живота и сместил прицел на полметра правее, — Огонь!
Пулеметно-винтовочный бой ураганом свалил нападающих, мои цели тоже спотыкались и падали, но около трех десятков все же смогли метнуть ассегаи и сблизится для рукопашной. На мой правый фланг размашисто бежал, потрясая оружием и играя блестящими от пота кубиками и узлами мышц, здоровенный негр. Он не остановился, даже получив три револьверных пули в грудь, и уже на последнем издыхании попытался проткнуть меня копьем. Выхватив шпагу, резко сместился вправо и, отклонившись от четырехгранного железного наконечника, полоснул его по горлу. Обратным движением проткнул грудь еще одного набегавшего негра, как потом выяснилось, и этот тоже имел два пулевых ранения, но упорно шел на сближение.
На этом противник кончился и не только у нас. Стрельба прекратилась и в центре, и на правом флаге, на поле боя наступила тишина. Только в поселке аборигенов слышался плач женщин и крики умирающих. Наши новобранцы как саранча прошлись по рядам раненного и недобитого противника, никого не оставив в живых, а сейчас ворвались в деревню. Что они там творили, можно было только догадываться. Впрочем, делали то, чему их учили с детства — убивали стариков и тех, кто пытался взять в руки оружие. Правда, остальным не комбатантам кричали, что все они теперь дети нашего клана.
В тот день мы потеряли пятнадцать человек убитыми, среди которых было два казака, один кадровый воин и двенадцать новобранцев. Отцы-священники выбрали место будущего храма и погоста, где и захоронили погибших. Тяжело раненных не было, так что молодые организмы легко оцарапанных или контуженных пошли на поправку быстро.
В стане врага были убиты абсолютно все пятьсот восемьдесят два воина. Также, от рук наших новобранцев под раздачу попали четыреста семьдесят стариков и старух. Если уничтожение воинов врага, считаю делом совершенно верным, то убийство мирных стариков — деянием неоправданным. Не нужно озлоблять их детей и внуков, наших будущих подданных. Но, что сделано, то уже сделано и так тому и быть.
Сейчас под нашу руку официально отошел поселок с населением в четыре с половиной тысячи человек. Подданство каждого из них теперь принимал Иван, он же возводил в ранг воина триста шестьдесят молодых парней. Двести семьдесят из них, а так же сотня местных девок, отправились с караваном дальше, на освоение новых земель. Шли дальше и половина бывших новобранцев, а теперь уже воинов племени Мбуязы, а так же все сто пятьдесят их негритянок. Сам же Мбуяза оставался здесь, и буквально на следующий день они под руководством одного из строителей, на месте будущего города приступили к строительству казармы.
Молва о нас пролетела птицей, и дальнейший путь к будущей столице никакими неприятностями омрачен не был. По пути следования нам удалось миновать еще три деревни, вожди которых встречали нас торжественно, предлагая пищу, кров, а так же обогатили меня на тридцать восемь больших слоновых бивней, которые обещал забрать при возвращении назад. Немного поднаторевши в пути в местных наречиях, проводил с ними переговоры и ставил условия будущих взаимоотношений. Никто от вассалитета не отказался, и под мою пяту, и пяту Ивана, головы склонили все трое.
Вспоминая недавно прошедший бой и глядя на вышагивающих рядом новых чернокожих новобранцев, преисполнился искренним уважением по отношению к их погибшим отцам — бесстрашным воинам, которые без сомнения по силе духа не уступали воинам нашего казацкого роду.
В той истории в клан зулусов объединились именно эти племена. Они серьезно реорганизовали армию, единообразно вооружились ассегаями и щитами, отработали неплохую пехотную тактику и поддерживали жестокую дисциплину, где даже за малейшую провинность виновник нес единственное наказание — смерть. Точно так же карались внебрачные отношения с противоположным полом, а разрешение на вступление в брак получали лишь отличившиеся в боях воины, а так же ветераны, увольнявшиеся с военной службы, в результате ранений, увечий или особых заслуг.
Покинуть поле боя, у них считалось самым позорным деянием. После этого, даже близкие родственники покойного труса в ранг воина не возводились никогда, то есть, теперь не могли не только жениться, но даже вступать в половые отношения, ибо дети в таком роду появиться не имели права. Поэтому, в бою они дрались либо до полной победы, либо до последнего вздоха.
