Союз капитана Форпатрила

— Сделай это, Теж. Мы почти сразу поймем, сработает это или нет. У нас нет времени на споры. Или на ванну.

Она поставила парализатор обратно на предохранитель и опустила в карман, без слов выражая свою позицию.

Айвен протянул руку Теж:

— Пожалуйста, Теж, ты попробуешь?

Она потерла лоб и с сомнением откликнулась:

— Наверное…

Как первому «да» в жизни Айвена, происходящему кое-чего недоставало, но она все же взяла его за руку и вступила в круг.

— Бай, Риш, встаньте по сторонам, лицом друг к другу. Вы свидетели, так что наблюдайте, — указал Айвен.

— Не сомневаюсь, что не смогу отвести глаз, — пробормотал Байерли, тоже убирая парализатор в кобуру и вставая на предназначенное ему место. — Это как наблюдать за крушением монорельса.

Риш закатила глаза — соглашаясь? — и заняла место напротив.

— Отлично, я первый, — сказал Айвен своей невесте, — а потом я подскажу тебе твою половину. Слова примерно те же: «Я, Айвен Ксав Форпатрил, будучи в здравом уме и трезвой памяти…»

— Это для завещаний, Айвен, — пробормотал Бай. — Кажется, ты сказал, что знаешь слова?

Айвен проигнорировал его и стал продираться дальше:

— Беру тебя, ээ… как ты сказала, тебя зовут, еще раз?

Бай закрыл лицо руками.

Теж повторила. Полностью.

— Беру тебя, Акути Тежасуини Джиоти гем Эстиф Арква, — да, он с первого раза произнес все правильно, и даже не запнулся на слове «гем», ха! — в супруги и спутницы жизни, отказываясь от прочих…

В основной части клятвы было всего три предложения. Он кое-как с ними справился и провел Теж через ее часть клятвы: «…беру тебя, Айвен Ксав Форпатрил, в супруги…». Ее руки в его ладонях дрожали. Его тоже.

— И вот и все! — сообщил Айвен. — Мы провозглашаем себя супругами перед присутствующими здесь свидетелями, и я целую тебя. Опять. Впервые. Потому что в прошлый раз это ты поцеловала меня, правильно?

Он запечатлел поцелуй на ее губах, закатив глаза, когда Бай ботинком разбил круг из крупы. Они вместе выступили из круга, Байерли, вытянув шею, чмокнул проходящую мимо Теж в щеку… и тут шестеро раздраженных, ругающихся комаррцев с парализаторами наизготовку, толкаясь, вывалились из коридора.

Айвен вытащил из бумажника пачку наличных, сунул ее в руку ошеломленной Риш и добавил:

— Ты нанята. Официально.

И когда женщина в форме потянулась схватить Теж — но той удалось увернуться — он впечатляюще взревел, точно воспроизводя интонации графа Фалько:

— Руки прочь от леди Форпатрил!

ГЛАВА 7

Теж целыми днями ожесточала свое сердце, привыкая к мысли о смерти. Головокружительный поворот, случившийся сейчас в ее судьбе, заставлял желудок сжиматься, будто она и вправду шагнула с того заветного балкона и бесконечно падает, падает… Ее тело ничего не весило, словно она парила — или тонула — а этот сумасшедший капитан, обхватив ее за шею, тащил куда-то, но куда: к невидимому пока берегу или на глубину?

