накормлены, одеты и обуты. Игрушек был полон дом, поскольку все, что не смогли доломать или привести в уж очень не презентабельное состояние поколения Соколовых, привозилось на дачу и складировалось в коробки на чердаке. А тут такое счастье! Коробки достали, открыли да еще стали усиленно рассматривать их содержимое, да не кто-нибудь, а взрослые! Полный восторг!
Попаданцы побольше: Катя и Федор, уже представляли себе ситуацию, в которой оказались, более предметно. Они поняли, что больше никогда не увидят бабушек и дедушек со стороны матерей, никогда не встретятся с друзьями и подругами, никогда не войдут в свой класс в школе, не сходят в свою спортивную секцию, изостудию и музыкальную школу. Что ждет их впереди они не знали, но считали, что папа и мама обо всем сумеют позаботиться, определят их в новую школу, оденут и обуют.
Саша и Игнат прекрасно понимали, что случилось. Их уже на правах взрослых посвящали во все дела попаданцев, они участвовали в разведке, вырубали просеки, вполне осознанно занимались поиском артефактов и предложений для Петра Ивановича, участвовали в обсуждении дальнейших действий и планировали свое будущее. Окончив восьмой класс в школе, они считали, что знают намного больше, чем их сверстники, даже больше, чем студенты первых курсов, хотя и не были знакомы с программами современных ВУЗов. И, конечно, задумывались о своем будущем.
Самые маленькие и средние дети гуляли по двору, играли в прятки, в мяч, катались на трех- и двухколесных велосипедах, ну и конечно, поглядывали по сторонам. Скоро они стали замечать множество любопытных глаз, наблюдающих за их играми с окружающих дачу деревьев, да и просто из-за ограды. Потом начались переговоры, разговоры, а когда маленькие гости сообразили, что их никто не собирается прогонять, то осмелели и даже стали напрашиваться поучаствовать в забавах.
Бабушка и обе мамы уже давно заметили ребятню, окружившую дачу. Они собрали своих детей и предупредили, что покидать пределы дачи категорически не разрешается. Но если кто из понравившихся им деревенских детей захочет с ними поиграть, то взрослые не будут против. Только пусть сначала эти дети спросят у взрослых на это разрешение.
Несколько дней смелых не находилось. Наконец один мальчик обратился к Надежде Михайловне с просьбой разрешить поиграть с Федором в мяч. Тому как раз не хватало вратаря, а забивать мяч в пустые ворота уже надоело.
— Как тебя звать? — спросила Надежда Михайловна смельчака.
— Ваня, — ответил тот и, опустив голову от смущения, стал сгребать песок босыми ногами.
— Сколько тебе лет? — продолжила допрос бабушка.
— Десять, — ответил Ваня.
— Ты в школу ходишь? Читать умеешь?
— Нет. Летом школа не работает да и по хозяйству дел много, а зимой до Бронниц не дойти – далеко и холодно, да и волков боюсь.
— А сейчас волки сюда забежать не могут? — испугалась бабушка.
— Нет, сейчас у них и в лесу еды много.
— Хорошо. Федор! Ты хочешь поиграть с Ваней в мяч?
— Хочу, только пусть он на ворота встанет!
— Иди, Ваня, к калитке, я тебе открою. Только веди себя хорошо. Не обижай девочек и Фёдора.
Надежда Михайловна открыла калитку и пропустили Ваню во двор участка. Со всех сторон за ними наблюдало больше десяти пар глаз.
Через некоторое время она посмотрела, чем занимаются Федор с Ваней. Ваня стоял на воротах и ловил мячи, которые бил Федор.
— Счет пять – два в мою пользу! — кричал Федор.
— Неправда! Я пропустил всего пять мячей, два поймал, остальные три ты пробил мимо ворот! Значит пять – пять!
— Ну и что, что мимо! Ты мне ни одного не забил!
— Как же я мог тебе забить, если на воротах ловлю мячи?
