– Конечно, нет, но такие придирки бывают довольно часто, мы не вникаем, клиент всегда прав. Заменяем, и все.
Картина преступления постепенно прояснилась, но проделать все это, не привлекая к себе внимания, мог лишь тот, кто работал в ресторане и был одет, соответственно, как официант. А в зале были и те молодые люди, которые подрабатывали здесь временно.
– Господин Маркус, – вмешалась я в разговор, – как вы думаете, вас удивило бы, если бы среди работающих в зале официантов и их помощников, появился лишний человек?
– Знаете, в той суматохе, которая царит во время ужина, вряд ли.
Да, это был, видимо ловкий парень, не думаю, что нам так уж легко будет его поймать. Комиссар поручил одному из инспекторов сделать фотографии всех, кто работал в ресторане. Пока инспектор, Пит Рассел, выполнял это задание, мы решили съездить в больницу, для того чтобы там, на месте, узнать как дела у Элиота и поговорить с Бертой.
В больнице нас ждала неплохая новость. Барри Элиот открыл глаза, он был еще слаб, но вполне мог говорить, врач разрешил комиссару навестить его, но предупредил, что разговор может продолжаться не более четверти часа. Поскольку войти к Элиоту разрешили только комиссару, я решила пока поговорить со своей клиенткой. Берта, казалось, даже обрадовалась моему приходу. Впрочем, ее радость, возможно, относилась вовсе не ко мне.
Я рассказала ей все, что нам удалось выяснить.
– Возможно, вы что-то можете добавить? – спросила я.
– Не знаю даже… Все это так странно. Кому понадобилось все это затевать? Да, и зачем?
– Когда вы встречались в последний раз с вашим отцом, понятно, я имею в виду до этого события?
– Я приходила к нему поговорить, это было примерно за неделю до… И, кстати, это было еще до выходки Поля.
– О чем вы говорили? Или это тайна?
– Теперь уже не тайна. Я тогда думала о разводе и о том, чем буду заниматься, когда получу свободу. Я хотела посоветоваться с отцом. У меня было несколько соображений.
– Какого плана?
– Знаете, я ведь училась, не такая уж я дура, просто, видимо, должно прийти время…
– Я вас понимаю, так о чем все же был разговор?
– Я хотела, чтобы он поговорил со своими бывшими партнерами по бизнесу, мне хотелось попробовать реализовать кое-какие свои идеи, – она явно смутилась, и щеки ее порозовели, – ну, почему я не могу воспользоваться тем, что мой отец работал в этой фирме? Мне ведь не семнадцать лет. Я кое-что понимаю и в жизни, и в бизнесе. Образование у меня вполне приличное. Я ведь не просила бы даже должность с зарплатой. Мне хотелось попробовать себя в деле!
– Где вы говорили с отцом? В министерстве? Или в его доме?
– Сначала в министерстве, а потом мы вместе поехали домой. К нему домой, разумеется.
– Ваш разговор в министерстве мог кто-нибудь слышать?
– В кабинете мы были вдвоем, но это ведь не секретные переговоры, кому это могло быть интересно? Могла, например, слышать наш разговор Джоли, это секретарша отца.
– Вы хорошо ее знаете? Я имею в виду, знаете ли вы о ней что-то, кроме того, что она секретарша вашего отца?
– Немного, иногда мы болтаем, когда мне приходится подождать отца в приемной. Я знаю, что она живет с матерью, что у них собственный коттедж в Сент-Стоуне, что она любит сладости и ужасно страдает из-за необходимости соблюдать диету, что у нее есть молодой человек, который живет в Тотридже, но часто бывает в Сент-Ривере по служебным делам, и тогда они обязательно вместе обедают.
– А она не говорила, где работает этот молодой человек?
– Нет, хотя, возможно, я просто не запомнила.
– Вы уже знаете, зачем ваш отец приехал сюда? – переключила я разговор на тему, более близкую к тому ради чего я сама оказалась в Тотридже.
