выдающаяся политическая деятельница Древнего Китая», цель которой состояла в том, чтобы подготовить общественное мнение к возможному переходу власти к Цзян Цин. За несколько дней до разгрома «четверки» ее сообщники в Шанхае самовольно стали перебрасывать войска, создавать командные пункты, разрабатывали «план», формулировали лозунги. По сообщению агентств, они намеревались взорвать мосты, сорвать снабжение и прекратить электроснабжение, пытаясь таким образом инспирировать вооруженный переворот. Однако оперативные меры, принятые Хуа Гофэном и его сторонниками, положили конец всем этим действиям2.
Через два месяца после кончины Мао в Пекинском университете была вывешена дацзыбао со следующими словами по поводу Цзян Цин: «За свои грехи она заслуживает десяти тысяч смертей, но даже смертью она не смоет своих прегрешений. Она — худший враг».
В Пекине и Шанхае, как и во многих других городах Китая, участники демонстраций с радостными лицами предавались ритуалу казни чучела Цзян Цин и трех ее приспешников. В чем только не обвиняют эту женщину, в течение 37 лет являвшуюся женой и личным секретарем человека, которому до сих пор воздают все почести обожествляемого вождя!
Перед самой кончиной Мао в печати Китая одна за другой стали появляться статьи, имевшие прямой целью подготовить «платформу» для внутрисемейной преемственности власти в стране. Делалось это не прямо, а, как принято в Китае, обиняком, намеками на события древней и новой истории Китая. В официальной печати партии проводились достаточно прозрачные параллели с древними императрицами, которые наследовали своим мужьям и стали верными проводниками их заветов. Печать утверждает, что Цзян Цин примеряла специально приготовленную одежду по образцу той, которую в свое время носила императрица У Цзэтянь.
В Китае любят ссылаться на прецеденты, быть может, больше, чем в английском судопроизводстве. В этом духе официальная печать проводит исторические параллели между Цзян Цин и наложницами, которые незаконным путем узурпировали власть. Приводят пример из истории VII века нашей эры, когда наложница императора Таиской династии Тай Цзуна после его смерти в течение 15 лет правила страной под именем императрицы.
Почему, собственно, Цзян Цин изображается наложницей? Потому-де, что она незаконно заменила прежнюю (уважаемую) супругу Мао.
В полном соответствии с другим стереотипом публикуются материалы о постоянном недовольстве Мао Цзян Цин, а также другими членами ее группы. В редакционной статье, опубликованной в октябре 1976 года в «Жэньминь жибао», приводятся следующие четыре высказывания Мао, адресованные Цзян Цин и ее группе. «Не сколачивайте узкосектантскую четверку», — будто бы говорил Мао 17 июля 1974 г. «Не занимайтесь сектантством. На сектантстве споткнетесь», — повторял он и 24 декабря того же года. В ноябре или декабре 1974 года шла подготовка к созыву Всекитайского собрания народных представителей. Мао как будто заявлял: «У Цзян Цин карьеристские устремления: она фактически хочет сделать Ван Хунвэня председателем Постоянного комитета ВСНП, а себя председателем партии». 3 мая того же года на заседании Политбюро Мао, если верить китайской печати, предупреждал «леваков»: «Не сколачивайте банду четырех! Не делайте этого! Почему вы упорно стремитесь к этому?».
В самом деле, почему? Остается не очень понятным, почему Цзян Цин, несмотря на это, оставалась при жизни Мао одним из самых влиятельных членов высшего руководства и даже выступала в роли главного толкователя его предначертаний?
Как сообщило 20 марта 1977 г. агентство Синьхуа, группа массовой критики при ЦК КПК выступила в столичной печати со статьей, которая «разоблачила и подвергла критике злонамеренные нападки Цзян Цин на доктора Сунь Ятсена» и «отрицание разработанной Мао Цзэдуном политики».
Как реагирует китайское население на нынешние поношения вдовы «великого кормчего»? Судя по сообщениям, идущим со всех сторон, простые китайцы не только удовлетворены, но даже радуются этому. Не исключено, что многие из них таким образом психологически расправляются с надоевшими атрибутами поклонения старым богам…
Личная компрометация Цзян Цин сопровождается острой критикой политических взглядов и деятельности всей злополучной «четверки».
