сама. Но это оказалось сложной для нее задачей: парня невозможно было застать дома. Не до конца доверяя матери Влада, она решилась приехать сама к нему домой. Но и тут ее постигла неудача: его опять не было дома.
Ей было невдомек, что в этом и заключалась месть Влада. У него еще с лета был новый роман, которому он себя посвятил целиком. С Любой он поддерживал отношения лишь ради мести. А когда, она была отвергнута им так же, как когда-то он, то и миссия была завершена, как и отношения с ней для него в ту ночь на сеновале.
Еще несколько месяцев девушка предпринимала отчаянные попытки, чтобы вернуть отношения с парнем, но все безуспешно. Видимо, поняв все или не до конца все, она исчезла из его жизни, как воспоминание о легком флирте весной, оставив в его душе боль отвергнутой Нежности и опыт того, какой силы ярость может родиться из совсем невинных и добрых чувств.
Однако лишь Повелительнице известны тайны Лабиринта. Простому смертному неведомы все его повороты. Порой, знакомая, казалось бы, пещера обрывается пропастью такой глубины, что не слышно стука упавшего на ее дно камня. Или пройденный почти до конца тоннель внезапно уходит куда-то вправо и вверх. Карабкаешься до изнеможения вверх почти по отвесной стене, надеясь на скорое свое освобождение от уловок Лабиринта, а его тоннель перейдя в горизонтальную плоскость готовит тебе сюрприз: оказывается весь этот долгий, такой путанный путь ты проделал лишь для того, чтобы очутиться на три метра выше исходной точки. И проделав столь тяжелый путь, оказываешься нос к носу со вчерашней ночевкой.
Так было и в этот раз. Мобильный зазвонил в конце рабочего дня, когда Влад Васильевич закончил итоговую за месяц планерку и готовился ехать домой. Звонил сын, с которым отношения, после недавнего его очередного кульбита, оставались достаточно сложными. Да с ним они никогда и не были простыми. И не будут. Директор крупной фирмы, вздохнул и приготовился слушать новости, которые не должны были обещать ничего хорошего.
Хороших событий, в этот обычный рабочий день, было вполне достаточно, чтобы ожидать новых чудес или радостей. Разговор с топ менеджерами его команды сложился. Согласившись с его анализом продаж последнего месяца и рекомендациями, они все вместе выработали план продвижения нового товара на рынке. Ему нравилась работа по совершенствованию своего бизнеса, в который он вложил много труда и знаний, полученных за десяток последних лет.
- Па, привет! Говорить можешь? – стандартное начало разговора с сыном, не предвещало ничего нового и необычного.
- Привет. Говори, я свободен. Что у тебя нового? Как работа? – так же стандартно ответил он, и задумался в ожидании ответа. Уже скоро тридцать, а сын все никак не порадует его своими успехами. Может быть уж в этом, новом для него деле, наконец, найдет себя и свое место в жизни?
- Я тут заказ выполняю у одной клиентки. Ее заинтересовала наша фамилия. Когда я сказал, как тебя зовут, то интерес утроился. Она, вот, спрашивает, имя Люба тебе о чем-то говорит? – с эмоциональным подъемом и нескрываемым интересом спросил сын.
- А сколько лет твоей клиентке, молодая? – теперь уже Влад Васильевич не мог скрыть своего интереса и волнения от нахлынувших воспоминаний.
- Да, ей двадцать восемь, но Люба это ее мама, и она много о тебе рассказывала, потому и фамилия твоя ей знакома! - взволновано торопясь, ответил ему сын.
- Не может быть! Уже тридцать пять лет! - неслись мысли о прожитых годах. Как вагоны экспресса, мелькая светлыми проемами и солнечными зайчиками от окон, они словно стучали колесами: Целая жизнь, целая жизнь, целая жизнь…
Часть 2. Ловушки для Зрелости
Глава 7. ЧУДЕСА СТИХОТВОРЕНИЯ В ПРОЗЕ ЖИЗНИ.
Солнце умерило свой полуденный жар, сменив пристрастие на снисходительность, и умиротворенно ласкало лучами редких прохожих в канун окончания рабочего дня. Влад Васильевич, сам не зная почему, вспомнил хату в сосновом бору и гостеприимство Марьи Кузьминичны. Сеновал был хорош, с пыльным полумраком и запахом сена. И Люба, такая милая, славная девушка с нежными локонами тонких светло русых волос, рассыпанных на плечах и горделиво ровной спине.
Он торопился, не зная зачем, увидеться с ней. Какая она сейчас, спустя столько лет. Букет темно бордовых на длинных стеблях роз, томился в ожидании на заднем сидении, предательски выдавая его жгучее желание встретиться. Оно возникло сразу, после разговора с сыном и гнало его по улицам родного города, который, все чаще казался ему чужим непривычной для взора высотой новых строений и болезненной суетой на неухоженных улицах.
Задумавшись перед красным огоньком светофора, он почувствовал причину своего волнения перед встречей с Любашей Правенькой, той, им обиженной и несправедливо отвергнутой, юной и девственной, милой и робкой, любящей и робеющей. Сама мысль, воспоминание о ней рождало в нем удивительное тепло и свет. Они, незаметно и стремительно, заполнили его сознание. Смешная фамилия, но очень ладно подходящая той девушке. Лучше, пожалуй, не скажешь, чтобы описать ее образ.
Зеленый огонек светофора весело подмигнул вслед Опелю, цвета спелой вишни, с визгом сорвавшегося секунду назад с места. Выпучив горящие безумием фары, недоумевая ретивости хозяина, обычно неторопливого и спокойного, он пробирался сквозь пробку. Заторы и пробки давно уже стали привычными для горожан, ежедневно преодолевающих переправу через Днепр.
Влад вздохнул, вспоминая школьный стих, и почувствовал себя Васей Теркиным. Не в силах повлиять на ситуацию, скучая, он огляделся вокруг. Автомобили, автомобили, автомобили – однообразный и грустный пейзаж, не смотря на буйство красок и стилей дизайна. Дружно «куря бамбук» в своих глушителях, они нервно урчали и выплевывали дым в лицо соседей, чтобы те плотнее закрывали окна, будто спасая пассажиров от снарядов артиллерии.
Продолжая вспоминать строки «Переправы» Твардовского, он удивился сходству ситуации, в которой вынужденно очутился сейчас. В самом деле, за час стоянки в пробке, лица водителей соседних авто стали ему родней и ближе.
