиационное производственное объединение им. Г. Димитрова, выпускавшее Су-25. Это предприятие было единственным из состава некогда могучего советского авиапрома, которое специализировалось на производстве боевой авиатехники и оказалось после распада СССР за пределами РФ. На его территории находилось 30–35 «Грачей», как полностью собранных, так и находившихся на различных стадиях постройки. Часть из этих машин была поставлена на экспорт, часть не удалось ввести в строй, а 15–20 самолетов пополнили в разные годы состав национальных ВВС. Кроме того, на аэродроме Тбилиси (Вазиани) находился 519-й АРЗ, специализировавшийся на ремонте Су-25.
Днем ВВС Грузии считается 19 сентября 1992 г., когда пилот И. Церцвадзе на Су-25 совершил первый официальный боевой вылет в истории независимой страны. Справедливости ради, стоит отметить, что грузинские вертолетчики выполняли боевые вылеты в Абхазию еще в августе того года. Управление ПВО и ВВС Грузии сформировали 1 января 1992 г., а 18 августа 1998 г. ВВС и войска ПВО объединили в единый вид Вооруженных сил — ВВС Грузии.
В 1992-93 гг. грузинская авиация (вт.ч. Як-18 и Як-52 в качестве самолетов-разведчиков) активно использовалась в ходе грузино-абхазского конфликта. Потери, по местным масштабам, оказались значительными: не менее шести Су-25, от 3 до 5 Ми-8 и 1–3 Ми-24 3*. Сюда же следует добавить угон одного «Грача» в Армению и еще один Су-25, сбитый 2 ноября 1993 г. в ходе гражданской войны.
В результате во второй половине 1990-х гг. вопрос пополнения авиапарка в Грузии стоял остро. Возможности Тбилисского завода были почти исчерпаны, и пришлось искать зарубежных поставщиков. Одним из них стала Украина, распродававшая свои богатые запасы вооружений. По разным оценкам, она поставила: в 1997 г. десяток L-29, в 2005 — 6 Ми-24 и 2 Ми-8, а в 2006 г. — 8 L-39 для замены «Дельфинов». В 2000-01 гг. США и Турция безвозмездно передали 6 и 2 вертолета Bell UH-1Н Iroquois соответственно (еще 4 — на запасные части). В 2002 г. в Узбекистане приобрели один Ми-24, у Чехии — 12 Су-25 4*. В 2004 г. были приобретены 2 израильских БПЛА Aerostar, а в 2007 — 5 «Гермес 450». С привлечением израильских специалистов удалось также модернизировать от 6 до 10 Cу-25, получивших обозначение Су-25КМ «Скорпион». Грузия вела переговоры с Чехией о поставках 10– 12 L-159, однако они так и не завершились подписанием контракта.
В августе 2008 г. произошла эскалация конфликта в Южной Осетии (подробнее см. «АиВ», №№ 5, 6’2008). В этот период в распоряжении грузинских силовиков находилось минимум 10 боеготовых Су-25 и четырнадцать Ми-24 нескольких модификаций, а также около полусотни других ЛА. 8 августа в конфликт вмешалась Россия, и к тому времени над Южной Осетией уже было сбито несколько грузинских «беспилотников», проводивших разведку. Когда через 5 дней стороны прекратили огонь, Грузия признала,
