– Слушай, а как мы искать что-то будем? Темень такая, хоть глаз коли.
Лисса ткнула ему пальцем в глаз. Мальчишка взвыл и, отбросив ее руку, закрыл лицо ладонью.
– Дура, что творишь!
– Сам дурак, думай, прежде чем говорить такие вещи. Это же логово колдуна, вдруг дурная сила возьмет да и выколет тебе глаз на самом деле, а так я исполнила твое желание и больше оно не сбудется. Ну, чего встал, прыгай и лови меня.
Митька прыгнул. Послышался грохот и причитания о том, какой дурак поразбросал здесь рухляди, через которую убиться можно. Вспомнив предупреждение, парнишка оборвал себя на полуслове и тут же заорал:
– Не надо в меня ничем тыкать, я нечаянно сказал.
– Ладно, живи. Я сегодня добрая. Ты расчистил взлетно-посадочную полосу?
– Чего посадить на полосу? – не понял Митька.
– Проехали. Ты меня ловить будешь? – Лисса не рискнула снять амулет и повторить Анин трюк с полетом, решив, что лучше не рисковать, когда над головой кружится в водовороте болотная жижа, сдерживаемая только магической силой, которую она по недомыслию может с легкостью разрушить.
– Ловлю! – Парнишка встал под люком, вытянул вверх руки, и Лисса, зажмурившись от страха, прыгнула наугад.
Митька под ее тяжестью рухнул на пол, зато поймал, крепко сцепив на талии руки.
– Хе… ты не могла бы слезть с меня? – сдавленно прошептал парнишка.
– Прости. – Лисса скатилась с него и хотела помочь встать, но Митька сложился пополам от боли.
– Ну ты… тяжелая. И колени у тебя острые.
Пряча улыбку, девушка сняла с себя пояс и повязала Митьке.
– Возьми. Тебе поможет, а вот на меня, похоже, не действует, так что толку от него ноль, как мертвому припарка.
Звучный шлепок заставил Лиссу подскочить. Девушка взвилась чуть ли не до потолка, не столько от боли и испуга, сколько от наглости мальчишки.
– А в морду!
– Сама же говорила: думать надо, а так я тоже твое желание исполнил. Глядишь и не помрешь теперь.
Мгновение в подземелье стояла тишина, которая потом взорвалась дружным хохотом. Лисса потерла пострадавшее место. Да уж, с виду вроде совсем мальчишка, а приложил так, что это уже не припарка, а целый горчичник будет.
– Вставай, умный ты наш. Не так уж и сильно я тебя придавила.
Кряхтя и жалобно стеная, парнишка встал, и они, как два инвалида, побрели вглубь, влекомые исследовательским любопытством. Путь освещали факелом, оброненным вчерашними исследователями возле люка. У Митьки в кармане предусмотрительно оказался кремний с огнивом, так что зажечь его не составило никаких проблем. И теперь пламя трепетало под напором сквозняка, отчего вверх взмывали струи черного дыма, оставляющие полосы гари на каменном своде.
Увы и ах. В подземелье оказалось пусто, как в норе мыши ранней весной, когда все запасы давно съедены. Если здесь и было хоть что-то ценное, то его уже давно нашли и вынесли, оставив только бесполезные дневники. Все остальное превратилось в труху.
– Эх, а я надеялся… – с разочарованием протянул Митька.
– Я тоже. – Лисса вздохнула. – Потопали обратно?
– Угу. Куда?
Девушка оглянулась.
– Не знаю. Ты разве не запоминал дорогу?
– Я? – Удивление на лице мальчишки было до того искренним, что Лисса тоже удивилась:
– Ну не я же. Я вообще тут в первый раз.
– Если ты забыла, я тоже здесь впервые. И вообще, кто из нас колдунья и должен все на свете знать?
– Вот как дам тебе сейчас квантовой физикой по органическим соединениям в мозгу, будешь знать, как умничать. Кто из нас мужик? Вот и думай, как из подземелья выйти.
