Пахом бежал впереди и осматривал доски по сторонам прохода.
'Все, тупик!'
— Пахом, упрись руками в стенку склада. Господин Соколов, пропустите меня! Я заберусь Пахому на плечи и тоже упрусь руками в стенку, а вы залезайте по нам на крышу склада! Только, прежде чем вылезать – осмотритесь по сторонам! Если никого не увидите – скажите.
Игнат, встал на плечи старшего безопасника и оказался по грудь выше крыши. Огляделся. Вокруг виднелись только крыши, людей не было.
— Никого нет!
— Вылезайте на крышу и снимитесь себя ремень! Я свой тоже сниму и брошу вам. Вы их соедините вместе, и я попытаюсь к вам подняться! Только упритесь во что-нибудь ногами, а то меня не удержите.
Через минуту, Игнат держал один конец ремня в своих руках, другой был в руках безопасника.
— Не во что упереться! Проход узкий. Я встану ногами на оба края прохода и смогу вас удержать. Другого варианта нет!
Ширина прохода в тупике была около метра, и Егор, расставив ноги, уперся в края крыши складов, удерживая ремень. Безопасник повис на нем и попытался, перебирая руками по ремню как по канату, взобраться наверх. Ремень 'стонал, но держал'. И Егор также прикладывал все свои силы, чтобы удержать безопасника весом под сто килограмм. Прикладывая неимоверные усилия, тот, наконец, взобрался на крышу склада, и тяжело дыша, приказал Пахому отправляться назад к повороту и устроить очередной заслон.
— Господин Соколов, пригибаясь, бегите за мной. Будем уходить подальше от дороги. Скоро бандиты сообразят, что мы ушли крышами, и сами на них заберутся. Бегом!
Игнат с безопасником, перепрыгивая с крыши на крышу, уже метров на триста убежали от дороги, когда сзади услышали крики и выстрелы. Оглянувшись, Игнат увидел трех преследователей, за ними бежало еще двое.
— Сзади – трое, крикнул он, — за ними – еще двое!
— Бежим вперед, осталось немного, скоро склады закончатся. Там сможем укрыться!
Спрыгнув на землю, беглецы огляделись: перед ними расстилался пустырь, заваленный всяким хламом. Невдалеке горел костер, вокруг которого расположились несколько чернокожих, укутанных в тряпье.
Они с интересом разглядывали непрошеных гостей.
— Десять долларов! Только спрячьте нас побыстрее! — крикнул Игнат.
Один чернокожий тут же среагировал:
— Направо! — и припустил впереди них.
Беглецы бросились за ним, и вскоре чернокожий открыл перед ними металлический люк:
— Быстро вниз. Опасность пройдет – я открою!
Когда преследователи добежали до края крыши, они увидели нищих чернокожих, греющихся вокруг костра.
— Эй! Негры! Куда побежали два человека?
Один чернокожий встал и махнул рукой вправо:
— Вон туда, по пустырю за склады.
Через час люк открылся и в схрон хлынул поток свежего воздуха.
— Можете выходить, опасности нет! — рядом стоял чернокожий.
Сначала безопасник выглянул из схрона, осмотрелся и вылез наружу полностью. Огляделся по сторонам и скомандовал Игнату:
— Господин Соколов, как вылезете, сразу ложитесь на землю. Я пока тут все вокруг проверю.
Игнат отдал чернокожему двадцать долларов и попросил вывести их огородами в безопасное место.
— Что вы имеете в виду?
— Место, откуда мы можем добраться до города.
— Причал, куда пристают лодки, перевозящие людей в город, устроит?
— Конечно.
Добравшись до причала, Игнат передал чернокожему еще десять долларов и от души поблагодарил за помощь. Вдвоем с безопасником они сели в лодку и гребец погнал ее к причалу, где швартовался пароход корпорации. Через полчаса они по трапу взошли на пароход. Игнат тут же отправил матросов, возглавляемых безопасником, к месту нападения бандитов, а сам пошел в каюту.
Вернувшись, безопасник доложил, что два их человека, оставшиеся в заслоне у машины убиты, Вася тяжело ранен, а Пахом расстрелял все патроны, но остался жив и невредим. Тел убитых бандитов они не нашли. Вызванная на место происшествия полиция начала расследование.
Прибывшие в конце дня на пароход мистер Оутен и мистер Трумен обещали расследовать это бандитское нападение силами охранного агентства и наказать виновных.
На следующий день пароход благополучно вышел в Санкт-Петербург, увозя Игната, еще 'не отошедшего' от смертельного приключения.
Глава тринадцатая. И боль, и слезы, и любовь
Биохимическая и фармакологическая лаборатории, образованные Алексеем еще в 1895 году на собственные средства при медицинском факультете Московского университета, к середине 1901 года значительно расширились, пополнились приборами, инструментами, химикатами, лаборантами, врачами – исследователями. Количество персонала составляло 21 человек. В лабораториях проводили исследования практически все преподаватели медицинского факультета.
Еще три года назад Алексею стало ясно, что площадей, выделенных под лаборатории факультетом, катастрофически не хватает. Тогда он получил разрешение и построил на свои средства новое современное здание для лаборатории. Теперь исследования проводились во многих направлениях фармакологии, в том числе изучались целительные свойства различных трав, методы народной медицины. Стали проводиться различные биохимические исследования и анализы, в частности крови. Именно этим исследованиям Алексей уделял особое внимание.
В частности, он доказал наличие групп крови, резус-фактора, разработал современную методику переливания крови, при которой исключены заражение крови и смертельные исходы в случае несовместимости параметров крови, обосновал ее применение для лечения различных заболеваний. Также предложил методику длительной консервации крови и ее сохранения путем замораживания.
Предложил использование плазмы крови в качестве ее заменителя.
Но главная его цель: поиск лекарства, помогающего при гемофилии, пока не была достигнута. Хотя он уже очень хорошо представлял, чего надо добиться и как это сделать. Но проводить исследования генома человека при уровне развития науки и техники начала XX века было невозможно. Хотя Алексей уже мог оказывать практическую помощь больным гемофилией, значительно облегчая их страдания.
Очень сильно в исследованиях ему помогала Лена. Она, прекрасно разбираясь в химии, разработала методы длительного сохранения целительных свойств лекарств, их консервации, которые успешно использовала в своем фармакологическом производстве.
Практически все патенты на новые лекарства оформлялись ими в соавторстве. Эти патенты за огромные деньги расходились по всему миру и на основании их начали выпускаться новейшие лекарства во многих странах.
В 1901 году за заслуги в развитии медицины Алексею было присвоено звание полного профессора Московского университета.
Между тем он продолжал служить протоиереем в университетском храме Мученицы Татианы, часто встречался с митрополитом Владимиром, обсуждая с ним успехи в исполнении плана Александра.
