Дрынкин производил тягостное впечатление. Говорил он только раздраженным тоном, пересыпая речь бранными словами, и искал малейшего повода разрядить свою ненависть к потерпевшим, к соучастникам, свидетелям, к следователю. Было видно, что он понимает свою никчемность, неуравновешенность. Наверное, оттого еще в начале допроса он сказал:
— Ты, следователь, меня еще не понял. У меня всегда такой разговор.
Из-за малейшей мелочи Дрынкин готов был сыпать проклятиями и угрозами, которые, будь у него возможность, не задумался бы привести в исполнение. О Семенцове и Кулагине он сказал:
— Была у меня мысль кончить их вместе со стариком и девками. Знал — ненадежные. Продадут. Так и вышло. А надо бы…
Просьба у Дрынкина была одна: не томить, скорее кончать следствие.
Из показаний Дрынкина стало известно, что вещи с последнего грабежа хранятся в доме четвертого соучастника, Желтухина. Большинство предметов Дрынкин, Семенцов и Кулагин перечислили. Поэтому при допросе Желтухина можно было с уверенностью называть вещи, не опасаясь ошибиться и этим насторожить арестованного. Желтухин, хмурый, замкнутый тридцатилетний мужчина, имевший семью (с Дрынкиным его свела прежняя совместная отсидка в колонии), вдруг сказал:
— Вы, наверное, там выгребли и мое собственное. У меня ведь немало барахла и своего. Я же после освобождения, пока этот Дрынкин не попутал меня, четыре года рогом упирался, по две смены тянул на заводе, да и налево подрабатывал. Плотник ведь.
Стало очевидным, что вещи у Желтухина спрятаны в доме. Между тем при первом обыске, произведенном после того, как Желтухина отвезли в КПЗ, ничего, кроме старой одежды, у него в квартире обнаружено не было. Теперь перед Мосоловым и Малютиным возник вопрос: где искать вещи?
Казалось, при первоначальном обыске они перерыли в доме все. Но ищут, как потом они убедились, не руками, а головой. Взяв понятых и получив санкцию прокурора, они отправились на повторный обыск. Начали с времянки, стоявшей в глубине усадьбы. До постройки дома Желтухин жил здесь. Теперь она пустовала. Еще по дороге Мосолов и Малютин решили самым тщательным образом осмотреть там пол и стены.
За первое взялся Борис Васильевич, за второе — подполковник. Опустившись на колено, Мосолов участок за участком изучал поверхность пола. Взгляд его остановился на доске, один конец которой был прибит старыми, стертыми до блеска гвоздями, а другой — новыми, на шляпках которых еще не стерлась насечка. Доску, по-видимому, совсем недавно поднимали.
Мосолов и Малютин решили вскрыть пол. И здесь их ждал успех. Под полом нашли хорошо оборудованный и просторный тайник, куда Желтухин сложил все ценное, свое и чужое. Он знал об аресте товарищей и хорошо подготовился к обыску. То, что не поместилось в тайнике, он спрятал в толстую железную трубу, лежавшую среди бревен во дворе. При первом обыске на эту ржавую трубу не обратили внимания. Осталось незамеченным и то, что на ее концы насажены металлические заглушки. Во второй раз при простукивании труба издала короткий глухой звук. Внутри что-то лежало. Трубу скатили со штабеля и сбили кувалдой заслонки.
Внутри нашли обувь, похищенную из магазина, и два новых пастушеских плаща…
Малютин уехал через два дня после этого обыска, Борис Васильевич провожал его на станцию. На перроне подполковник смущенно проговорил:
— Хоть любишь ты, Борис Васильевич, ввернуть лишнее словцо в разговор, а все-таки запиши мой московский адрес. Как-никак, мотались мы с тобой вместе немало. Потолкуем по-стариковски. В общем, запиши.
Скоро вызвали в областной центр и Мосолова. Его ждало новое дело.
КУДА ИСЧЕЗ МАКАРОВ?
Макаров исчез неожиданно и бесследно. Пропал человек, который в последние годы дальше пристанционного поселка никуда не отлучался.
Навсегда уехать куда-либо он не мог: для этого нужно было бросить добротный собственный дом, где после ухода на пенсию он жил с квартирантами, нужно было бросить все имущество. Для неожиданного бегства из дома не было причин: врагов старик не имел, никто никогда не слышал и о каких-либо столкновениях с соседями или родственниками. Макаров был добродушен и общителен. От всей его невысокой круглой фигуры с лысым сверкающим черепом веяло жизнерадостностью. Он любил переброситься с соседями в карты, войти в долю на бутылку.
Едва ли не каждый вечер соседи, собравшись на бревнах у забора, возвращались к разговору о неожиданном исчезновении старика.
— Не иначе, как утонул в Дону, — говорил квартирант Макарова Семен Клешнев, — Наш брат, как выпьет — и море ему по колено, не то что Дон. А выпить старик, сами знаете…
Соседи знали, что прошлым летом Макаров нашел себе дружка, тоже пенсионера, и обоих можно было видеть в городском саду за бутылкой. Захмелев, они толковали о прошлом. У обоих было о чем вспомнить: три войны, тридцать лет службы на железной дороге.
Первой исчезновение Макарова обнаружила его дочь Елена, жившая неподалеку, через два проулка. Она пришла к отцу в пятницу вечером. Калитка оказалась запертой. Елена подняла щепку, просунула в щель и открыла запор. На дворе темнело, но света в окнах не было. «Неужели спит?» Она поднялась на крыльцо и только тут заметила, что на двери замок. В недоумении она спустилась с крыльца и огляделась. Во дворе стояла машина. Елена влезла на колесо и заглянула в кузов. Дно кузова было устлано соломой. Затворив калитку, женщина пошла домой.
На другой день Елена приходила к отцу три раза: дом по-прежнему был заперт, но машины во дворе уже не было. В воскресенье она пришла рано, еще по росе, и застала квартиранта.
— А где же хозяин? — спросила она, проходя в кухню и оглядев несмятую постель отца.
— А разве он не у вас? — удивился Семен. — Уже две ночи не ночует. Может, к сыну в Воронеж уехал?
— А что за машина стояла позавчера во дворе?
Квартирант фыркал под рукомойником в своей комнате. Он появился в кухне с полотенцем в руках.
— Машина? Это я жену в командировку возил. Инвентаризацию в сепараторном пункте делала.
Обеспокоенная Елена пошла домой. А днем из Воронежа приехал сын Макарова, студент. Старика в Воронеже не было.
Оперуполномоченный уголовного розыска, пухлый мужчина в тесном кителе и форменной фуражке, сдвинутой на затылок, пришел после того, как было получено заявление родственников пропавшего.
— Макаров здесь живет? — крикнул он из калитки.
На крыльце стояла квартирантка.
— Здесь.
— Не вернулся он?
— Нет.
Вышел Семен Клешнев, выглянули из дворов соседи.
— А вы его дома-то искали?
Услышав, что не искали, лейтенант обошел двор, слазил в погреб, на чердак.
— Погляди-ка под крыльцом, — попросил он квартиранта.
Тот стал на колено, засунул свое крепкое тело под крыльцо.
— Дальше, дальше… Ну, что там? Нет? Гм!
Документы хозяина: паспорт, пенсионное удостоверение, четыре орденские книжки — оказались дома. Лейтенант забрал их с собой и ушел.
В милиции завели дело о розыске без вести пропавшего И. Г. Макарова.
