ни от чего — вдруг свалиться, когда рядом хозяин. И злился на себя.
Лученко обернулась к Чернобаеву и врачебным тоном приказала:
— Срочно вызывайте «скорую»! У него гипертонический криз.
Чернобаев нахмурился и вопросительно глянул на своего охранника (тот пожал плечами), поднял руку, подзывая к себе кого-то. Засуетились сотрудники ресторана, забегали, бледнее белого листа сделалась Даша. Вера взяла Акимова за руку и что-то ему сказала, в общей суматохе слов ее слышно не было, потом спокойно уселась на уютный диван.
Она поймала на себе беспокойный взгляд олигарха. В жизни Сергея Тарасовича почти не случалось ситуаций, когда он не знал, как реагировать. Он ясно понял только, что его превосходство дало трещину. Привычный помощник, верный пес, предназначенный для устрашения и безрассудного уничтожения противников хозяина, — вдруг выбыл из строя.
Вера тем временем не давала Чернобаеву опомниться. Она пожалела Тимура, укорила Чернобаева, что нельзя позволять подчиненным пить столько кофе, даже если они молоды и здоровы. А то мало ли что. Она, как врач, знает столько случаев…
Хозяин и охранник слушали Веру с опасливым вниманием. Очень быстро приехала медицинская бригада, врач осмотрел Тимура, измерил ему давление, сказал:
— Скачок давления. Второй такой вызов сегодня. Конечно, кофе пили. Дался вам этот кофе, пили бы соки, что ли, нам бы работы меньше было. — Он обернулся к медсестре, державшей в руках чемоданчик, и сообщил: — Как в прошлый раз.
Медсестра наполнила шприц и ловко сделала Тимуру укол в плечо, протерла кожу. Тревожно запахло спиртом.
— Какая больница сегодня дежурит? — спросила Лученко.
— Двенадцатая, — ответил доктор.
— Хорошо, — сказала Вера Алексеевна. Почему «хорошо» — никто не понял, да и в ажиотаже происшествия некому было задаваться этим вопросом.
Тем временем оказалось, что Даша сильно нервничает. Вера поняла это по тому, что ее подруга все время барабанила пальцами по своей сумочке. Она еще вчера уговаривала Веру разрешить ей не присутствовать на «разборке». Но Вера проявила неожиданную твердость: «Ты меня потом расспросами замучишь, что да как. О том, что опасность миновала, ты должна узнать сама, лично». Даша из деликатности перестала курить, когда охраннику стало плохо, и вот теперь ей нечем было заняться. Вера положила ей свою руку на плечо, стараясь передать свою уверенность, и подруга расслабилась.
— Сейчас вам станет легче, — сказал врач Тимуру и добавил, обращаясь к хозяину: — Мы его забираем.
— Зачем? В смысле, это надолго?
На лице Тимура смешались растерянность, злость, недоумение и стыд.
— Час под капельницей, до утра отдых, завтра будет как огурчик, — уже на выходе со скучным лицом проговорил врач. И закрыл дверь.
Чернобаев раздраженно бросил:
— Мы, по-моему, все выяснили. Что еще?
— Наоборот, мы только начали разговор.
— Неужели?
— Дело в том, что кольцо у вас никто не крал. И я берусь это доказать прямо сейчас, не выходя из ресторана.
— Вы хотите сказать, что…
— Да, я хочу сказать, что вы оклеветали Дарью Николаевну и ее сотрудников. Вы, с целью получения личной выгоды, а именно — бесплатной работы на вас целой фирмы, рекламного агентства, — инсценировали кражу кольца.
Ракетки уже со свистом рассекали напряженное пространство разговора, мячи летели точно, били в цель.
— Алена! — позвал Чернобаев официантку. — Вызовите ко мне Василия, он в машине.
— Не нужно было этого делать, Сергей Тарасович, лучше отменить, — пожала плечами Лученко.
В кабинет стремительной походкой вошел человек в короткой черной куртке, один из подчиненных Тимура.