Сопротивляясь порабощению британцам, во второй половине девятнадцатого века в англо-зулусской войне они, вооруженные всего лишь копьями-ассегаями, бесстрашно шли против пушек, картечниц Гатлинга и винтовок Снайдера. Свободу, конечно, потеряли, ибо противостоять такой военной мощи, были не в силах но, как это ни странно, пролив море крови, смогли тогда разбить авангардный английский отряд. А если бы их вооружить соответственно?
Сам для себя решил, что кроме аннексии территорий и политической ассимиляции (кроме социальной ассимиляции этноса), никаких расовых интриг против местных аборигенов плести не будем, так как привести они могут только к расовой непримиримости. В этой истории подобные деяния еще не произошли, не пришел еще Великий Белый Миссионер, который на протяжении двухсот пятидесяти лет в черном аборигене воспитывал бесправного рабского скота. Пусть и не произойдут. Пусть ими лучше занимается церковь, по данному вопросу она и в реальной истории была неплохим регулятором, когда признала негра — человеком с душой. Данная дискуссия о полуразумных бездушных тварях, которую в угоду рабовладельцам вела, в основном, католическая церковь, смутила умы представителей Высшей Белой Расы (от смерда до короля), заставила думать о своей исключительности и величии по отношению к черно- желто-красным дикарям и явилась основным катализатором рождения взаимной ненависти.
С отцами-священниками разговор на эту тему у меня состоялся. Обсудив вопрос всесторонне, мы пришли к выводу, что все проблемы расового антагонизма до конца вряд ли решим, но нивелируем точно.
Шагая во главе каравана по лесистым холмам и саванне Южной Африки, нередко задумывался, а правильно ли выбрал территорию экономического и научно-технического базиса, предназначенного для решения поставленной цели? Перебирая все 'за' и 'против', в конце концов, утвердился в мысли о правильности принятого решения.
Во-первых, в той жизни в ЮАР прожил и проработал много лет, облазил здесь, фактически, все промышленные зоны страны. И не боялся спать в селении зулусов в районе угольных шахт города Спрингс, а с одним из номинальных вождей был в нормальных товарищеских отношениях. То есть, знал ситуацию изнутри, владел вопросом месторасположения ресурсов, что позволит сейчас, в течение полугода-года организовать элементарные производства, начать развивать промышленность, экономику и двигать прогресс.
Во-вторых, это никому неизвестное место является самым удобным для обеспечения и накопления войск, имеет сравнительно недалекую дистанцию для выдвижения к будущему театру военных действий. А ведь времени до начала войны за Испанское наследство, то есть, нынешней первой мировой войны, которая должна превратить Англию в Великую Британию, самую могущественную страну мира на столетия вперед, остается совсем ничего — двадцать лет. Но чтобы этого не случилось, чтобы успеть вмешаться в процесс и сместить векторы развития истории, нужно спешить. И тогда чопорная Европа больше никогда не будет считать брата-славянина человеком второго сорта, ибо чопорной и высокоразвитой теперь станет среда обитания именно славянских народов.
В-третьих, любые серьезные вопросы сегодня можно решить только силовыми методами, значит, мне нужны воины! Но не крестьяне, а настоящие! И много! Здесь, а еще в Северной Америке они есть, нужно просто прийти с кувалдометром, за пять-десять лет создать обстановку корректного вассалитета, затем, этих кровожадных дикарей мобилизовать, обучить, вооружить и отправить в бой. Правда, высокотехнологичное оружие им в руки давать не следует, ни сейчас, ни в будущем. А те, кто боится негра с ружьем, должны помнить, что без боеприпаса это есть обыкновенная железная палка.
Таким образом, проблем строительства вооруженных сил нового типа, не существует. Теоретическая база подготовлена, осталось воплотить ее в жизнь. Ну, а где отрабатывать практические навыки, как тактические, так и стратегические, мы найдем.
Европейские военачальники нынешних армий, к своему личному составу относились из рук вон плохо, и это мягко выражаясь. С появлением в войсках новых средств уничтожения ближнего, эффективных даже в руках необученного простолюдина, тысячные армии профессионалов сменились на многотысячные толпы вчерашних мужиков. Их ставили в строй, как пушечное мясо, первыми собиравшее стрелы, пики,
