А что тут скажешь? Разве что соврешь:
– Всё, наверно, не утонет, – говорю, – что-нибудь, возможно, и останется.
А дама о своем, не унимается:
– Магнитный полюс, говорят, уже в Канаде, географический теперь вообще исчез. Считается, что Англия всплыла, когда Атлантида утонула…
Я, конечно, утешаю пациентку как могу:
– Если Англия утонет, – говорю, – Атлантида, надо полагать, опять со дна всплывет. Англичанам будет, стало быть, куда переселиться.
Тут у дамы даже слезы высохли:
– Что вы, доктор, вы не понимаете! Знаете, зачем на самом деле НАТО на Сербию напало? Они же так заранее места в предгорьях занимают, когда на всех нас Мировой океан наступит, это факт!
Да, факты, как известно, вещь упрямая…
По мне же, раньше сам собой наступит мировой пипец. А это, судя по всему, не за горами. И если срочно не оздоровить отечественное телевидение, то нацпроект «Здоровье» можно не реализовывать. Населения просто не останется. Точно ведь рванут места в предгорьях занимать.
Прости им, Боже! Они смотрят телевизор…
Ах да. Еще один сюжет. По ящику такого не покажут. Неинтересно массам. Мелко. Пустяки.
Очередной звонок на наше отделение:
– Извините, – скромно говорят, – у нас тут старенькая бабушка в квартире. А участковый доктор к ней давно не приходил. А у старушки день рождения сегодня. Короче, неотложечку бы нам…
– А жалуется бабушка на что?
– Так я же говорю, что день рождения сегодня у нее. Просто неотложечку бы нам. ПОБАЛОВАТЬ БЫ БАБУШКУ!
Аминь.
Вот так мы и живем. А вы – вы улыбайтесь. Завтра станет хуже.
Непридуманные диалоги. Бонус-файл
В тридевятом царстве, тридесятом государстве…
А впрочем, ну его. Не буду я сегодня сказок вам рассказывать. Пускай больные сами говорят.
На вызове. «Ну-с, что у вас болит?» Больная, с этаким апломбом: «Вы врач, вот и решайте сами!» Врач (то бишь я, чего скрывать-то): «Ладно, хорошо. Тогда поступим как ветеринар с коровой». Больная, настороженно: «А это то есть как?» Я, ровным тоном: «Сделаем укол, но, ежели к утру не полегчает – усыпим».
В игнор, друзья мои, деонтологию.
Вот такой звонок на неотложную. Баба заполошная звонит: «Здравствуйте, а мы переезжаем!» – «В добрый путь. А мыто здесь при чем?» – «А у нас тут бабушка лежачая. Ее на носилках надо нести. А у нас носилок нет и тащить их некому!» – «Сочувствуем. Но мы-то здесь при чем?» – «Как при чем?! А бабушку нести?! Для чего же еще ваша неотложная?!!»
Диспетчерша дар речи утеряла и трубку старшему дежурному врачу передала. Мне-то что, за мной не заржавеет: «А может, – говорю, – вам мебель заодно помочь перетаскать?» А дамочка, ВСЕРЬЕЗ: «А можно, да?»
Хрустальная мечта расейского народонаселения. Халявное бюро добрых услуг «Неотложная помощь». Мебеля одной рукой таскать, другой – уколы ставить… унитаз, опять же, починять…
Эх, знало бы это халявное народонаселение, о чем мечтаем МЫ…
А вот еще звонок. Больная вызывает: ноги чешутся. «А вы помойте их». – «Как, просто так помыть?» – «Ну хорошо бы с мылом». – «И что – и всё?! Вы, значит, не приедете?!» – «Вам ноги мыть?» – «Я губернаторше пожалуюсь!!!» Ужо. Я, как всегда, в своем репертуаре: «Хоть сразу президенту, – говорю. – Может быть, он к вам приедет, ноги вымоет». – «Да как вы смеете! Ведь он же президент!!!» Весомый аргумент.
Какой народ, такой и…
Ну их в баню.
И оптом, коротко.
