неразумной клятве?..
Способна ли я, – думала Девушка, – понять Поэта, мысля и чувствуя прозой?.. Разве может Поэт вернуться в Город, где нет поэтов? В Город, который покинул Последний Поэт, то есть Он сам?..
А не есть ли явный интерес к его поэзии признак того, что Город ждет Поэта? Что он готов к Его возвращению?..
Вопросы без ответов…
Почему во времена распада в людях возникает аллергия к Поэзии?
Невосприимчивость к ритмическому и рифмованному Слову?..
Потому что каждый за себя,
а ритм и рифма – то, что возникает в единстве?
Или потому что невыносимо больно ощущать гармонию, не обнаруживая ее в жизни?..
Несоответствие порождает ощущение лживости…
И поэты становятся прозаиками, публицистами, философами,
А если не получается, то алкоголиками.
В лучшем случае пытаются удержать мир от распада свободным стихом, который и сам – дитя распада:
То, что остается от Поэзии, потерявшей музыку —
осколки смыслов и образов,
В идеальном случае слепленные в мозаику на непритязательно-серой цементной основе,
А то и вовсе обретающиеся в обрезках чужих кинолент…
Когда распадается мир, – подумала Девушка, -
Когда распадается мир на страны-обломки,
Когда распадаются страны на страночки и города,
Когда города распадаются на дома,
Когда дома распадаются на квартиры,
Когда квартиры распадаются на комнаты,
Когда комнаты распадаются на квадратные метры,
Когда квадратные метры распадаются
на обиды, зависти и желание выпихнуть ближнего своего,
Когда человечество распадается на нации,
нации – на племена,
племена – на роды,
роды – на семьи,
семьи – на озлобленные одиночества,
Когда одиночества распадаются на ненависть и тоску,
А слезы высушивает испепеляющее дыхание злобы,
Суховеем проносящееся над распавшимся миром,
Тогда мир воскресит тот, кто останется человеком -
Тот, кто будет продолжать любить…
Девушке и в голову не пришло, что эту мысль можно назвать стихотворением. Во-первых, она не смела считать себя поэтом. Во-вторых, не хватало Музыки, чтобы это можно было отнести к поэзии. Правда, некий первобытный ритм прослушивался… И девушка записала свою мысль в блокнот, потому что ей жаль было с ней расставаться…
И тут ей вспомнились Его строки:
О каком блокноте Он говорит?.. У Него в жизни блокнота не было… Разве только в детстве?.. Или Он имеет в виду тот Единственный Блокнот, страницы которого заполняют все Поэты?..
«Я представляю связь времен, как сообщенье душ…» – мысленно повторяла Девушка и вдруг, неожиданно для себя почувствовала, что Поэт не Бог и не черт знает где, как ей всегда казалось, а совсем- совсем близко… И не то, чтобы внутри нее, в душе, а словно бы оба они, он и она, пребывают рядышком внутри чего-то большего. И это Большее странным образом не воспринималось как внешнее, а было ими самими, их единой сущностью…
вдруг услышала она Его голос в себе и так же безмолвно ответила:
Девушка встала из-за письменного стола, оставив на нем маленький круг света с открытым блокнотом в центре. Взгляд ее все еще оставался погруженным в эту светящуюся бездну, но в теле чувствовалось томление и жажда движения. Она потянулась, услаждая мышцы, и сбросила халатик на пол, как осеннее деревце сбрасывает мертвые листья.
Ей захотелось погрузиться в медленный и глубокий танец, который растворил бы ее в себе, как Океан – припадающую к нему речку. Но музыку включать было нельзя, потому что она могла разбудить родителей.
Тогда Девушка стала воспроизводить мелодию мысленно и постепенно погружалась в танец, как в знобкие воды, пусть не Океана, но чистого горного озера. Озноб, быть может от сквознячка, мелкой дрожью пробегал по ее коже. Однако ей казалось, что она ощущает именно прохладное прикосновение воды…
Но когда тело разогрелось в танце, озноб исчез, и Девушка ощутила себя речкой, текущей вместе с мелодией в тревожную и манящую даль, где ждало ее Нечто или Некто… И в нем не ощущалось опасности, а лишь покой и радость…
Незаметно для себя она оказалась в соседней темной комнате и вдруг почувствовала там чье-то
