единственный известный сын Мао, оставшийся в живых. В течение многих лет о нем ничего не было слышно.) «Дядя Е, — говорится в письме, — вы помните, что, когда мы ходили навещать отца перед Новым годом, в 1966 году, он переписал ваше стихотворение „Глядящий вдаль“, чтобы учить нас и побудить нас продолжать революцию». В конверт, как пишет Е, была вложена фотокопия. «Я взял взаймы оригинал, — говорилось в письме, — и попросил товарища Ван Ецю сделать клише как сувенир, который будет храниться вечно».
«Жэньминь жибао» (6 апреля 1977 г.) поместила также статью Мао Аньцина и его жены, в которой говорится, что стихотворение, направленное против «советских ревизионистов», очень полезно в борьбе против «банды четырех», которая «направила тройственную стрелу» против уважаемого и любимого премьера Чжоу и против заместителя председателя Е.
Тот факт, что Мао сам переписал стихотворение Е Цзяньина и передал своему единственному сыну, чтобы учить его боевому духу, изображается как свидетельство большого доверия «великого кормчего» к Е Цзяньину.
Безусловно, что Е Цзяньин был одним из самых решительных противников «банды четырех». В газете «Цзефанцзюнь бао» 22 января 1978 г. появилась статья, перепечатанная вскоре в «Жэньминь жибао», озаглавленная «Та же контрреволюционная старая песня» с подзаголовком «Разоблачение злобного плана „банды четырех“, пытавшейся искоренить „буржуазию в армии“». Что же это был за план? То был план замены старых руководителей армии во главе с Е Цзяньином ставленниками «четверки».
В статье утверждается, что задачу «искоренить буржуазию в армии» сформулировали Линь Бяо и Цзян Цин в 1967 году. Это злоумышленное извращение выражения Председателя Мао о «буржуазии в Коммунистической партии». Чжан Чуньцяо сказал своим приближенным в Шанхае: «Мы приобрели некоторый опыт в — вооруженных силах во время кампании „пи-Линь пи-Кун“». Речь шла о «трех стрелах, выпущенных вместе». Эти стрелы были направлены против Чжоу Эньлая и заместителя Е Цзяньина и других руководителей ЦК партии. Без санкции Председателя Мао, Центрального Комитета или Военного комитета ЦК они начали незаконную политическую кампанию в войсках. Цзян Цин возглавляла эту кампанию. Она бахвалилась, что сумеет «разделаться со старыми маршалами».
«Четверка», если верить статье, стала особенно активной во время серьезной болезни Председателя Мао и после его смерти. В июле 1976 года, когда Мао уже был тяжело болен, Ван Хунвэнь заявил: «Главную проблему в армии следует искать в верхах. Начальников нужно заменить». В августе Чжан Чуньцяо и Яо Вэньюань направили инструкции доверенным лицам о завершении последних приготовлений. «Они нацеливали свои атакующие стрелы на председателя Хуа и заместителя председателя Е».
Все это проливает новый свет на борьбу группировок в КПК еще при жизни Мао и показывает крупную роль, которую сыграл Е Цзяньин в крушении Цзян Цин и возвышении Хуа Гофэна.
Следующим лицом по официальному статусу, но вторым по реальному положению в партии и государстве является Дэн Сяопин, человек удивительной политической биографии. Реабилитированный и возвращенный на все посты после вторичного за короткий срок свержения, он снова стал одним из наиболее влиятельных лидеров КПК.
В состоявшейся в сентябре 1977 года беседе с иностранными гостями Дэн Сяопин ответил на ряд щекотливых вопросов, касающихся его недавнего прошлого. Его спросили, в частности, где он находился и чем занимался после того, как был смещен с занимаемых им постов в апреле 1966 года. «Когда меня сняли, — ответил Дэн, — я лишился контактов с внешним миром. Да я и не хотел никаких контактов. Как вам известно, они хотели убить меня. В то время „банда четырех“ пользовалась исключительной властью». И продолжал: «Однако, к счастью, меня как члена партии защитил Председатель Мао. Он приставил ко мне специальную личную охрану. Председатель Мао объявил всем, что его решение по этому вопросу не подлежит обсуждению. Таким образом я жил в безопасности». Это утверждение мало похоже на правду. Хорошо известно, что на самом деле Дэна спасли и защитили военные — его бывшие соратники периода гражданской войны.