Очередной звонок на отделение. «Это, случайно, не неотложная помощь?» – «Случайно неотложная помощь». Молчание. Затянувшаяся пауза. Диспетчер, не выдерживая наконец: «А вы, случайно, не больной?»
А вот уже не диалог, а монолог. Медсестра в приемном покое больницы, без знаков препинания, на одном дыхании: «Паспорт полис понос есть?»
Диспетчер с вызывающей по телефону: «И часто ваш муж пьет?» – «Не часто, но помногу». – «А это как?» – «А дважды в месяц, но по две недели».
Дедок восьмидесяти лет. Четыре дня не просыхал, на пятый – страшно стало. «Что страшно-то?» Дед, с непритворным ужасом в глазах: «Пить, доктор, дальше очень страшно стало!»
Очередная дамочка зело бальзаковского возраста. «Доктор, у меня сегодня сердце бьется!» – «Ну хорошо, что не наоборот». «Доктор, вы меня не понимаете, – и с чувством, томно прижимая руку к своей молочной железе, что характерно правой: – Оно сегодня БЬЕТСЯ!»
Не диалог, не монолог, а просто дурь. Кромешная.
С Центральной диспетчерской скорой помощи (это которая «03») передали вызов: «Нагноившийся укус домашнего животного». С Центром не поспоришь, мы поехали…
С трех раз: кто покусал алкоголичку? Ответ неверный. Правильный – БЛОХА.
А вот на сей раз грустная история. Кстати или нет, но почему-то вспомнилась. Как-то ночью часика так в три умилила меня пожилая парочка. Заслуженная парочка такая, эпохальная. Давеча шестидесятилетие семейной жизни старики отметили. Реликт.
Вызвал дед на «парализовало», речь у бабки, дескать, отнялась. Приезжаю. Бабушка и впрямь в глухом молчании лежит. Вот только взгляд-то у нее вполне осмысленный, и все рефлексы в норме. Нет, чую сердцем, что-то здесь не то.
Выставила деда я из комнаты. «А теперь колись, бабуля, – говорю, – в чем дело, а?» А старушка отвечает ясным голосом: «Да просто говорить мне с ним давно осточертело!»
Грустно долго жить на свете, господа.
Еще достопечальный эпизод. Бабуле девяноста лет приснилось, будто она к вечеру умрет. Старушка философски к делу отнеслась: оделась во все чистое, легла себе спокойненько и мирно ждет костлявую с косой. А внуки неотложку бабке вызвали. А старушка обещание сдержала: доктор (я, бишь) в дверь – а бабушка туда, где ни печали нет, ни воздыхания. Вот нет чтобы на пять минут пораньше отойти! Старушке, по большому счету, все равно, а мне мороки пуд. У меня ж, как ни крути, – «чехол» в присутствии, куча писанины в связи с ним…
То-то бабушка резвилась, с неба глядючи.
А вот история немного веселее. Хотя, опять-таки, смотря как посмотреть, извините мне опять такую тавтологию.
Глубокой ночью едем мы на вызов. В машине – водитель, фельдшерица и я. Подъезд к дому загроможден легковушками, водитель останавливается метрах в пятидесяти от парадной и напутствует: «Девочки, кончите – кричите громче!»
Поднимаемся, звоним в квартиру. Открывает больная и радостно всплескивает руками: «Ой, а это вы – девочки по вызову?!»
Ужо. До сих пор я в простоте душевной полагала, что я вообще-то доктор скорой помощи. А оказывается, я – девочка по вызову, которая громко кричит, когда кончает…
Надо же так ошибиться с выбором профессии!
И на десерт. Жаль, было не со мной. На одной из подстанций скорой помощи работает ну очень пожилая докторица. Всю свою сознательную жизнь работает. На одном и том же месте. Приезжает как-то раз она к больной, та радостно: «Ой, доктор, – говорит, – а вы когда-то мою бабушку лечили! И бабушка умерла. А потом вы мою маму лечили. И мама тоже умерла». Докторица, в задумчивости, натягивая резиновые перчатки: «Ну что ж, а теперь я и вас полечу…»
Как было сказано: вот так мы и живем.
