присутствие!.. А потом заметила во мраке и чуть светящийся силуэт.
Девушка остановилась, и священный трепет узнавания очистительным порывом ветра пронесся то ли по телу ее, то ли в душе – все едино…
Из темноты к ней приближалась Женщина, а за спиной ее светилась лунным мерцанием уносящаяся ввысь стена Гостиницы. И Дверь за спиной Женщины закрывалась медленно, словно еще оставляла ей возможность вернуться. Но Женщина не оборачивалась на Дверь. Она шла навстречу Девушке…
… И сказочно было нездешним ее одеянье —То ль феи прелестной, то ль юной русалки достойно…И шла она так, как к прощенью идут от прощаньяГрустя от разлуки, но Встречу приемля спокойно.Из брызг водопада, из слез, из тумана дыханьяКазалось сплетенным вкруг чистого тела свеченье.И Вечное знанье во взоре, и жажда Свиданья —Как Вечной Реки от истока до устья теченье…А Девушка, трепет почуяв, шагнула навстречу,И образ стал четче, понятнее, ближе, живееКак странно знакомы: прическа и хрупкие плечи,И бедер изгибы, и стебель стремительной шеи…«Я стану такой же!..» – вдруг детская вспомнилась клятва.О, детские грезы… Какая прекрасная сказка…Витает над нею извечное злое заклятье,Как будто на озере светло-зеленая ряска…И все же – вперед!.. Да свершится заветная Встреча!Не зря ж столько рек и озер в Никуда утекло…Шагнула Девчонка и гордо расправила плечи,И ткнулась с размаху в зеркально-пустое стекло… * * *Ночи нефть за окном равнодушно стекала по крышам,Повисев на ветвях, натекала на серый асфальт…И никто на Земле этой вязкой капели не слышал,Погрузившись во мрак, как в законно свершившийся факт.Но во мраке скользят, кто духовным томлением маясь,Отправляются в ночь, чтоб в себе обрести Тишину,И, в паденье нежданном калечась и вновь поднимаясь,В раскоряку ползут, словно крабы по мутному дну.Где же тайный огонь, от которого «нефть» возгорится,Выжигая дотла за века накопившийся мрак?..И вернется домой за Мечтой устремившийся рыцарь,Разгадавший в пути тайну вечную Зла и Добра?..Девушка не видела ночи. Ее взор все глубже уходил в белые глубины блокнотного листа. И строчки, которыми она его заполняла, были ступенями, позволявшими ей нисходить в Белую Глубину.
«Белая Дорога! – вдруг осознала она. – Белая Дорога, по которой ушел Он!..»
И мягкий карандаш буковка за буковкой стал поспешно, словно из кирпичиков, выкладывать черные контуры ступеней, изнутри заполненных белизной…
Она сделала первый шаг и снова ощутила себя рекой, но уже не маленькой и тихой, а глубокой, полноводной, упругое течение которой наполнено энергией и радостью Вечного Движения… И течение было ею, и глубина была ею, и то, что там – впереди, тоже было ею… И она заговорила голосом Реки:
Монолог РекиЯ – Река… Прикоснитесь губами к струе родникового пульса.Я – Река…Пробудитесь под утро от звона весенней капели —Это брат мой – Ледник на вершине далекой проснулся,Это Ливень – мой сын – пробудился в небесной купели…Я – Река…Да, река! От истоков бессчетных до дальнего устья.Я – Река…И иною не жажду вовеки ни быть, ни казаться.Пусть Мороз в исступленье меня обнимает до хруста,Мне достанет любви, чтобы нежностью снега касаться…Я – Река…Несть числа для всевечных мгновенных моих ипостасей.Я – Река…В каждой капле дождя и в беспечной пушистой снежинке…Возвращаюсь в себя, ибо смысл вознесения ясен —Возвращенье к истокам течения вечного жизни.Я – Река…Утолите извечную жажду живительной влагой…Я – Река…Погрузитесь душою в упругую свежесть теченья… Я – Река…Я – забвенье и память… Любви изначальное благо…Я – Река… Я – начало…Я – вечность…Я – жизнь…Я – конец…Я – мгновенье…И вдруг совсем другой, странно знакомый, чуть хрипловатый, наверное, от волнения мужской голос не то продолжил, не то попытался ответить на монолог Реки:
Монолог ВоздухаЯ – воздух… Я жизнь треугольного мира.В биенье сердец и в дыхании травОбретшая песню бездомная лира — Как мертвая ветка – в пыланьи костра.Кончается Путь обретением смысла.Как преодоленьем кончается страх.Кончается жизнь ощущением мысли,Что, в сущности, жизнь не имеет конца.Светильники звезд надо мною повисли,Чтоб видеть я мог, не теряя лица,Сколь мир мой увечен на вечном их фоне,И принял на душу обузу творца.(Обуза, подобная ломтю арбуза,Что ловко разрезан ножом карапуза…)Мой мир не ярится, не плачет, не стонет.Он – просто летит не туда и не так.Он напрочь забыл о Вселенском Законе,Когда-то осколком Единого став.Мир жизнью прекрасен… И страшен углами,Как фразы обрывом – граница листа… Быть может, в них спрятана дверь меж мирами?А может быть, дверь в Никуда и в Ничто?Возможно, они – точки связи меж нами?И страшно, коль – жизни последний итог…Но шарообразно миров совершенство,Как шарообразен сонетов венок.Оно не сулит неземного блаженства,Лишь мир и покой, и разумную жизнь,И манит премудрой улыбкою женской…Но всюду пред взором углов миражи.Повсюду – следы сингулярного взрываИ черная бездна вселенской межи…Пусть мир неказист, но он все-таки диво,И жизни счастливой бесспорно достоин.Хотя кровоточат изломы разрыва,Все ж в боль с головой погружаться не стоит.Не стоит всю жизнь упираться в углы,Как скучный осел в невеселое стойло:Как ни были б наши осколки малы,Мы, только живя, воскресим их единство.Так цель слита с луком в полете стрелы…Покинуть свой мир было б, право же, свинством.Займемся же лучше своими мирами,Чтоб в них из-за нас не творилось бесчинство.Углы же пускай остаются углами —Когда- нибудь встретятся наши миры,Наступит финал в развернувшейся драме… Но это зависит от нашей игры…* * *А из-за строк блокнотного листаСмотрел портрет Поэта, как с холста.Иль, может быть, скромнее – не портрет,А лишь эскиз, набросок, силуэт… И просыпался Город за окном,Спросонок бился в стену утра лбом.И, этак отряхнув остатки сна,На стену лез – и падала стена.Жизнь продолжалась… Если это жизнь:Беги, хватай, а коль схватил – держись!..С гостиничного шпиля солнца светНа Город лился, словно бы в ответНа кем-то ночью заданный вопрос.И Город понимал: – Не вешай нос! А Поэтесса глянула с испугомНа этот самый острый в мире угол… И поняла по-своему ответ:Она и есть вернувшийся Поэт…
