Стихотворения и поэмы

В блиндаже спросил политком:
«Как нам быть с пятым полком?»
Кривился мукой стиснутый рот:
«Отразим ли удар химических рот?»
Тут, его жестом остановив,
Сказал, подтянувшись, старый начдив,
Командирам сказал и сказал бойцам:
«Не шлют респираторов нам.
Мы ими лишь тысячу можем снабдить,
А как с остальными людьми поступить?»
Закоченело сердце. Покрылось ледком.
Политком затих. Побледнел политком.
Начроты, склонившись, понуро встал,
Ломая твердые с синью уста:

«Красноармеец не может в измену впасть,
Он насмерть стоит в бою за Советскую власть.
Тысяча есть, значит, тысяча тут,
Фронт не сдавая, держит редут.
Кому респираторов недостает,
Тот в поле в атаку пусть грудью встает!
Скажу откровенно за роту мою:
Коль гибнуть, так гибнуть сподручней в бою».

В небе скребется черный рассвет,
Выпростал день костлявый хребет.
Не на небе солнце — солнце на полях,
То солнцем пылает красный флаг.

Сотни очей — как сотни ран,
Сотни сердец — как один барабан.
Не было слез и рыданий бойцов,
Только начдив склонил лицо.

Кровью полощет стяг за бугром.
Первым оставил окоп политком.
И там, где овраги врезаются в степь,
Развернули две тысячи свою цепь.

Харкнул газом навстречу баллон.
Остановился, дрогнул батальон.
Мысль по вискам ударила враз:
«Нас не спасет противогаз».

Полк бежал, прикрываясь горы горбом,
Сжимали руки грани бомб.
Две сотни шагов, один заряд.
Каплями крови горит заря.

Ползет отравный чад завес —
Яром — лез и полем — лез,
Сизым густым молоком
Над пятым навис полком.

С десяток шагов добежать не смогли,
С десяток шагов не смогли добежать.
Синим лицом к земле прилегли,
Впившись в нее ногтями, остались на ней лежать.
Окоп онемел, умолк, застыв.
Вырвал из сердца слова начдив:
«Красноармеец не может в измену впасть,
Он насмерть стоит в бою за Советскую власть.
Пусть тысячи лягут бойцов на полях —
Не пошатнется красный стяг,
Красный стяг, что дал Комсомол!..»
Не предал стяга пятый полк…

1924

Перевод П. Жура

5. ПЕСНЯ БОЙЦА

Бойцы выезжали, и лошади ржали
(В стремени нестройно сталь звенит),
А поле в терпкой дымке, а поле в дымке ржавой,
Слюна из конских губ — как травяная нить.

Дуброва зашумела над бойцами,
Подков печати на земле свежи,
Лязг сабель и ножен бряцанье
Слышны в ночной тиши.

И, на лбы надвигая папахи,