поймал сотни станций! Они буквально кишели на семи диапазонах. Их было слышно так же четко, как перезвон колоколов.
Он замолчал и изучающе посмотрел на меня. Его улыбка была несколько вымученной. Он жалобно простонал:
— Билл, мы короли дурней всей цивилизованной Вселенной. Когда я выложил всю правду Ренфру, он потек, как кусок льда в воде.
Блейк снова на некоторое время замолк. Мои нервы были на пределе. Я был уже не в состоянии вынести и далее это молчание.
— Ради бога, старик… — начал я.
Продолжать я не стал и не сделал ни единого жеста. Я все мгновенно понял. Кровь раскатами грома забилась в моих венах.
— Ты хочешь сказать… — наконец еле слышно прошептал я.
Блейк утвердительно кивнул головой:
— Да! Вот так вот! Они нас уже засекли своим ведущим лучом и энергетическими экранами. Скоро появится встречающий нас корабль. Я надеюсь лишь на то, что они смогут что-то сделать для Джима, — закончил он угасшим тоном.
Час спустя я увидел свечение в космическом мраке. В этот момент я сидел за панелью управления. Сначала сверкнула серебристая вспышка, но уже через какой-то миг она выросла в гигантский звездолет, летевший параллельным курсом на расстоянии одного километра.
Блейк и я, мы переглянулись. Я пролепетал неуверенным голосом:
— Разве они не сообщили нам, что корабль вылетел всего десять минут тому назад?
Блейк подтвердил это кивком:
— На полет от Земли до Центавра им нужно три часа.
Я впервые слышал о подобных вещах. У меня как будто что-то взорвалось в черепной коробке. Я заорал:
— Как? Но нам-то понадобилось пятьсот…
Я не закончил фразу.
— Три часа! — задыхался я. — Как же мы забыли о таком понятий, как человеческий прогресс?
Теперь мы замолчали оба. В подобии скалы, возникшей перед нами, внезапно зазияла черная дыра. Я взял курс на эту пещеру.
Взглянув на экран заднего обзора, я увидел, что отверстие за нами затянулось. Хлынули потоки света, сфокусировавшись на какой-то двери. Пока я совершал маневры, чтобы посадить корабль на металлическую поверхность, на экране видео появилось лицо.
— Это Кэслейхэт, — шепнул мне на ухо Блейк. — Это пока единственный парень, с которым я вошел в контакт.
Кэслейхэт имел вид утонченного преподавателя университета. Он улыбнулся и запросто сказал:
— Можете выходить. Достаточно пройти через эту дверь.
Мы с грехом пополам выползли из нашего корабля. Ступив под своды громаднейшего приемного зала, я почувствовал себя в безграничном вакууме. Я помнил, что так выглядели все космические ангары, но в этом была даже не знаю какая, но странность, которая…
“Это расшалились нервы”, — успокоил я себя.
Но было заметно, что у Блейка сложилось точно такое же впечатление. Мы молча прошли в дверь и очутились в роскошной огромной комнате.
Лишь известная актриса и бровью бы не повела, входя в подобное помещение. Все стены были затянуты роскошными коврами. Во всяком случае, на какое-то мгновение я подумал именно о коврах, но тут же понял, что на самом деле это было что-то другое. Это… Я оказался неспособным дать определение.
Когда-то, в некоторых из многочисленных апартаментов Ренфру, я видел ценную мебель. Но эти диваны, кресла, столы блестели так, как будто были сплетены из разноцветных видов пламени. Нет, не точно, они совсем не блестели, они…
И в этом вопросе я оказался не в состоянии разобраться.
У меня не оказалось времени рассмотреть обстановку более тщательно: сидевший в кресле человек, чья одежда была очень похожа на нашу, встал. Я узнал Кэслейхэта.
Он пошел нам навстречу, широко улыбаясь. Внезапно он замедлил шаг и наморщил нос. Быстро пожав нам руки, он поспешил отскочить на почтительное расстояние с несколько напряженным видом.
Какое потрясающее хамство! И все же я был доволен, что он отошел, так как за то короткое время, что мы пожимали друг другу руки, я почувствовал исходящий от него легкий, несколько неприятный аромат. К тому же мужчина, пользующийся духами…
Я встрепенулся. Неужели за это время человечество превратилось в щеголей? Кэслейхэт подал нам знак садиться. Я так и сделал. Странный, однако, это был прием! Наш хозяин начал со следующих слов:
— Что касается вашего друга, то хочу сразу вас предупредить. Он шизофреник, и пока что наши психиатры могут выправить положение только на время. Полное выздоровление может наступить не скоро, причем потребуется ваше активное и всестороннее участие. Вы должны будете с готовностью подчиняться всем желаниям господина Ренфру, если, конечно, состояние его здоровья не будет развиваться в опасном направлении.
Кэслейхэт бросил улыбку в нашу сторону и продолжал:
— Но позвольте мне все же от имени четырех планет Центавра сказать вам: добро пожаловать! Для меня это великий момент. С самого раннего детства я был воспитан в духе одной цели — быть вашим наставником и гидом. Естественно, я очень рад тому, что наступило время, когда углубленное изучение языка и нравов американского переходного периода, чему я себя посвятил, наконец-то может принести свои плоды.
Но Кэслейхэт, казалось, не испытывал при этом безграничного восторга. Он все время, как я уже заметил, смешно дергал носом, а в целом его лицо выражало скорее раздражение. Но меня, главным образом, задели его слова.
— Что вы подразумеваете, когда говорите, что изучали английский? Разве люди больше не пользуются универсальным языком?
Он улыбнулся:
— Да, конечно. Но он эволюционировал до такой степени, что, откровенно говоря, у вас возникнут определенные трудности в понимании самых простейших слов.
— Ох!
Воцарилось молчание. Блейк покусывал нижнюю губу. Наконец и он разразился вопросом:
— Можете ли вы кое-что уточнить относительно планет Центавра? Во время наших разговоров по радио вы дали понять, что население вернулось к городским структурам.
— Я буду счастлив показать вам любые крупные города, которые вы пожелаете увидеть. Вы наши гости, и каждый из вас располагает счетом в банке на несколько миллионов кредиток, которыми он волен распоряжаться по своему усмотрению.
Блейк присвистнул.
— Тем не менее я должен вас предупредить об одном обстоятельстве, — пояснил Кэслейхэт. — Крайне важно, чтобы вы не разочаровали наших соотечественников. Поэтому мы настойчиво просим вас не разгуливать по улицам и никоим образом не смешиваться с толпой. Все контакты будут иметь место исключительно через кино и по радио. Или же вы будете передвигаться в закрытой машине. Если вы рассчитывали жениться, сразу же откажитесь от такого намерения.
— Я что-то не понимаю, — с удивлением произнес Блейк.
Я бы мог сказать то же самое. Кэслейхэт продолжал твердым тоном:
— Необходимо, чтобы никто не догадался, что от вас исходит дурной запах. Это чревато значительным ухудшением вашего финансового положения. — Он поднялся. — А сейчас я вас покину. Надеюсь, вы не будете возражать, если отныне в вашем присутствии я буду надевать маску. С наилучшими пожеланиями, господа… — Он замолчал, и его взгляд устремился куда-то поверх нас. — Ага! Вот и ваш