– Ох и языкатая ты, Василиса. Гляди, с таким жалом вместо языка ни один нормальный парень замуж не возьмет, побоится, что превратишь его в чудище поганое.
Лисса обиделась и плотно сжала губы, чтобы не сказать в ответ какую-нибудь грубость.
Митька заметил, что ее настроение резко изменилось, шагнул ближе и вдруг ни с того ни с сего обнял.
– И что это значит?
– Прости меня, Василиса, дурака, зазря тебя обидел, просто… – Тут он крепче сжал руки, и Лисса поняла, что что-то сейчас будет. – Ты такая миленькая, а когда сердишься, превращаешься в красавицу.
– Ты какой плесени тут надышался? Убери руки, а то пальцы переломаю.
Но Митьку словно околдовали. Он припал к ней губами и стал неумело целовать. Лисса замерла как удав перед кроликом, сжавшись от охватившего ее страха. Что-то не так. Неправильный какой-то поцелуй, и дело вовсе не в возрасте паренька. В общаге с кем только целоваться не доводилось, даже вспоминать стыдно. Просто не должен обычный поцелуй причинять столько боли.
В губы вонзились острые клыки, и девушка почувствовала во рту привкус собственной крови. От страха Лисса уронила факел, быстро погасший в пыли, и только сейчас заметила, что у мальчишки во тьме алым горят глаза. А за спиной, судя по шелесту, расправляются кожистые крылья.
«Черт, зачем я сняла заговоренный пояс? И кому отдала? Вампиру! – Мысли вихрем закружились в голове. – Этот гад подменил собой Митьку сразу, едва мальчишка спрыгнул вниз. Кстати, что странно: кровососа должно было испепелить на месте. Похоже, обереги Велены не сработали. Вампиры вроде принадлежат к классу нежити. Или нет?»
Вампир поперхнулся и на миг оторвался от губ девушки. И этого мгновения ей хватило, чтобы прийти в себя и сорвать с шеи заветный амулет.
– Чтоб ты, гад, сквозь землю провалился! – В этот раз Лисса желала от всей души, и ее желание было исполнено. Под ногами треснул камень.
– Не-э-эт! – только и успел вскрикнуть «гад» и тут же исчез, видно и вправду провалился.
Ноги сами собой подкосились, и Лисса рухнула на пол. Придя в себя, она первым делом зажгла факел, хорошо хоть кремний и огниво успела у «Митьки» реквизировать. Убедившись, что в подземелье она одна, девушка уже собралась расплакаться. Но тут пол начал шевелиться, и из-под земли послышался зловещий голос, сулящий Лиссе страшные кары: от полнейшего обескровливания до превращения в вампира.
– Вот неугомонный. Пол, окаменей навечно.
– Дура-а-а! – взвыл вампир, успевший-таки вылезти из-под земли по плечи и высвободить одну руку. Вторая так и осталась под землей, придав мужчине вид скособоченной коряги.
– Сам такой. – Лисса отползла от опасных когтей, которыми вампир пытался до нее дотянуться, дергаясь, как припадочный.
– Идиотка! Выпусти меня!
Лисса не ответила, любуясь сюрреалистическим творением собственного производства. Кстати, мужчина теперь даже отдаленно не был похож на Митьку.
– Ты что, не слышишь? Выпусти, я тебе сказал.
– Ага, бегу и спотыкаюсь.
Вампир замер, поняв, что все его попытки освободиться – напрасная трата сил и что его магии не совладать с искренним, высказанным от всей души желанием девушки. Минуты три «изваяние» буравило ее взглядом и наконец спросило:
– И что теперь?
– Теперь? – Лисса облизнула опухшие губы, и вампир судорожно вздохнул. – Вылезу из подземелья, в расстройстве чувств забуду поставить крышку на место и уберу силовой барьер, сдерживающий воду. Так что ты утонешь, а ночью твоим трупом полакомятся упыри.
