первых рядах, когда мы репетировали.
Плейделл кивнул.
— Я же говорил вам, что заинтересован в кое-каких постановках, — сказал он Роджеру. — Ревю 'Подходяще!' — одна из них. Но ради бога, не распространяйтесь об этом, — с улыбкой добавил Плейделл, — иначе моей репутации бизнесмена придет конец. Ни один серьезный бизнесмен не станет связываться с театром.
— Мне и в голову не приходило, что вы тот самый мистер Плейделл, дрожащим голосом произнесла мисс Карразерс.
— Как и швейцару, кассиру и даже самому режиссеру, — рассмеялся Плейделл. — В театре я появляюсь только инкогнито. Теперь вам ясно, каким важным секретом вы владеете. Если газеты пронюхают, что я вкладываю деньги в ревю, я буду разорен в течение суток.
— Я вас не выдам! — торжественно пообещала Мойра.
Тем временем Роджер напомнил Энн о встрече за чаем, и обе пары направились в разные стороны.
— Теперь вам понятно, почему мисс Энн так легко удалось поступить в кордебалет, — сказал Плейделл, когда они отошли от девушек на безопасное расстояние. — Но я говорил вполне серьезно, что храню в тайне мои театральные интересы, поэтому не говорите об этом никому даже в шутку.
— Разумеется, — кивнул Роджер. — Должен признаться, меня удивил ее рассказ. И вы поняли, что она задумала?
— Конечно нет — мне это и в голову не приходило. Но я вспомнил, как вы говорили, что эта семья очень нуждается, поэтому, услышав, что сестра Юнити Рэнсом ищет работу, я убедил администрацию театра принять ее.
— Значит, ваше слово — закон в том, что касается ревю 'Подходяще!'?
— Я внес самый значительный вклад в это барахло, — беспечно отозвался Плейделл.
На Роджера это произвело не меньшее впечатление, чем на мисс Карразерс. Если бы он сам вложил капитал в лондонское ревю, пусть даже малоизвестное, то никогда не стал бы болтать об этом с такой восхитительной небрежностью. В знак уважения Роджер угостил Плейделла выпивкой. Почтительный бедняк всегда готов угостить беспечного богача.
Но деньги могут не только избавить их обладателя от необходимости оплачивать собственную выпивку. Это стало очевидным во время конференции за чаем в тот же день.
Заняв уединенный столик в самом дорогом отеле Лондона, троица вполголоса обсуждала план кампании, 'словно настоящие заговорщики', как заметила Энн с одной из редких улыбок. Роджер описал Плейделлу предложения Энн относительно ее роли в их партнерстве, выразив сомнение в их благоразумии, однако Плейделл, как следует подумав, поддержал девушку.
— Едва ли это приведет к каким-либо результатам, — сказал он, — но если результаты последуют, это оправдает потраченное нами время. И я не думаю, что в случае принятия соответствующих мер предосторожности мисс Мэннерс будет грозить реальная опасность.
— Никакой опасности нет, — заявила Энн. — Я ведь не идиотка. — Она не стала упоминать, что ее не остановила бы даже самая серьезная опасность, так как это попахивало бы хвастовством, а Энн терпеть не могла хвастунов.
— Разумеется, — добавил Плейделл, — я возьму на себя обеспечение всех мер предосторожности — я имею в виду финансовое. Давайте договоримся сразу, что за финансовую сторону предприятия буду отвечать только я. Видит бог это очень мало, но я чувствую, что здесь я могу принести наибольшую пользу.
Роджер кивнул, а Энн не стала возражать. Она хорошо понимала, что состояние Плейделла окажет им неоценимую помощь и что его деньги могут сделать возможным то, о чем не приходилось и мечтать людям в их положении, опрометчиво бросившим вызов официальной полиции. Кроме того, как Энн сказала Роджеру позже, простая доброта велит позволить Плейделлу тратить сколько угодно денег на поимку убийцы его невесты. Несмотря на кажущуюся невозмутимость, она догадывалась о терзающих его эмоциях и понимала, что он жаждет сделать хоть что-нибудь для достижения своей цели, а трата денег даже для богачей является способом выпустить пар.