– Да, как раз обо мне он и хотел поговорить, но место выбрано как-то… В общем, обо всем этом вполне можно было бы поговорить и в Сент-Ривере. Отец сказал, что потом мне все объяснит. Ему действительно еще трудно подолгу говорить. Он быстро устает.
– Скажите, а вы не могли бы организовать для меня возможность поговорить с теми, кто живет в доме вашего отца?
– Это очень просто, я позвоню маме, и она все устроит. Позвонить?
– Да, я могла бы приехать туда уже завтра. Думаю, что сегодня мы здесь все закончим.
– Хорошо, сейчас позвоню.
Если бы меня в тот момент спросили, что руководит моими действиями, о чем это я вдруг догадалась, я вряд ли смогла бы дать достаточно внятный ответ. Было ощущение, что сейчас я получила какую-то очень важную информацию, что ее нужно додумать и дополнить фактами, но не более того. Кроме того, мелькнула мысль о том, что факты, которые мы получили в отеле, ничем существенным пока не дополнятся. И еще, мне было очень жаль, что я не могу сейчас поговорить с Барри Элиотом. Но тот вопрос, который меня особенно волновал, в конце концов, может задать своему отцу и Берта.
– Берта, вы ведь будете говорить еще с отцом, не правда ли?
– Да, и надеюсь не один раз, ему уже становится лучше, и доктор говорит, что это улучшение носит вполне стабильный характер.
– Спросите его, пожалуйста, кто предложил провести встречу здесь, и почему?
– Вы считаете это важным? – спросила Берта, и в голосе ее прозвучало удивление.
– А вы – нет? – ответила я вопросом на вопрос.
– Не знаю, какие аргументы подталкивают вас к этому вопросу, ведь в Тотридже есть филиал фирмы «Эдем». Кроме того, именно этот филиал наиболее интересен для меня, здесь давно уже не было ничего нового.
– У этого есть причины?
– Как сказать… Филиалом руководит Виллис Гровер, он сторонник консервативных форм ведения дела, это не глупое упрямство – это вполне понятный расчет. Перемены ведь не всегда ведут к улучшению дел. Но именно здесь можно попробовать некоторые новые формы работы с клиентами, я могла бы этим заняться.
– И Гровер не станет против этого возражать?
– Через месяц он уходит в отставку, он уже об этом объявил руководству фирмы.
– Вот как? Вы хотели бы получить его должность?
– Что вы? Нет, конечно, но тот, кто возглавит этот филиал, возможно, не станет возражать против сотрудничества со мной, мои идеи, могут ему прийтись по вкусу…
– А что преемник еще не определился?
– И да, и нет. Я думаю, что, понимая, о чем пойдет речь, господин Уиллис хотел заодно решить обе эти проблемы. То, есть он хотел поговорить с возможным преемником Гровера и решить вопрос о возможности моей работы в этом филиале.
– Значит, инициатива проведения здесь этой встречи исходила от Стэна Уиллиса?
– Я не могу быть абсолютно уверенной, но я так думаю. Я уточню у папы, если это важно.
– Уточните. Да, кстати, друг секретарши вашего отца работает не в «Эдеме»?
– Не знаю, как-то не было повода об этом спросить. Но тоже могу спросить папу, возможно, он знает. Вы уже что-то поняли?
– Похоже, но не хватает несколько фактов, и непонятно, зачем нужно было травить вашего отца…
– Да, уж… Ладно, давайте, я позвоню маме.
– Звоните.
Пока я разговаривала с Бертой, Дэвид подготовил машину к обратной дороге, словно он чувствовал, что у меня на уме. Комиссар Катлер тоже закончил свой визит к Элиоту. Ничего сенсационного узнать ему не удалось. Да, собственно ничего и не ожидалось.
Перед тем как выехать в Сент-Ривер, мы заехали в местное полицейское управление.
Все мои догадки и предположения пока не подкреплялись доказательствами. Странным я по-прежнему
