директор, я – носитель. Опасаясь утечки информации – на базе перехода и в управлении могли остаться верные Варламову офицеры, – директор сам тщательно контролировал процесс программирования моей личности. Только в крайнем случае мне позволено участие в боевых акциях, все физические воздействия на противников должен осуществлять Вонг. Я поморщился – как же болит голова…
– Там рейдеры зашевелились, – сообщил Владас. Он, не отрываясь, смотрел в окно. – Водитель вылез из машины, готовятся к чему-то, оружие подняли.
– Вонг, – позвал я. – Выходим. Не стрелять.
Мне нужно к Маклейну, потому что тот – негласный хозяин Нью-Панга, согласившийся на сотрудничество с ФАБ. К нему стекаются все сведения с материка о переселенцах – так, кажется, зовут тех, кто сбежал во время пандемии с побережья. Лесорубы, фермеры, нефтяники вступили в Конфедерацию, к ней не примкнули лишь клоны и Маклейн, он чихал на законы возникшего Союза. Он хочет построить в городе свое государство. А клоны…
Комната поплыла перед глазами, я силился вспомнить хоть что-нибудь о клонах, переселившихся на восточную окраину материка, где находились горы, но ничего не получалось. Сердце бешено забилось в груди, в голове возникли воспоминания о пехотной школе, в которой я никогда не служил – это лишь «легенда». С трудом удалось отогнать мысли о клонах, расслабиться и думать о другом.
Вонг скрылся за стеной, переместившись по коридору вперед.
– Иди за ним, – хрипло приказал я Владасу. Окинул взглядом комнату и быстро вышел следом.
В коридоре, кроме нас, никого не было, снизу доносился возмущенный голос хозяйки – играет на публику. Сама же сдала нас Техасцу – Справка вдруг услужливо подсказала оперативный псевдоним Маклейна, – а сейчас изображает невинную овечку, будто не при делах. Связной теперь затаится, и я пойду на встречу с Маклейном неподготовленным, придется импровизировать. Хуже всего то, что не знаю, какими точно сведениями о Ноймане располагает Маклейн.
Я быстро перебрал в памяти общие моменты: Нойман, поселившийся на Пангее более, чем три десятилетия назад, хотел раскрыть тайну Аномального континента. Тогда неизведанный мир еще не был тюрьмой для неугодных. До поры до времени ученого финансировало правительство, но исследования не дали результатов. Финансирование прекратили, в стране многое тогда менялось: произошли волнения, затем «путч семи генералов». Шестеро из них были расстреляны, Варламов сбежал. А спустя два года на континенте вдруг зашевелились фабовские информаторы. Аналитики Агентства сошлись во мнении, что мятежный генерал не просто хочет подмять под себя Пангею, в руки к нему попало
Мысли стали ватными – я снова застрял на клонах. Похоже, стоит на время забыть о них. В голове мог случиться сбой, о котором предупреждали в Агентстве, что-то там наслоилось в моих мозгах, заблокировало отдельные участки памяти. Возможно, связной способен прояснить ситуацию, но не при нынешних обстоятельствах. Придется действовать без него.
Китаец спустился на один лестничный пролет, голоса внизу стихли, раздались шорохи, клацанье затворов.
– Вонг, – окликнул я, – назад.
Тот будто не услышал, щурясь, смотрел перед собой, стоя на лестнице. Его указательный палец медленно потянул спусковой крючок.
– Отставить, – скомандовал я. – Сюда, живо!
Глаза китайца блеснули, и он боком шагнул на ступеньку выше, поднялся на еще одну. Затем еще, и наконец опустил оружие.
– Ждите здесь. – Я скинул с плеча дробовик, отдал китайцу, направляясь вниз.
В глаза ударил свет утреннего солнца, висящего над крышами с противоположной стороны улицы. От дверей по коридору протянулись четыре длинные тени. Противостояния нужно избежать любой ценой, иначе завалю задание. Я не знаю, сколько людей окружает гостиницу, сколько уже внутри, чем они вооружены.
– Не стреляйте, у меня есть предложение для мистера Маклейна! – Я развел руки в стороны. – Кто у вас старший?