Они приступили к обсуждению деталей.
Было решено, что для эксперимента лучше всего подойдет вторая половина дня, поэтому они выбрали промежуток времени от половины третьего до половины пятого. Ежедневно в четырнадцать тридцать Мойра будет уходить из дому, делая это как можно более заметно, а Энн два часа будет проводить одна в гостиной. По истечении срока ей также придется уйти, так как после шестнадцати тридцати ее не будут охранять.
Решить вопрос с охраной оказалось не так легко. С самого начала было ясно, что убийца ни о чем не должен подозревать, а зрелище Роджера или Плейделла, входящего в дом одновременно с уходом мисс Карразерс, сразу бы его насторожило. Не казалось особенно практичным и прибытие охранника в такой ранний час, чтобы оно осталось незаметным, если бы за домом наблюдали.
В конце концов Плейделл решил проблему со свойственным ему размахом. Они должны снять комнату в соседнем доме, а если это не удастся, то как можно ближе, после чего Роджер или Плейделл ежедневно будут там дежурить в критические два часа. В комнате установят звонок, кнопка которого будет находиться под ковром в гостиной Энн, так что она сможет нажать на нее ногой, не потревожив визитера, как только он обнаружит свои намерения. Дежурный выбежит на улицу, помчится в соседний дом, поднимется в квартиру Энн (процедура должна занять максимум полторы минуты) и поймает убийцу на месте преступления.
— Отлично, — одобрил Роджер. — Но мы должны подстраховаться на случай неожиданной атаки. Я предлагаю, чтобы мисс Мэннерс нажимала кнопку каждые десять минут кратким быстрым движением. Не получив такого сигнала, мы будем знать, что что-то не так.
— Да, а во избежание путаницы, сигнал опасности я буду давать продолжительным звонком, долго не снимая ногу с кнопки, — подхватила Энн, чьи щеки раскраснелись от возбуждения перспективой настоящей деятельности.
— Правильно, — кивнул Плейделл. — Ну, думаю, это все?
— Пожалуй. Но удастся ли нам быстро снять комнату? — спросил Роджер.
— Положитесь на меня, — уверенно заявил Плейделл. — Я раздобуду комнату.
У Роджера не было никаких сомнений, что он это сделает.
— А если нам не позволят протянуть провод звонка между домами?предположила Энн.
— Никто ни о чем не догадается, — спокойно отозвался Плейделл. — Можете предоставить мне и это. Я все сделаю абсолютно незаметно. Провод можно протянуть вдоль крыши или наружной стены. А если возникнут осложнения с владельцами, — добавил он, — я просто куплю оба дома.
Перед лицом подобного всемогущества все дальнейшие возражения сразу же отпали.
— Как нам дать знать о приманке людям, для которых мы расставляем ловушку? — осведомился Роджер. — Полагаю, нужно включить и Джорджа Даннинга, хотя это кажется излишним.
— Включить нужно всех подозреваемых, — твердо сказал Плейделл. Вероятных и невероятных.
— Пожалуй, вы правы. Тогда возьмите на себя Даннинга. Вы ведь знаете его лучше меня. Я постараюсь намекнуть Джерри Ньюсаму, хотя он выглядит наименее вероятным. Кстати, где он? В последний раз я видел его еще перед войной. С удовольствием бы снова с ним пообщался.
— Думаю, мистер Ньюсам в Лондоне, — сказала Энн. — Насколько я знаю, в наших краях он проводит только летние месяцы.
— Ну, я легко смогу выяснить его местопребывание. Что касается этого отвратительного субъекта, Арнолда Беверли, мне бы хотелось, Плейделл, чтобы вы взяли на себя и его.
— Боюсь, я с ним не знаком.
— Я могу им заняться, мистер Шерингэм, — с улыбкой предложила Энн. Утром я говорила вам, что встречам его только однажды или дважды. Это правда, так как он очень разборчив в знакомствах среди наших соседей (Беверли — одна из знатнейших семей в округе), но, возможно, менее привередлив в Лондоне. Я черкну ему пару строк и дам понять, что от половины третьего до половины пятого я всегда одна.
