«ребята» будут вам по гроб жизни благодарны, потому что им откроется путь в высшие учебные заведения, куда сегодня их вообще не берут. Похлопочете, Василий Алексеевич?
Я намеренно использовал в разговоре примитивные доводы – более тонкие антирасистские соображения он бы не понял и не принял. А эти подействовали – Федченко быстренько сменил тему и впредь «откровенных разговоров о справедливости» со мною не заводил.
Не стоило бы, конечно, упоминать здесь такого Федченко, если бы не одно важное обстоятельство. Самые высшие руководители страны – большей частью именно такие «просвещенные» антисемиты. Это люди старше пятидесяти лет, впитавшие сталинские послевоенные настроения. Их уровень культуры чрезвычайно низок, он не позволяет им перешагнуть через собственные предрассудки. Скажу больше: именно эта прослойка населения страны – старше 50, более или менее образованные, но не интеллигентные, духовно бедные и оттого очень самоуверенные люди – именно она отравлена шовинистическими предрассудками сильнее всех других слоев населения. Простой крестьянин, даже если он недолюбливает «жидов, армяшек и косоглазых», гораздо более терпим. Многие даже украинские крестьяне (говорю «даже» ибо Украина считается цитаделью антисемитизма) прятали у себя во время немецкой оккупации евреев, ежеминутно рискуя головой. То же относится к рабочим. Этим необразованным людям ближе общечеловеческие категории добра и любви к ближнему, чем карьеристам- полуинтеллигентам, оторванным от жизни народа и большей частью забывшим о человечности.
Нет теперь никакого антисемитизма и у молодежи. Напротив, сталкиваясь с официальной дискриминацией, русская молодежь все сильнее ненавидит чиновников-антисемитов. Шовинизм стал символом сталинщины, хрущевщины в глазах молодых людей, и одна из форм протеста против этого среди студенчества, например, – подчеркнутое юдофильство, если хотите «анти-антисемитизм».
Но страной-то управляют не рабочие, не крестьяне и не молодые интеллектуалы, а как раз упомянутые мною бюрократы «сталинской закалки». Пока это положение сохраняется, на изменение национальной политики в России нет надежд. И особенно тяжелая особенность национального угнетения в России состоит в том, что оно происходит под покровом оголтелой пропаганды «дружбы народов».
IV.
Читаете ли вы советскую газету, слушаете ли радио, едете ли по дороге, пробегая укрепленные на обочине плакаты, вы непременно видите и слышите восторженные здравицы в честь «братской нерушимой дружбы между народами нашей страны». Люди в России давно уже привыкли к противоестественным самовосхвалениям в пропаганде, их не коробят такие, например, плакаты: «Да здравствует великий советский народ, строитель коммунизма!» Но даже они читают и слушают лозунги о «дружбе народов» с кривой улыбкой. Вот в это не верит, действительно, никто!
Тем не менее, лозунги незыблемы. Они сохранялись и в те времена, когда «Правда» ежедневно печатала по антисемитскому фельетону или двусмысленно толковала в передовых статьях о ведущей роли русской нации среди остальных «социалистических наций», населяющих Советский Союз. Ныне прямые антисемитские выпады в печати стали редки, они, во всяком случае, делаются завуалировано, а статьи о ведущей роли русской нации исчезли совершенно. Но славословия по поводу несуществующей «дружбы народов» повторяются с прежним усердием.
В противовес этому, цензура старательно вычеркивает из всех печатных материалов какие-либо намеки на расовую дискриминацию или даже шовинистические настроения отдельных людей в СССР.
В марте 1965 года литературный журнал «Москва» опубликовал мою повесть. В рукописи был небольшой эпизод с молодым рабочим, которому его старая тетка не позволяет жениться на еврейке. Эпизод не главный, а кроме того, «отсталые настроения» этой тетки решительно осуждаются устами другого молодого персонажа. Я подписал корректуру повести с этим эпизодом. Каково же было мое возмущение, когда, взяв в руки свежий номер журнала, я увидел, что эпизод отсутствует.
