Поведение этой женщины ему не понравилось. Почему она не обращает внимания на свою дочь, в фигуре и на лице которой застыло напряжение, но в глазах, обращенных на мать, светится любовь?
— Ты хорошо выглядишь, мам.
В голосе Дороти сквозили недовольные нотки, когда она ответила:
— Не знаю, почему ты так говоришь, потому что уверена, что этого не может быть. Я совсем выдохлась, устраивая все эти бесконечные благотворительные мероприятия.
— А мне мое занятие нравится, — негромко сказала Лили.
— Вот как? — Дороти обернулась к ней. — И чем же ты занимаешься?
— Работаю добровольцем при институте мозга, где проходила моя реабилитация.
Дороти сделала вид, что не слышала этого признания, сделанного тихим голосом.
— Ты работаешь?
— У меня бюро по трудоустройству секретарей. Хотя я об этом тебе уже говорила, — не удержавшись, напомнила Лили.
— В самом деле? — Дороти вдруг чересчур пристально стала рассматривать свой безукоризненный маникюр. — Наверное, когда я звонила тебе в последний раз, ты мне об этом уже говорила, а я просто забыла. Куча дел, знаешь ли.
— Ты хотела сказать, когда я звонила тебе? — ровным тоном поправила ее Лили. — Кстати, в аэропорту я виделась с Мишель. Не знаешь, почему она так уверена, что я живу за границей? Наверное, излишне спрашивать, что думают мои друзья и знакомые? Ведь источник информации у всех был один и тот же.
Зак был шокирован и не верил своим ушам. Как и, главное, почему Дороти Келловей могла поступить подобным образом?
— Ну, я подумала, что ты, может, захочешь попутешествовать, чтобы набраться новых впечатлений. Ты ведь отказалась от санатория! — неожиданно обвинила она Лили.
— Я в состоянии сама позаботиться о себе, — глядя прямо в глаза матери, произнесла Лили. — И для этого совсем не обязательно меня прятать от людей и заточать в так называемый санаторий, словно я прокаженная.
Голос Лили звучал негромко, но в нем было столько боли, что даже Дороти Келловей не выдержала и отвела взгляд.
Зак начинал догадываться, что могло послужить причиной отъезда Лили, но об этом даже думать не хотелось. Неужели ее мать могла отказаться от собственной дочери после того, что с ней случилось? Раздражение его усилилось. Он посмотрел на Лили и почувствовал что-то вроде гордости за нее, и уважение к ее внутренней силе и стойкости.
— Похоже, вы многое потеряли, миссис Келловей, — неожиданно для себя произнес он.
— Простите?
Все головы, как по команде, обернулись к нему.
— Лили сделала отличную карьеру и, я уверен, на этом не остановится, — решительно продолжил он. — Я не знаю, что могло произойти между вами, но могу заявить вам с полной ответственностью, что в один прекрасный день вы пожалеете о том, что вас не было рядом с дочерью, когда она так нуждалась в вашей поддержке.
За столом повисла неловкая пауза.
В глазах Лили он прочел признательность и удивление. Зак на секунду опустил веки и вдруг понял, как много для него значит эта молчаливая благодарность Лили.
Желание защитить ее, уберечь от новой боли вспыхнуло в нем с новой силой. Он поднялся. Лили молча встала.
Зак кивнул официанту и быстро расплатился.
— Надеюсь, вы нас извините? Завтра с утра у нас назначена встреча, а мы еще не отдохнули с дороги. Всего хорошо, миссис и мистер Келловей. — Он коротко кивнул. — Рад был с вами познакомиться. Может, еще встретимся.
— Пока, мама. — Лили натянуто кивнула и обернулась к отцу. Нагнувшись, она поцеловала его и с улыбкой сказала: — Пока, папа. Береги себя.
— Пока, Лилибел. — Ее отец застенчиво улыбнулся и пожал ей руку, не обращая внимания на недовольный взгляд жены. — Не забывай, звони.
— Обязательно.
Лили не возражала, когда Зак взял ее за руку и не отпускал до тех пор, пока они не остановились у арендованной машины.
— Прости, — неожиданно произнес он, когда они сели в машину.
Это прозвучало так внезапно, что Лили удивленно вскинула на него глаза:
— За что? Разве ты виноват в том, что только что произошло? Мою маму не переделать. — Она пожала плечами. — Тут уже никто и ничего не в силах исправить. Наоборот, это я должна извиниться перед тобой. Тебе пришлось стать свидетелем неприятной сцены.
— Твои родители такие разные. — Зак выехал со стоянки и посмотрел на нее. — Конечно, внешне ты очень похожа на мать, но вот что касается всего остального… Наверное, в детстве тебе приходилось несладко.
— Мне бы не хотелось сейчас об этом говорить, если ты не возражаешь. — Лили закрыла глаза.
— Я только хочу помочь.
— Мне не нужна ничья жалость. — Она открыла глаза. — Это моя жизнь и мои родители. Я люблю их и принимаю такими, какие они есть, хотя иногда, признаться, это очень непросто.
— Кто говорит о жалости? — Загорелся красный свет. Он остановил машину и посмотрел на нее. — Я имел в виду, что не много найдется людей, кому довелось пережить подобные испытания и не сломаться. Я восхищаюсь тобой, Лили.
Лучше бы ты меня любил, невольно подумала она, но вслух произнесла:
— Спасибо за откровенность. — Несмотря на ее попытки улыбнуться, у нее ничего не вышло. — Уже желтый. Может, мы поедем? Я, надо сказать, очень устала, а завтра утром у нас встреча. Я не хочу подвести тебя.
Зак посмотрел на нее долгим взглядом и нажал на газ. Машина тронулась.
— Тебе это не грозит. Ты никогда не подведешь меня.
— Откуда ты знаешь? Тебе ведь известно о моем недуге. Пока мне очень везет, но это может закончиться в любой момент. И от меня, к сожалению, зависеть уже ничего не будет. Моя память в любой момент может дать сбой. И я ничего не смогу с этим поделать.
— Ты справишься, Лили, — твердо проговорил Зак.
— Мне бы твою уверенность, — прошептала она, отвернувшись к окну, но он ее тем не менее услышал.
— Если ты позволишь мне, — тихо произнес он, — я могу помочь тебе.
— Зачем тебе это нужно?
— Разве для того, чтобы сделать добро, нужен какой-то особый повод?
— А тебе обязательно нужно совершить добрый поступок? Я же сказала, что мне не нужна ничья жалость.
— Лили, пожалуйста…
Впервые в жизни Зак испытывал робость. Как сказать ей о своей любви? Разве он достоин такой удивительной женщины?
До самого отеля никто из них больше не произнес ни слова.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Деловая встреча прошла быстро и без неожиданностей. Юристы обеих компаний уже подготовили договор и во время встречи внесли лишь ряд мелких изменений. Поставив свою подпись, Зак сообщил
