Знаю великий Закон».
И потому его имя
Аньята есть Каундинья,—
Аньята — Знающий значит,
Верный устав он познал.
Между пошедших за Буддой
Первым он был в пониманьи.
Только ответ тот раздался,
Грянул ликующий вскрик.
Духи земли восклицали:
«Сделано точным свершеньем!
Видя закон сокровенно,
В день, что отмечен средь дней,
Осуществил Совершенный
Тот оборот во вращеньи,
Что никогда еще не был,—
Ход беспримерный свершен.
И человеки и Боги
Нежность росы получили,
Вот, перед всеми открылись,
Ныне, бессмертья врата.
То колесо — совершенно;
Спицы суть — правда поступков;
Ровный размах созерцанья —
Равный размер их длины;
Твердо-глядящая мудрость —
Есть на ступице насадка;
Скромность и вдумчивость мысли
Суть углубленья в гнезде;
Ось вкреплена здесь надежно;
Правая мысль есть ступица;
То колеса в завершеньи
Правды есть полный закон.
Полная истина ныне
В мире означила путь свой
И никогда не отступит
Перед ученьем другим».
Так в восхищеньи великом
Духи Земли ликовали,
Воздуха духи запели,
Дэвы вступили в тот хор.
Гимн они пели хваленья
До высочайшего Неба.
Дэвы тут Мира тройного,
Слыша, как Риши учил,
Между собой говорили:
«Дальше-прославленный Будда
Движет всем миром могучим,
Миру он точный рычаг!
Ради всего, что живое,
Создал устав он Закона,
Двинул во имя живущих
Светлое он колесо!»
Бурные ветры утихли,
Дымные тучи исчезли,
Дождь устремлялся цветочный
Из просветленных пространств.
16. УЧЕНИКИ
И теперь те пять, что подвизались,
Асваджит, и Вашпа, и другие,
Услыхав, что Каундинья ведал,
Услыхав, что он узнал Закон,—
С выраженьем кротким и смиренным,
Сжав ладони, преклонились низко
И свою почтительность явили,
Посмотрев Учителю в лицо.
Совершенный, способом премудрым,
Каждого Закон обнять заставил.
И таким путем пять мудрых Бхикшу
Просветлели в собственном уме.
Пять сполна, как первый, так последний,
Лучезарно покорили чувства,—
Так пять звезд сияют в вышнем Небе,
Услужая ласковой Луне.
В это время, в граде Кушинара,
Некто Ясас, родом благородный,
В сне ночном потерянный, внезапно
Пробудился — и глаза раскрыл.
Оком молодым он слуг окинул,
Спали крепко женщины, мужчины,
Платья в беспорядке, лица смяты,
Отвращеньем сердце сжалось в нем.
Думая о корне всех мучений,
Размышлял он, как безумны люди,
Размышлял, как это сумасбродно —
Припадать к источнику скорбей.
Он надел красивые убранства,
В светлом лике из дому он вышел,
На дороге встал и громко вскрикнул:
«Горе! Бесконечна цепь скорбей!»
Совершенный — путь держал во мраке
И, услышав сетованья эти,
Отвечал: «Приход твой здесь желанен,
Скорби есть — и отдых от скорбей.
Свежести исполненный, прекрасный,