Понятно, я сразу понесся в редакцию, прикидывая по дороге, кто мог без ведома автора, после подписи корректуры, сделать такую пакость. Я готов был наговорить грубостей за это хоть самому главному редактору. Но оказалось, что в редакции виноватых нет: в последний момент, во втором уже чтении, эпизод вычеркнула цензура. Сотрудники редакции боялись, что если мне сразу об этом скажут, то я потребую снять повесть, в журнале появится «дыра», и выпуск в свет задержится на неопределенное время. Решили меня до поры до времени «не волновать».
Любопытно, что эта повесть была затем переведена в СССР на английский язык (журнал «Советская литература» № 10, 1965), а еще немного позже разыграна в виде пьесы по Центральному телевидению в Москве (18 января 1966 г.). В обоих случаях мои попытки восстановить эпизод были тщетны.
Никто, однако, не вырежет из произведения антисемитские выпады, если только они делаются без упоминания слова «евреи». В том же 1965 году издательство «Советская Россия» выпустило тиражом в 100 тысяч экземпляров (!) гнуснейший «роман» некоего Ивана Шевцова под названием «Тля» – я имел уже случай упомянуть об этой книге в главе V. Подобной антисемитской мерзости не писали и в самые тяжкие сталинские годы. Но редактор «Советской России» Смирнов не получил даже выговора, у цензуры вопросов тоже не возникло.
После выпуска романа многие газеты и журналы очень резко критиковали это «произведение». Но вот тут цензура была начеку! Ни один из авторов критических статей не получил права сказать, что роман Шевцова – антисемитский. В лучшем случае критикам удавалось использовать весьма абстрактные намеки.
Другой пример еще колоритнее.
Примерно в то же время, что «роман» Шевцова, вышла в свет «научно-популярная» книга Трофима Кичко «Иудаизм без прикрас». Лучше было бы назвать ее «Антисемитизм без прикрас», настолько она проникнута ненавистью ко всему еврейскому, лютой ненавистью погромщика. Автор использовал то приятное для него обстоятельство, что в России можно громить любыми словами иудаизм и сионизм. Раз так, то вместо слова «евреи» достаточно говорить «сторонники иудаизма» или «сионисты», а для полной ясности снабдить книгу картинками, изображающими отвратительных носатых «сионистов», чьи руки тянутся к золоту. Так все это и проделал Трофим Кичко в «творческом содружестве» с художником Савченко, а издательство Академии наук Украины (!) выпустило сей научный труд в количестве 12 тысяч копий.
Книгу Кичко тоже мягко покритиковали, но автор, разумеется, благоденствует в Киеве. Он даже получил ученую степень кандидата наук. Между тем, Трофим Кичко – личность интересная отнюдь не с научной и не с литературной точки зрения.
Автору этих строк «повезло» сделать небольшое открытие, касающееся биографии «борца с иудаизмом». Вскоре после появления его книги я сидел в библиотеке и по какой-то надобности перелистывал комплект «Литературной газеты» за 1953 год. В номере от 10 февраля я увидел заголовок, типичный для тех невеселых времен, – «Раскроем псевдонимы». Прочел – так и ахнул. Это оказалась статья двух журналистов из украинского города Винницы, Озябкиной и Зарудного, посвященная... Трофиму Кичко. Статья разоблачительная. Авторы сообщали, что этот гражданин пытается представить себя как «подпольщика», чуть ли не партизана в годы оккупации Винницы немцами. На деле он не был ни тем, ни другим, а сотрудничал с оккупантами.
Знаете, я ко многому привык в России, но такое и меня поразило. Ведь сотрудничество с гитлеровскими оккупантами считалось после войны самым страшным преступлением, и не одна тысяча невинных людей была уничтожена по этому обвинению. А Кичко – книги выпускает, кандидат наук... Что такое?
Я немедленно написал письмо одному крупному украинскому писателю, моему другу. Рассказал про статью и спросил, как же этот Кичко открутился от петли или пули. Письменного ответа я не получил, но вскоре этот писатель приехал в Москву и лично отчитал меня за наивность. Он объяснил мне, что колоритное прошлое проходимца Кичко прекрасно известно в Киеве всем, кому следует. Но есть заслуги, за которые в России милуют даже коллаборационистов. Кичко это своевременно понял, и еще давно, вскоре после войны, целиком «посвятил себя» антисемитским научным исследованиям (официально это именуется борьбой с иудаизмом и сионизмом). У него даже диссертация написана на эту тему. Такого