В зарубежной печати был опубликован разосланный ЦК КПК всем партийным организациям на местах служебный циркуляр «чжунфа» № 24 от 10 декабря 1976 г. В этом циркуляре, озаглавленном «Доказательства преступлений антипартийной группы Ван Хунвэня, Чжан Чуньцяо, Цзян Цин и Яо Вэньюаня (сборник документов № 1)», в качестве приложения приводятся отрывки из выступлений, статей «четверки», их личные письма, распоряжения, резолюции на официальных документах, показания личных секретарей Мао Цзэдуна, Чжана, Вана, Цзян и Яо, группы врачей, лечивших Мао, отдельных должностных лиц и др., свидетельствующие о «преступных действиях» этой «банды четырех», а также комментарии к ним3.
Цель этих материалов в том, чтобы подтвердить виновность «банды четырех» в стремлении узурпировать власть и се скрытую борьбу против Мао Цзэдуна. Ведь до сих пор остается неясным главный вопрос — действовала ли Цзян Цин и ее группировка в соответствии с его волей или даже в соответствий с его завещанием или она действительно жаждала узурпировать власть, завещанную Хуа Гофэну? Если Мао «завещал» власть Цзян Цин, то, по китайским партийным понятиям, ее борьбу никак нельзя квалифицировать как преступные действия.
Более 30 документов относятся к периоду после смерти Чжоу Эньлая (январь 1976 г.), когда «банда четырех», как утверждается в комментариях, развернула активную подготовку к захвату власти. Основная цель всех включенных в этот раздел документов и комментариев к ним состоит в том, чтобы показать, будто Хуа Гофэна действительно назначил лично Мао Цзэдун своим преемником, а «четверка» пыталась занять место Хуа и выступала против этого решения Мао. В этом разделе приведены также «доказательства» намерения «четверки» расправиться с большой группой руководителей в ЦК КПК и на местах— в партии, государственном аппарате и в армии.
Но все приведенные «доказательства» преступной деятельности «четверки» не могут служить свидетельством действий, направленных против Мао.
В одном из документов, например, рассказано, что спустя лишь месяц после смерти Чжоу Эньлая, в первой декаде февраля 1976 года, было принято решение ЦК КПК о созыве совещания «критики Дэна», на которое приглашались секретари провинций, городов центрального подчинения и автономных районов со всего Китая. Кто дал это указание? Вряд ли могут быть сомнения, что оно могло исходить только от Мао, даже если инициатива принадлежала Цзян Цин.
Мао поручил Хуа Гофэну председательствовать на совещании «критики Дэна», зная, что сопротивление этому решению будет большим. Положение Хуа было сложным. На совещании ему противостояли старые кадры, преисполненные решимости противодействовать критике Дэна. В конечном счете вопрос о критике Дэн Сяопина был решен в том смысле, что эта критика должна носить характер «противоречий внутри народа», а не «противоречий между нами и нашими врагами». Судя по документам, итоги этого совещания вызвали раздражение Цзян Цин и самого Мао. Возможно, тогда и наметился отход Хуа Гофэна от группы Цзян Цин и сближение со «старой гвардией».
Вслед за завершением этого совещания сама Цзян Цин, разумеется, не без одобрения Мао, немедленно собрала руководителей 12 провинций, городов и автономных районов с целью пересмотра решения предыдущего совещания с таким расчетом, чтобы квалифицировать критику Дэна не как «противоречия внутри народа», а как «противоречия между нами и нашими врагами».
В одном из документов приводится следующее критическое высказывание Мао в адрес Цзян Цин: «Цзян Цин слишком много вмешивается, самостоятельно собрала совещание 12 провинций и выступила на нем». Но это малоправдоподобно. Дело в том, что сразу после совещания с участием Цзян Цин Мао Цзэдун лично выступил с критикой Дэна. Как раз в момент, когда шло совещание, созванное Цзян Цин, газета «Жэньминь жибао» выступила с передовой статьей, в заголовок которой были вынесены слова Мао: «Не давать хода пересмотру дела». Сосредоточив огонь на «том, кто следует по капиталистическому пути и не желает раскаяться», газета призывала «сорвать замыслы представителя правоуклонистского поветрия пересмотра дел, которые направлены против Председателя Мао, против революционной линии Мао Цзэдуна». В печати приводились слова Мао о том, что Дэн Сяопин «никогда не говорит о классовой борьбе». Отсюда можно видеть, что Цзян Цин получила прямую поддержку Мао в своих действиях против
