Игнотус отмечает, что Бах выплатил дворянам за утрату их привилегий некоторую денежную компенсацию, «которая была, вероятно, не больше и не меньше, чем та, на которую они могли рас считывать при Кошуте» (р. 64–65).
В результате, за период с 1867 по 1918 гг., число заповедных имений утроилось. Если включить сюда церковную собственность, то к концу существования Двойственной монархии в Венгрии в наследственной собственности находилась треть всей земли. Также при Тисе процветали немецкие и еврейские капиталисты.
Политические убийства в основном были делом рук известных «пандуров»; это была часть армии, отданная в распоряжение окружных администраторов и превратившаяся в жестокую сельскую полицию.
Этот малоизвестный этноним (существует также и другой вариант, «рутены»), представляющий собой латинизированную форму слова «русские», обозначал группу этнических украинцев, живших в Закарпатье, которые исторически были подданными Польши, Австрии и Австро-Венгрии. (Прим. пер.).
По подсчетам Лайоша Моксари (L. Mocsary, Some Words on the Nationality Problem, Budapest, 1886); пит. по: ibid. p. 331–332. В 1874 г. Моксари (1826–1916) создал маленькую Партию независимости в венгерском парламенте с целью бороться за идеи Кошута, особенно в вопросе о меньшинствах. Его выступления, в которых разоблачались вопиющие нарушения Тисой Закона о национальностях 1868 г., привели сначала к его физическому выдворению из парламента, а затем к исключению его из собственной партии. В 1888 г. он, баллотировавшись от чисто румынского избирательного округа, снова вернулся в парламент, где стал по большей части политическим парией. Ignotus, Hungary, p. 109.
Jaszi, The Dissolution, p. 334.
Ibid., p. 362. Еще в XX веке этой «национальной олигархии» приписывалось одно мнимое качество. Яси приводит забавный рассказ корреспондента одной известной венгерской газеты, который во время первой мировой войны взял интервью у раненого офицера, ставшего в период между двумя мировыми войнами реакционным диктатором Венгрии. Хорти был взбешен тем, как были переданы в статье его мысли, «несущиеся на крыльях в Венгерское отечество, на родину предков». «Запомните, — сказал он, — если мой главнокомандующий в Бадене, то там и моя родина!» Jaszi, The Dissolution, p. 142.
Ibid., p. 165. «И в старое доброе время, когда еще существовала на свете Австрийская империя, можно было в этом случае покинуть поезд времени, сесть в обыкновенный поезд обыкновенной железной дороги и вернуться домой… Конечно, по этим дорогам катились и автомобили, но не слишком много автомобилей! Готовились к покорению воздуха, здесь тоже, — но не слишком интенсивно. Время от времени отправляли судно в Южную Америку или Восточную Азию — но не слишком часто. Не было честолюбия мировой экономики и мирового господства. Находились в середине Европы, где пересекаются старые оси мира; слова „колония“ и „заморские земли“ отдавали еще чем-то совершенно не
