пушного зверя.
Благодаря лесам и болотам, а также плотинам бобров и прудам, устроенным людьми, реки Европейской России отличались полноводностью и устойчивым режимом, рыбными богатствами. И климат в те не очень далекие времена был, по-видимому, более устойчивым, ровным, чем ныне.
Впрочем, он у нас зависит в значительной степени от природной обстановки в Западной и Центральной Европе. А там уже в конце Средних веков многие лесные массивы были уничтожены, а болота осушены.
В конце XVII века в Европейской России леса занимали больше половины всей территории. К 1914 году третья часть этих
лесов была вырублена. Наиболее сильно пострадали леса в центральной и южной части страны. Например, в Московской, Владимирской, Калужской, Рязанской, Смоленской, Тверской и Тульской губерниях лесные массивы уменьшились в 2,5 раза.
Вокруг уральских металлургических заводов окрестные леса были значительно вырублены: для выплавки металла шел древесный уголь. Но дальше на восток, до Тихого океана, расстилалось, как пелось в песне, «зеленое море тайги». Пожалуй, даже не море, а океан.
В XIX веке в России не добывали уголь, а нефть привозили в основном из Баку в небольшом количестве. Древесину использовали как топливо в быту и на производстве, для строительства домов и железных дорог, где она шла на шпалы, столбы, мосты, станционные постройки, в качестве паровозного топлива.
По результатам исследований в лесостепной зоне Европейской России В.В. Докучаев отмечал: «Леса в Полтавском уезде занимали когда-то 34% общей площади, а теперь 7%; в Романском — 28%, а в настоящее время 9%; в Лубенском — 30%, а ныне всего 4%».
Из-за сокращения лесов, осушения болот и распашки земель на больших пространствах нарушился режим рек: сильные весенние половодья сменялись летним обмелением. Заметно истощились рыбные ресурсы. Тем не менее от царской России СССР унаследовал гигантские лесные богатства: примерно треть всей территории страны была занята лесами (по площади это больше, чем у Канады, США, Швеции и Финляндии вместе взятых). 5% лесов были переданы на вечное пользование колхозам и другим организациям. Общий запас древесины оценивался порядка 75 млрд куб. м при ежегодном приросте более 800 млн куб. м.
При советской власти в России значительно увеличились лесопосадки, были приняты дополнительные меры по охране лесов. Но все-таки осталось немало нерешенных проблем. Если для получения энергии лес использовался все меньше и меньше, то создание гидроэлектростанций сопровождалось возведением плотин и затоплением водохранилищами обширных низин, где находились луга и леса, поля и поселки.
Значительные территории за счет лесных массивов были отведены для городских и промышленных сооружений, транспортных магистралей, аэродромов, дачных участков. Древесина стала основным сырьем для бумажной, химической промышленности, которые бурно развивались.
Во время Великой Отечественной войны леса России, особенно в европейской части, сильно пострадали. Около 20 млн га леса вырубили фашисты или пострадало от боевых действий. Требования военного времени вынудили использовать часть водоохранных лесов. После войны началось быстрое восстановление лесного хозяйства страны.
«К 1958 году, — писал Д.Л. Арманд, — средний объем лесоустроительных работ достиг 6,4 млн га в год, а обследования лесов — 100 млн га. Лесозаготовки продвинулись в более отдаленные и многолесные районы. Быстро росли меры содействия естественному возобновлению. Если в 30-е годы они охватывали около 40 тыс. га ежегодно, а в 1940 г. достигли 100 тыс. га, то в послевоенные годы они проводились уже на 500—600 тыс. га в год. Еще важнее, что примерно на такой же площади стало производиться искусственное возобновление лесов путем насаждения его на вырубках, полянах и неудобных землях».
Это не означает, конечно, что отношение к лесам было всегда и везде бережным, а их эксплуатация — рациональной. Методы лесозаготовок были слишком часто варварскими, а хозяйственники нередко нарушали установленные законом ограничения ради выполнения, а то и перевыполнения плана.
В народном хозяйстве Советского Союза леса подразделялись на несколько групп:
Промышленные — поставляющие древесину.
Водоохранные — предназначенные для охраны природных вод в верховье и долинах рек, на водосборах, питающих подземные горизонты.
Полезащитные — предохраняющие почвы и поля от эрозии, суховеев, засух; закрепляющие пески, склоны холмов и оврагов.
Пригородные, поселковые — создающие условия для отдыха людей, улучшающие состав воздуха, придающие красоту ландшафту.
Курортные — используемые для лечебных целей.
Придорожные — защищающие транспортные магистрали от снежных и песчаных заносов, осыпей и обвалов.
Заповедные — предназначенные для охраны флоры и фауны в естественной среде обитания, служащие образцами, эталонами природных ландшафтов.
Учебно-опытные — для проведения научных исследований и обучения специалистов зоологов, ботаников, экологов, лесоводов.
За 70 лет советской власти в России было восстановлено примерно в 20 раз больше лесов, чем за тот же срок до 1917 года. Хотя лесопосадки обычно не так богаты ягодами, орехами, разнообразными растениями и животными, как природные леса.
Значительный урон лесам был нанесен при Хрущеве, когда в ряде районов слили эксплуатационные леспромхозы с природоохранными лесхозами. В результате лесное хозяйство оказалось в подчинении более мощной и богатой отрасли — лесной промышленности.
В Сибири при прокладке Байкало-Амурской магистрали лесным массивам был нанесен значительный урон не столько даже производственными работами, сколько лесными пожарами, причиной которых в подавляющем большинстве случаев является человек. Пролетая над сибирской тайгой, отмечаешь множество гарей, а также обширных вырубок вокруг поселков, рудников. Изуродованы речки, где драги перемывают массы грунта, разрабатывая россыпные месторождения полезных ископаемых...
И все-таки отношение советской власти к лесным богатствам было достаточно хорошим по сравнению с тем, что произошло после установления капитализма в нашей стране, когда лес стал источником сверхдоходов для пройдох и казнокрадов. Хотя и в СССР со временем ситуация ухудшалась. Это особенно наглядно показывает судьба кедровников.
Кедроград - несбывшаяся мечта
Ныне для Европейской России кедровые орехи стали более экзотичным плодом, чем фисташки или даже кокосы. А ведь еще сравнительно недавно...
Звонкое название Кедроград некогда гремело на всю страну. Писатель Владимир Чивилихин посвятил ему несколько вдохновенных очерков. В одном из них говорилось:
«Кедроградцы заготовили в первый год сто тонн ореха. Дело это очень выгодное. Одна тонна кедрового ореха по коммерческой цене равнозначна сорока кубометрам древесины, только древесину взял — и пустошь, а орех можно брать сотни лет. На кедроградской территории со временем можно будет заготавливать пятнадцать-двадцать тысяч тонн ореха...»
А вот еще более оптимистичное сообщение: «Вновь организованный в Сибири «Кедпром» приступил к оборудованию кедрово-маслобойных заводов, устанавливаемых в первую очередь в Ново-Николаевске, Томске и Красноярске. Эти три завода смогут перерабатывать в год около 1 ООО ООО пудов ореха... Организованный для первых заводов сбор ореха начат 1 сентября; на имеющиеся пока средства удастся заготовить в нынешнем сезоне около 200 тыс. пуд. кедрового ореха».