Дэн Сяопин, однако, не рассказал, где он находился в этот период. Между тем это также имеет значение для понимания расстановки сил внутри китайского руководства. Из различных сообщений можно сделать вывод о том, что Дэн пребывал на курорте около Гуанчжоу в Южном Китае, куда был вывезен своим другом — генералом Сюй Шию, командующим Гуандунским военным округом. Другим человеком, позаботившимся о Дэн Сяопине, был первый секретарь Гуандунского провинциального комитета КПК Вэй Госин, который сейчас вошел в состав Политбюро ЦК КПК и назначен начальником Главного политического управления НОАК.
Агентство Юнайтед Пресс Интернэшнл сообщило интересную подробность о встрече Дэн Сяопина с государственным секретарем США Сайрусом Вэнсом. По заключению корреспондента агентства, Дэн во время этой встречи буквально излучал энергию и уверенность в себе. Он свободно отвечал на любые вопросы.
«Я читал кое-что из того, что вы писали, — сказал Дэн Сяопин, проходя мимо выстроившихся в ряд корреспондентов и пожимая им руки, — кое-что из этого верно, кое-что — нет».
Когда сотрудники службы безопасности провожали из комнаты корреспондентов, Дэн сказал им вслед достаточно громко, чтобы его слышали все корреспонденты: «Они, знаете ли, большая сила». Когда Дэн ушел, один из журналистов сказал: «Не хотел бы я быть на месте тех, которые думали, что они уже покончили с Дэном».
Политическая жизнеспособность Дэн Сяопина после таких стремительных падений и взлетов совершенно исключительна. Следует ли отнести это на счет особых личных качеств Дэн Сяопина или здесь играли роль какие-то иные факторы — сказать трудно. Но несомненно, что Дэн Сяопин занимает особое место среди тех политических руководителей, которые пришли к руководству в КПК после смерти Мао Цзэдуна.
Не случайно многие зарубежные политики и журналисты предпочитают из всех деятелей КПК встречаться с Дэном. В сентябре 1977 года в американском журнале «Ньюсуик» была опубликована статья Ричарда Смита, озаглавленная «Кто все же № 1?» Он пишет: «Задайте любому серьезному китаеведу где-то в Пекине или в Гонконге вопрос, кто теперь самый могущественный человек в Китае, никто не назовет имя Хуа, все скажут— заместитель премьера Дэн Сяопин». Благодаря своему деловому стилю Дэн завоевал в какой-то мере популярность и поддержку, напоминающую о покойном премьере Чжоу Эньлае. Американский корреспондент полагает, что Дэн прочно утвердился как первый среди равных в китайском триумвирате, в который входят также Хуа Гофэн и маршал Е Цзяньин.
Действительный источник силы Дэна — это его могучие и давнишние союзники. Дэн Сяопин как участник гражданской войны и народной революции сохранил теснейшие дружеские связи с большинством командующих вооруженными силами провинций. Он связан также со многими членами партийного и государственного руководства, с которыми в разное время сотрудничал. «Нельзя сказать, — пишет Р. Смит, — что в случае столкновения у Хуа нет никаких козырей, чтобы вести игру. Как преемник Мао он унаследовал право интерпретировать учение покойного Председателя, а его положение дает ему легкий доступ к средствам массовой информации. 57-летний Хуа намного моложе 73-летнего Дэна, время явно на его стороне. И все же относительная молодость может помешать Хуа играть доминирующую роль в правительстве, если говорить о ближайшем будущем».
Эта оценка соотношения сил Хуа Гофэна и Дэн Сяопина нуждается в коррективах. Хуа Гофэн представляет собой довольно классический тип руководителя второй генерации после свершения национальной антифеодальной революции. Деятели этой генерации обыкновенно сильно отличаются от непосредственных участников революций, поскольку приходят они к руководству главным образом аппаратным путем, а не на основе заметной революционной деятельности. Как хорошо подготовленные аппаратные работники, знающие всю систему отношений внутри партии, в государстве, в армии, такие люди имеют даже определенные преимущества по сравнению с первой революционной генерацией руководителей. Эти преимущества: большая деловитость и осторожность, умение улаживать отношения в сложном коллективе руководителей. Это организаторы, а не трибуны и теоретики. Нередко они оказываются куда более приспособленными к новому периоду, когда требуется методичная, взвешенная, внешне неброская практическая работа по управлению.
В зарубежную печать проникла интересная информация о выступлении Дэн Сяопина на 3-м пленуме