Вперед выдвинулся огромный, как горилла, рейдер и заслонил собой свет. В коридоре за ним замерли трое вооруженных людей, испуганная Рита прижалась к стене. Один из рейдеров крепко сжимал ее плечо.
– Отпустите женщину. Мы выходим. Вонг, Владас, спускайтесь!
Горилла подошел вплотную, бесцеремонно вытащил у меня из кобуры пистолет, развернул лицом к стене и отобрал второй «кольт», торчавший за поясом.
– Так-так… – долетело от входных дверей. – Что я вижу? Нет, скажу иначе: кого я вижу?
В коридоре появился еще один мужчина, ростом он был чуть выше гориллы, крепок в плечах и носил коричневую ковбойскую шляпу с широкими полями. Вытянутое морщинистое лицо от виска до скулы пересекал глубокий шрам, левый глаз скрывался под черной повязкой. Правый, серый и холодный, дернулся и переместился на моих спутников, сошедших по лестнице на этаж.
– У вас хороший русский, Маклейн, – заметил я и получил тычок между лопаток.
Горилла буркнул ругательство на английском, еще раз пихнул меня в плечо и направился к Вонгу с Владасом. Маклейн дождался, пока их обыщут и отберут оружие, затем приблизился ко мне, сдвинул указательным пальцем шляпу на затылок и шепнул на ухо:
– А я вас ждал вчера, э…
– Марк, – назвался я, повернулся к Техасцу.
– У вас бледная кожа, – он отвлекся на секунду, вновь глянув на моих спутников, и продолжил шепотом: – Совсем нет загара. На что надеялись, когда…
– Меня зовут Марк Познер, – заговорил я твердо. – Прикажите своим людям отпустить женщину и выйти из гостиницы. Лишнее внимание нам ни к чему.
Маклейн резко отступил в коридор, гаркнул по-английски, чтобы все выметались, поправил шляпу и произнес:
– Прошу вас, мистер Познер. – Он сделал плавный приглашающий жест. – После вас.
Интересно, Техасец по жизни такой позер или просто нервничает, поэтому совершает столько лишних движений? Я прошел мимо Риты, повернул голову. В гостиничном баре за ближним столиком сидели Клава и сгорбленный бородатый мужик. Видимо, Иваныч, о котором вечером упоминала курносая. Рядом с нею стоял небритый крепыш. Я почему-то решил, что он француз – нос с горбинкой, черные волосы и черные, словно угольки, глаза, квадратный подбородок. Кого-то он напоминал. Кого именно?.. Маклейн скомандовал, и француз направился к дверям.
Я бросил взгляд через плечо. Техасец двигался следом, за ним шагали мои спутники, за их спинами возвышался горилла-рейдер, обвешанный оружием, к нему присоединился француз. Вот дурни, и Маклейн кретин, мы с Вонгом сейчас можем всех разоружить, и тогда разговор пойдет по-другому. Те, кто покинул гостиницу, даже не поймут, что случилось, жаль, момент неподходящий, а то бы я устроил Техасцу допрос с пристрастием.
Мы вышли на улицу. Там было много людей, все с оружием – взгляды тяжелые, недобрые. Дорогу по сторонам от здания перегораживали грузовики. В кузовах тоже находились люди, по двое они стояли за пулеметами, направленными в нашу сторону. Урчали двигатели, над капотами струился разогретый воздух. Машину, отобранную вчера у рейдеров Фамбы, развернули и отогнали в тень к дому напротив.
Я остановился в двух шагах от входа, щурясь на солнце – такое оно было яркое и непривычно белое.
– Это все мои парни, мистер Познер, – раздалось за спиной. – И они хотят знать, что случилось с Фамбой, Кати, Моллером, Куртом, Бакстером и рыжим Джонни.
– Все живы, – громко ответил я и обернулся к Маклейну. – Даже не ранены. Думаю, к полудню доберутся в Нью-Панг.
– Хорошо, – Техасец поправил шляпу, нацепил солнцезащитные очки с большими круглыми стеклами. – Подождем до полудня. А пока приглашаю ко мне, обсудим ваше предложение, мистер Познер.