— Вызывали, Сергей Тарасович?
— Садись. Пока Тимура нет, будешь присутствовать при разговоре с гостями.
— Слушаюсь.
Василий внимательным взглядом посмотрел на женщин, затем присел в кресло.
— Так что там о клевете? Это даже интересно. Со мной так никто не смеет говорить. Госпожа Эскулап, у вас есть ровно минута.
В поединке-разговоре возникло сейчас такое сильное напряжение, будто невидимые нервные струны натянулись до предела и звенели. Даша прикуривала одну сигарету от другой, охранник сидел в кресле напряженно, готовый вскочить в любую секунду. Чернобаев зло щурился. Одна Вера выглядела абсолютно спокойной.
— В вашем доме, Сергей Тарасович, есть замечательная система «Умный дом», отличная вещь. Благодаря ей вы живете в полном комфорте и безопасности. Вместе с тем именно благодаря вашей домашней системе я могу доказать, что никто из агентства кражу не совершал.
— Вы еще и в технике разбираетесь, — саркастически хмыкнул финансист.
— Нет, в технике я совсем не разбираюсь. Но у меня есть друзья, которые меня консультируют. Вам известно, что датчики фиксируют любого, пересекающего порог вашей спальни?
— Да. И что? — набычился Чернобаев.
— А ведь именно там находится туалетный столик с драгоценностями Ангелины Вадимовны, не так ли? Когда ваша супруга входит в спальню, фотоэлементы это фиксируют и передают сигнал на компьютер. А он командует кондиционеру сделать температуру в комнате ниже, поскольку ваша супруга любит попрохладнее. Но фотоэлементы не различают разных людей, им все равно, кто войдет в помещение. Итак, представим себе тот день. Ангелина Вадимовна просыпается. В спальне прохладно, как она любит: накануне вечером, когда она вошла, сработала система. Утром она выходит из спальни и завтракает в гостиной. Потом возвращается в спальню, чтобы переодеться… Что происходило днем, нас не интересует, опустим это. В час ночи приезжают ребята. В спальню никто не заходит. После легкого недоразумения, когда ваша супруга вспылила и несколько повздорила с сотрудниками агентства, она переодевается в спальне (это фиксируют датчики). Снова в спальню она заходит под утро, когда фотосессия закончилась и все уехали, и кондиционер приветствует ее понижением температуры. За время ее отсутствия в спальне компьютер не зафиксировал никакого изменения климата. Следовательно, кроме вашей жены, в это помещение не входил никто. Скандал с пропажей кольца разыгрался наутро, на следующий день. Значит, никто не мог его взять, и значит, оно не покидало пределов сейфа. Все эти данные существуют в памяти вашего компьютера в виде файла отчета — замечательная особенность умных программ, вы не находите? Этот файл я скопировала на флешку — так, на всякий случай. Таким образом, дело о краже заведомо провальное. Любому человеку будет ясно: если люди не входили в помещение, где хранилась драгоценность, стало быть, никакой кражи не было… Я закончила.
Улыбка, похожая на оскал, застыла на лице Чернобаева. Но пауза длилась всего несколько секунд. Он выпил рюмку коньяка и сказал:
— Уважаю, Вера Алексеевна! Снимаю шляпу. Прямо Александр Македонский в юбке! Пришла, увидела, сделала выводы…
— Признаться, меня называли по-разному, но чтобы Александром Македонским?.. — усмехнулась Лученко.
— Ладно. Я умею проигрывать, — сказал Чернобаев. — Поэтому в результате всегда выигрываю и наступаю. У меня есть контрпредложение.
В этот момент у Даши Сотниковой началась икота. И вода, которую принесли вскоре, не помогала. Вера присела перед Дашей на корточки. «Это на нервной почве. Тебе нужно поспать, милая моя!» — сказала она мягким домашним голосом. Сотникова закрыла глаза и уснула. Вера устроила подругу на