Почему она сразу не заметила, что у Айвена Ксава не все дома? Конечно, симптомы были в наличии. Но при том он казался таким беззаботным, добродушным, любезным, с ним было так уютно — ну или, по крайней мере, он сам не собирался покидать привычный ему уют: такое прекрасное качество и настолько редкое среди всех, кого знала Теж! И вот, пожалуйста, без всякого предупреждения…

Самое ненормальное, что его схема сработала. Комаррские полицейские не арестовали Форпатрила и даже не задержали, чтобы препроводить на обследование к психиатру. Байерли Форратьер, представленный как его приятель из Форбарр-Султаны и предъявивший нужное удостоверение личности, бесстрастно сообщил, что был свидетелем церемонии и что дорожка хлопьев на ковре — неопровержимая улика. Риш выдавила из себя полузадушенное подтверждение. Услышав это, все комаррцы — и из полиции, и из Бюро Иммиграции — разом и ожесточенно принялись что-то уточнять по своим коммам, и полученные ответы пришлись им явно не по душе. Айвен Ксав извлек из холодильника собственный комм, уже молчащий, и, торопясь на службу, урезал сопутствующие объяснения до минимума.

Полиция купола была откровенно не рада: Теж они отыскали, но вместо жертвы похищения она оказалась невестой, сбежавшей со своим милым, а значит, все планы завести дело против барраярца потерпели крах. Полицейские ретировались угрюмо и недовольно, бормоча, чтобы все ключевые свидетели вскоре ждали повестки в суд — ведь теперь в руках следствия остались лишь те самые малобюджетные ниндзя. Но нельзя же арестовать Теж за то, что она стала жертвой преступления! Чиновники из Бюро Иммиграции тоже отступили, точь-в-точь войска, планирующие реванш — зато сейчас выход был свободен, только управляющий зданием еще заикнулся поспорить о том, кто же возместит ущерб. На это оскорбленный Форпатрил заявил, что весь беспорядок устроил не он, и нетерпеливо обошел этот скользкий вопрос, предложив управляющему включить стоимость ремонта в арендную плату. Напряженные до крайности барраярцы едва дали женщинам время одеться для улицы и схватить свои самые ценные пожитки — от которых уже мало что оставалось — а затем поспешно вытолкали их через покореженную дверь, в лифт и наружу.

Едва они вышли из здания, Айвен отволок Байерли в сторону и припер к стене в нише за кадкой с каким-то высоким растением. За уличным шумом можно было мало что расслышать из их быстрого, тихого обмена репликами, но, похоже, говорящим пришлось не раз показывать зубы и играть желваками. Риш навострила ушки под накинутым на голову струящимся шарфом. Теж подалась в сторону обоих мужчин, но расслышала лишь, как Айвен с нажимом произнес: «Ты мне должен, и я этот долг с тебя получу…» — а затем, отступив на шаг и выпустив лацканы своего собеседника, прибавил: «Иди, делай, что ты там обязан». Байерли лучше умел понижать голос, так что его ответ Теж пришлось отгадывать по языку тела. Первый раз в жизни она видела человека, который так выразительно ругается всем своим существом. Но когда они двинулись к платформе шарокаров, Байерли поспешил в другую сторону.

Они собирались переходить улицу, когда Форпатрил резко пихнул их с Риш в проем двери еще не открывшегося магазинчика, разворачивая Теж к себе лицом — загораживаясь ею от взглядов, догадалась она. Поняв его тактику, Теж не стала сопротивляться, но шепотом уточнила:

— Что там?

— Армейская СБ, — пробормотал он в ее волосы. — Целый патруль. Выскочили со станции шарокаров — ага, и прямо к моему дому! Двое рядовых, сержант и — бог ты мой! — целый полковник. Должно быть, это Десплен послал их за мной. Интересно, спасать меня или арестовывать?.. Пожалуй, незачем нам тут торчать в ожидании ответа на этот вопрос. Лучше пусть с чувством, с толком, с расстановкой побеседуют с управляющим. Поделом ему, а их это как раз задержит. Давайте-ка поспешим.

От приклеенной улыбки и деревянного разворота плеч (не хватало только вывески «все-в-порядке!») Форпатрил избавился лишь тогда, когда запихнул женщин в вагончик шарокара, и тот покатил в сторону военного космопорта. Тогда он расслабился на сиденьи и включил свой наручный комм с осторожностью человека, разряжающего бомбу. Когда звонок прошел, он облегченно выдохнул: «Ох, слава богу,