всегда.
— А с чего ей быть счастливой? — спросил я. — Господи боже, да что у нее есть такого, чтобы чувствовать себя счастливой?
— О, Фил, — сказала Ирен. — Тебе нравится изображать ужасного циника. Она ведь жива, разве этого мало?
Я взглянул на Ирен, размышляя, что она имеет в виду — она, столько раз пытавшаяся свести счеты с жизнью. Я решил, что никогда этого не узнаю. Еще я понял, что совсем не хочу колбасного фарша. Обернулся, чтобы зашвырнуть его подальше, внеся тем самым свою лепту в загрязнение пляжа, — и вот тут-то их и увидел.
Они находились далеко, фигурки не больше точки, однако в их облике было что-то странное, заметное даже с большого расстояния.
— А мы здесь не одни, — сказал я.
Ирен взглянула в ту сторону.
— Эй, смотрите! — крикнула она. — Здесь еще кто-то есть!
Все посмотрели туда, куда она показывала.
— Это еще кто? — спросил Карл. — Они не знают, что этот пляж — моя собственность?
И рассмеялся.
У Карла две страсти: собственность и власть. Когда напивается, он корчит из себя правителя мира.
— Покажи им, кто здесь главный, Карл! — сказал Хорес.
У Хореса всегда в запасе искрометные шуточки вроде этой, на все случаи жизни. Долговязый, лысый, с огромным адамовым яблоком, он, как и я, работает на Карла. Честно говоря, мне было бы жаль Хореса, если бы не гаденькое подозрение, что ему просто нравится пресмыкаться. Хорес поднял тощий кулак и погрозил парочке, расположившейся на пляже.
— Вы бы валили отсюда! — крикнул он. — Это частная собственность!
— Слушай, когда ты заткнешься и перестанешь быть идиотом? — спросила его Мэнди. — Нельзя так разговаривать с незнакомыми людьми. Кстати, не исключено, что это их собственность.
Не знаю, как это вышло, но Мэнди — жена Хореса. Между прочим, его дети разговаривают с ним примерно так же. Хорес тут же замолчал и принялся застегивать свою ветровку, поскольку, во-первых, похолодало, а во-вторых, ему приказали замолчать.
В нашу сторону двинулись две фигуры. Одна, высокая и грузная, двигалась какой-то странной раскачивающейся походкой. Вторая, низенькая и сутулая, выписывала замысловатые зигзаги, шагая рядом со своим огромным, как башня, спутником.
— Они идут к нам, — сказал я.
Внезапно налетевший холодный ветер и приближение двух незнакомцев оказало на нас какое-то странное впечатление. Мы притихли и молча наблюдали, как они идут. Чем ближе они подходили, тем более странной казалась нам их внешность.
— Господи боже! — воскликнула Ирен. — У низенького-то квадратная шляпа!
— Мне кажется, она сложена из газеты, — заметила, прищурившись, Мэнди. — Ну да, это газета, сложенная газета.
— Нет, вы только поглядите на усы этого высоченного негодяя! — сказал Карл. — Я таких зарослей в жизни не видел.
— Они мне что-то напоминают, — проговорил я.
Все посмотрели на меня.
Да это же Морж и Плотник…
— Они похожи на Моржа и Плотника, — сказал я.
— На кого? — спросила Мэнди.
— Только не говори, что никогда не слышала о Морже и Плотнике, — ответил Карл.
— Никогда, — сказала Мэнди.
— Какое безобразие, — отозвался Карл. — Ты просто невежественная сучка. Морж и Плотник — это, наверное, два самых популярных литературных персонажа. Льюис Кэрролл сочинил про них стишок в одной из своих книг про Алису.
— «Алиса в Зазеркалье», — подхватил я и процитировал:
Мэнди пожала плечами.
— Ну и что? Зато я красивая.
— Простите, что вмешиваюсь в ваш разговор, — сказала Ирен, — но у маленького действительно есть носовой платок.
Мы уставились на незнакомцев. Низенький держал в руках огромный носовой платок, который он время от времени прикладывал к глазам.
— А что, низенький — Плотник? — поинтересовалась Мэнди.
— Да, — ответил я.
— Тогда все в порядке, — сказала она, — потому что он тащит пилу.
— Да, так оно и есть, — подтвердил Карл. — Да поможет нам Бог. А чтобы картинка была полной, смотрите — на нем фартук.
— Значит, ваш Плотник должен носить фартук? — спросила Мэнди.
— Кэрролл об этом не упоминал, — сказал я, — но на иллюстрациях Тэниэла Плотник действительно носит фартук. И нос у него такой же, и челюсть квадратная, как у этого.
— Черт, двойники какие-то, — произнес Карл. — Одна только заминка — этот Морж вовсе не морж, он просто похож на моржа.
— А ты подожди, — посоветовала ему Мэнди. — Вот сейчас на нем начнет расти мех, а изо рта вылезут длинные бивни.
И тут странная парочка заметила нас. По-видимому, наше присутствие оказалось для них полной неожиданностью. Они резко остановились, уставились на нас, и низенький быстро спрятал носовой платок.
— Странно, что они нас до сих пор не замечали, — прошептала Ирен.
Высокий медленно двинулся вперед, осторожно переступая ногами. За ним последовал низенький, стараясь держаться за его спиной, подальше от нас.
— Первый контакт с пришельцами, — сказала Мэнди, и Ирен и Хорес нервно захихикали.
Я промолчал. Я уже решил, что больше не буду работать у Карла, что вся его компания мне не по душе — может быть, за исключением Ирен, — а эти незнакомцы вызывают у меня настоящий ужас.
Тут высокий улыбнулся, и все изменилось.
Моя работа связана с индустрией развлечений, рекламой и связями с общественностью. Мне приходится иметь дело с самыми обаятельными мальчиками и девочками нашей гордой страны. Поэтому я стал настоящим профи по части обворожительных улыбок и научился им противостоять — так сказать, оделся в крепкую броню. Когда ко мне подходит напудренный красавчик, сияющий белоснежной улыбкой, я понимаю это так: он просто демонстрирует мне, чем будет меня кусать, только и всего.
Однако в улыбке Моржа скрывалось нечто совершенно иное.
Улыбка Моржа подействовала на меня так, как ничто не действовало уже много лет: она растопила мое сердце. Я специально употребил столь сентиментальную фразу. При виде его улыбки я понял, что этому человеку можно доверять; я кожей почувствовал, что он обходителен и любезен, что у него благие намерения. Его сходство с Моржом из сказки перестало меня пугать, теперь я находил его смешным и
