Современный родильный обряд

объяснения этого элемента обряда, он представляется женщинам абсолютно бессмысленным: Я думала — это как цветы подарить врачу. Единственно что врач тебя лечил, твоего ребенка, а эта медсестра просто его завернула — за что ей давать какие-то деньги, шоколадки? (И17); Когда стали меня выписывать, принесли много цветов и даже всякие денюжки пытались совать, а я говорила, что нечего им денюжки давать этим сиделкам, потому как это совсем другое отделение, а если уж носить цветы, то в родилку или хотя бы в дородовое, а вовсе не туда, где выписывают, потому что там совершенно посторонние тетки. Но всё равно им отдали и цветы, и денюжки (И21). Этот «заведенный порядок», понимаемый как «догмы» или «установившиеся правила», все же считается необходимым соблюдать даже несмотря на отсутствие вразумительного объяснения. Таким образом, родители ребенка благодарят медиков за помощь в родах, но под помощью здесь следует понимать не столько собственно медицинские практики и техники, сколько социально и культурно значимые действия, направленные на введение в социум двух новых членов — ребенка и женщины в новом для нее статусе матери.

Предполагается, что правильное соблюдение ритуала обеспечивает благополучие ребенка и всей семьи в дальнейшем: При выписке с младенцем из роддома муж должен дать денег служительнице, «выкупить» ребенка, чтобы всё было в порядке (И3). Несоблюдение ритуала способно вызвать страх и огорчение — это «не к добру»: И я даже немножко тогда расстроилась, что надо было все-таки выкупить. Ну а не выкупили — и не выкупили (И17).

Исследуя переходные обряды у народов Сибири, Е.С. Новик замечает, что в последнем звене предложенной Ван-Геннепом трехчастной схемы обрядов перехода интегрированы «два вида операций: перевод индивида в новое состояние, т. е. «приобретение им» нового статуса, но, кроме того, еще и «присоединение» его к группе, т. е. «приобретение ею» новой ценности объекта» (Новик 1984: 163–164). Думается, что сохранность обычая «выкупа» (ритуального обмена), который дают работникам роддома родственники новорожденного, наглядно демонстрирует справедливость данного утверждения для современной русской городской культуры.

Итак, характеризуя современное «авторитетное знание» и картину мира современного городского жителя, можно сказать, что научные, теоретические медицинские построения, попадая в обращение, неизбежно подвергаются трансформации, вступая в контакт и взаимодействуя с представлениями, опирающимися на авторитет народной традиции. Так, некий признанный современный наукой факт может вырываться из контекста и обрастать многочисленными мифологическими подробностями (например, положение о необходимости кальция для формирования костной ткани зародыша порождает представление о сверхъестественной способности кальция вызывать полное «закостенение» ребенка в утробе матери). Одновременно существует тенденция давать древним поверьям и табу новое рациональное объяснение. Таким образом, картина мира современного человека остается в целом мифологической, и рациональные, «научные» представления искусственно вписываются в нее, иногда вытесняя старые, магические, а иногда просто остаются невостребованными.

Действия и высказывания медиков, независимо от того, репрезентируют они «учёную» или «народную» культуру, играют одинаково важную роль для функционирования социума как организма, поскольку они в равной степени призваны обеспечивать систематическую смену и воспроизводство социальных статусов. Типологическое сопоставление комплекса действий и высказываний врачей, направленных на мать и на новорожденного, с традиционными формами «авторитетного знания» о деторождении (присущими, например, субкультуре повивальных бабок) позволяет сделать вывод о том, что социокультурный аспект этих действий и высказываний является в наши дни едва ли не более актуальным и значимым, чем собственно медицинский.

Примечания

1. Ссылки даются на шифр интервью в архиве автора. Полевые работы велись в Петербурге (1994– 1995 гг.), в Москве (1995–1997 гг.) и среди русского населения Эстонии в городах Таллинне и Тарту (1997 г.). Всего в процессе опроса было собрано 69 интервью. Общее число описанных родов — 99.

Библиография

Адоньева, Овчинникова 1993. — Адоньева С.Б., Овчинникова О.А. Традиционная русская магия в записях конца XX века. СПб. 1993.

Амосов 1978. — Амосов Н.М. Раздумья о здоровье. М.,1978. — Цит. по: Жельвис В.И. Поле брани: сквернословие как социальная проблема. М. 1997: 36–37.

Байбурин 1991. — Байбурин А.К. Обрядовые формы половой идентификации детей // Этнические стереотипы мужского и женского поведения. СПб. 1991.

Байбурин 1993. — Байбурин А.К. Ритуал в традиционной культуре: структурно-семантический анализ восточнославянских обрядов. СПб. 1993.

Баранов 1999. — Баранов Д.А. Родинный обряд: время, пространство, движение. Доклад на Круголом столе «Повитухи, родины, дети в народной культуре» 6–7 марта 1998 г.

Бахтин 1990. — Бахтин М.М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса. М. 1990.

Белоусова 1998. — Белоусова Е.А. Родовая боль в антропологической перспективе // Arbor Mundi: Международный журнал по теории и истории мировой культуры. Вып. 6. 1998.

Вадимова 1997. — Вадимова Наталия. Мальчик или девочка? // Женский клуб. 1997. № 1. С. 29.

Власкина 1998. — Власкина Т.Ю. Донские былички о повитухах // Живая старина. № 2 (18). 1998. С. 15–17.

Власкина 1999. — Власкина Т.Ю. Мифологический текст родин // Повитухи, родины, дети в народной культуре (в печати).

Добровольская 1998. — Добровольская В.Е. Повивальная бабка в обрядах Судогодского района Владимирской области // Живая старина. № 2 (18). 1998. С. 19–21.

Жельвис 1997. — Жельвис В.И. Поле брани: сквернословие как социальная проблема. М. 1997.

Забылин 1994. — Русский народ, его обычаи, обряды, предания, суеверия и поэзия. Собр. М. Забылиным. М. 1994.

Зеленин 1991. — Зеленин Д.К. Восточнославянская этнография. М. 1991.

KA. — Каргопольский архив этнолингвистической экспедиции РГГУ.

Круглякова 1997. — Круглякова Т.А. [Дневник] (рукопись).

Листова 1989. — Листова Т.А. Русские обряды, обычаи и поверья, связанные с повивальной бабкой (вторая половина XIX — 20-е годы XX в.) // Русские: семейный и общественный быт. М. 1989.

Мосс 1996. — Мосс М. Общества. Обмен. Личность: Труды по социальной антропологии. М. 1996.

Науменко 1998. — Науменко Г.М. Этнография детства. Сборник фольклорных и этнографических материалов. М. 1998.

Новик 1984. — Новик Е.С. Обряд и фольклор в сибирском шаманизме. Опыт сопоставления структур. М. 1984.

Овчинникова 1998. — Овчинникова О. Что нам стоит дом построить: традиционная крестьянская культура как основа построения современных русских популярных текстов и культурной практики. Тампере 1998.

Панкеев 1998. — Панкеев И.А. Тайны русских суеверий. М.: Яуза 1998.

Петрова 1968. — Петрова Н.А. [Записки из родильного дома] (рукопись).

Попов 1996. — Попов Г.И. Русская народно-бытовая медицина // Торэн М.Д. Русская народная медицина и психотерапия. СПб. 1996.

Пропп 1996. — Пропп В.Я. Исторические корни волшебной сказки. М. 1996.

Редько 1899. — Редько А. Нечистая сила в судьбах женщины-матери // ЭО. Вып. 1. 1899.