— Откуда ты знаешь Сонали и Армандо?
— Я познакомился с ними случайно, так же как и ты. Сонали обучает меня кое-чему, Армандо учит тебя.
— Он меня не учит. Я просто помогаю ему вернуть украденные растения.
— Я встретил Сонали с Армандо, когда был еще ребенком: они как раз купили Касабланку. Мы с родителями жили в соломенной хижине — палапе, в сотне метров от их дома. Моя мать и сейчас там живет. Я был молод, и меня поразили наши соседи, потому что у них было электричество, водопровод, а в нашей хижине ничего этого не было. Поначалу родители не пускали меня к ним, потому что они белые, но Сонали удалось вырастить гигантские орхидеи на каменистой почве позади дома, где ничего никогда не росло, и это потрясло мою мать. В результате мне разрешили ходить туда, куда я хотел.
— Чему ты научился у Сонали?
— О, многому. Узнал много о растениях, лечении и магии.
Я украдкой взглянула на него.
— Не беспокойся. Твой учитель Армандо, и он намного более практичный, чем Сонали. Ты гуманитарий, а он практик. Прекрасный альянс. Понятно, почему ты ему нравишься. Он научит тебя многим прекрасным и полезным вещам.
Я увидела впереди просвет и обрадовалась, как и в первый раз, когда увидела в джунглях поляну.
— Знаешь, у тебя нет родства с джунглями
— Знаю.
— Тебе нравится в джунглях, только когда ты из них выходишь.
— У меня так часто бывает.
— Тебе не следует оставаться здесь одной. Конечно, джунгли дали тебе отсрочку в исполнении приговора, но, может, второго такого случая и не представится.
Скорпионы
Мы вышли из джунглей на открытое пространство вроде поляны, и я постояла немного неподвижно, глядя в небо — огромное, голубое, создававшее ощущение безопасности.
— Это дорога к Касабланке, — разъяснил Диего. — Приглядись повнимательнее и запомни на всякий случай дорогу, вдруг когда-нибудь тебе понадобится одной идти обратно.
В полном молчании мы шли по песчаной дороге, миновали соломенные хижины, выстроившиеся в ряд на ветреном пляже. Они стояли в некотором отдалении друг от друга, но рядом с каждой были натянуты одинаковые веревки для белья, на которых болтались одинаковые белые простыни. Шесть часов на самолете, два часа в лодке: два дня и две ночи на ногах, и наконец посреди ночи я добралась до Касабланки. Ночь была темная, как черная кошка, а со стороны океана яростно завывал ветер.
С дороги дом Армандо был похож на любой другой цементный блочный дом. Он был похож на все другие дома, которые я видела в Пуэрто-Хуаресе, только этот был круглый, с арками и большим балконом наверху. Он стоял на отшибе и в лунном свете казался заброшенным.
Вот мы и добрались!
— Ты не зайдешь поздороваться? — Я вдруг поняла, что впервые останусь наедине с Армандо, мужчиной из прачечной, с которым я познакомилась всего несколько недель назад.
— Не беспокойся, он тебя не обидит. Ты не настолько ему нравишься, чтобы он расходовал на тебя свои силы.
— Да. Он всегда мне это говорил.
Я смотрела на дом поверх лужайки с клочковатой травой, пока Диего отвязывал мешок от петли на ремне и передавал его мне.
— Передай растения Армандо. Это его порадует — он поймет, что решение привезти тебя сюда было правильным.
— Он вовсе не привозил меня сюда. Он уехал из Нью-Йорка без меня, а мне пришлось искать этот дом самой. Он заставил меня идти через джунгли в одиночестве. Это ведь большая разница.
Я забрала у Диего сумку.
— Берегись скорпионов, когда пойдешь по траве. Они не пробовали человеческой крови с прошлого года, когда сюда приезжала Сонали.
Я круто развернулась.
— Ты морочишь мне голову или шутишь? Не шути так. Никогда.
— Человеческая кровь для них как лакомство, как конфеты. Внимательно смотри под ноги, ни на секунду не отрывая взгляда, и все будет в порядке.
«Ну, опять, приехали», — подумала я. Ну что за страна такая? Все здесь каркает, воет, гниет, воняет, а если не это, то оно ядовитое или смертельно опасное.
Я прикинула, что кратчайший путь по траве между мной и домом не меньше сотни футов.
— Иди, — прошептал Диего. — Иди, наступай легко, только на носочки. По мере возможности не наступай на всю стопу. Чем меньше поверхность, которую ты предоставляешь скорпиону, тем лучше.
Я обхватила мешок с растениями, набрала в легкие побольше воздуха, поднялась на цыпочки и, как в беге с препятствиями, рванула по траве, при этом рюкзак нещадно колотил меня по спине.
— Иди вокруг, прямо к входу в дом! — прокричал он.
Я оглянулась и увидела, что он словно обводит рукой вокруг дома и обнимает его.
— Вокруг дома! — прокричал он опять. — Иди.
Я обежала дом и остановилась у входа, зорко вглядываясь в траву и пытаясь разглядеть скорпионов, хотя понятия не имела, как они выглядят. Я старалась сосредоточиться, но все время смотреть вниз было тяжело. Луна, которую раньше закрывал дом, была огромной и висела так низко, словно отдыхала в огромной ванне океана. Я подумала о Коди и вспомнила, как он хотел увидеть полную луну над Юкатаном и как я смеялась над ним. А ведь он был совершенно прав. Это было нечто. Просто у него воображение намного ярче, чем у меня.
— Не двигайся, — прошептал мне Армандо в волосы.
Я вскрикнула, потому что даже не подозревала, что он стоит у меня за спиной. Я повернулась. В правой руке высоко над головой он держал лопатку для готовки.
— Безотказное оружие против скорпионов.
Я посмотрела вниз на самое уродливое создание, которое когда-либо видела. Намного хуже, чем мыши, летучие мыши или тараканы в Нью-Йорке. Огромный черный плоский круг с четырьмя парами ног, одной клешней и длинным твердым, доисторического вида Хвостом.
— Опасность в иголке на хвосте. Они заворачивают его над головой и выпускают яд так, что можно умереть на месте.
Я вдруг поняла, что не дышу, и сделала над собой усилие, чтобы набрать воздух
— Скорпионы очень медлительные, и это их слабое место, бедняжки. Если увидишь одного из них,