Внучки стояли около Фёдора и болели за него, но в подсчет голов не вмешивались.
Больше слушать этот спор бабушка не стала. Играют дети, не дерутся. Ну и хорошо. И ушла по своим делам.
Через полчаса опять посмотрела на детей. Теперь на воротах стоял Федор, а Ваня забивал мячи. Рядом с Катей стояли такого же возраста две девочки и учили ее плести венки из одуванчиков, которых было много на дворе. Еще одна девочка рассматривала картинки в книге, принесенной Катей, 'Сказки' Андерсена. Маша с Антониной тоже уже успели сбегать в дом и принести свои куклы, которыми хвастались перед другими девочками. Все тихо, мирно. Надежда Михайловна сказала, чтобы с играми заканчивали, через полчаса обед, и ушла в дом.
Заниматься играми старшим мальчикам было не комильфо: было много взрослых дел. Но природа брала свое. Не хватало старых друзей и привычных занятий… Старые привычки тянули: Игната – писать и читать рэп, Сашу – заниматься компьютером и радиосвязью. Очень не хватало встреч с подругами, которые уже были у мальчиков.
Но запрещение без спросу отлучаться с дачи воспринималось ими вполне серьезно. Они понимали опасности, грозящие им в этом новом мире. Кроме того, надо было срочно улучшать свои знания английского языка: раз всем окружающим говорим, что приехали из Австралии, то уж по-английски говорить должны все хорошо. Александр и Настя, прекрасно знающие язык, стали ежедневно заниматься с детьми английским. Александр – со старшими детьми, Настя – с остальными. Только бабушка не была охвачена этими занятиями.
— Буду всем говорить, что не способна к языкам, и прожив в Австралии более 30 лет не сумела его изучить, — говорила она. — А вы учите, вам так легко, как мне не удастся отбояриться.
Алексей постоянно, во время общения с детьми, напоминал им, что в 19 веке 'русский' и 'неправославный' – несовместимые понятия. Его дети были воцерковлены ранее, постоянно посещали церковь, знали молитвы и правила поведения в церкви.
А вот семья Александра – нет.
Сам Александр был атеистом, говорил всем, что верит в 'высший разум', что для общения с ним ему совершенно не надо посещать церковь, молиться и целовать иконы.
Его дети не были даже окрещены, не ходили в церковь и не знали молитв. Лена была крещеной, но церковь тоже не посещала.
Чтобы им не быть 'белыми воронами' в глазах окружающих, Алексей предложил проводить занятия по изучению православия, окрестить в часовенке в Луках, учить молитвы и правила поведения христиан в церкви. На семейном совете была подтверждена своевременность и правильность такого предложения. Занятия с Катей и Сашей Алексей проводил ежедневно по два часа: учил Закону Божьему, молитвам, готовил детей к крещению. А 6-го июля совершил над ними обряд крещения.
Александр понимал, что брат делает все правильно, но из духа противоречия не мог публично согласиться с воцерковлением своих детей, но и не выступал против. Бабушка активно поддерживала деятельность Алексея. Она понимала, что если хочешь жить в мире со всеми жителями этого века, то живи по их законам. А детям надо учиться в школе, ходить в церковь, общаться со сверстниками…
Когда вырастут, тогда и определятся сами, нужна им вера в Бога, или, как их отец, проживут атеистами.
Между прочим, Надежда Михайловна чувствовала, что Александру придется очень сложно прожить в этом мире атеистом. Ее разговоры с ним на эту тему воспринимались однозначно: 'уже большой, сам знаю, что делаю', но сердце матери не переставало болеть за сына.
Глава двенадцатая. Неожиданное решение
Петр Иванович приехал в Новгород перед самым обедом. Пообедав дома, он решил заехать к двум- трем старым друзьям семьи, связанным с лесозаготовками и деревообработкой, и посоветоваться с ними по поводу сбора информации, востребованной Александром.
