— Ха. От влюбленного в тебя незнакомца.
— А, от Антона. Прекрати ревновать, ты же меня знаешь…
— Я его знаю, мне этого хватает. Смотри у меня, Верка, доиграешься…
— О! Уже начался спектакль. Что за сюрприз?
Завьялова взяла со столика охраны у входа конверт, раскрыла его и вручила подруге пригласительный. Он был похож на страничку из дамского ежедневника, заполненную бытовыми мелочами: купить, взять, посмотреть, но вместо этих пунктов там значилось: 1) прийти на показ модной коллекции Алевтины Заяц под названием «Палыч», 2) радоваться жизни, 3) завести бурный роман.
— Здорово! Моя любимая Алевтина, — обрадовалась Вера. — Палыч? По Чехову, что ли? Могу себе представить! Дача, сад, крыжовник, дом с мезонином, чай на веранде… Иду!
— Я рад! — звучно произнес Билибин. Он подошел и наблюдал за подругами с той стороны вертушки. — Верочка, я знал, что вам понравится. Проходите же! Я вам руки расцелую.
Лида махнула рукой и ушла, выражая спиной недовольство.
— Я к вам не пойду, — сказала Вера, — а руки подождут. Но не могу же я идти на показ вот в этом! — Она оглядела себя скептически.
Антон одним махом перепрыгнул через вертушку, а на ворчание дежурного лишь улыбнулся в его сторону. Охранник уже давно был завоеван обаянием артиста, его эксцентричностью, быстротой и великолепием и, конечно, промолчал.
— Я сейчас вызову вам такси, — сказал он, — вы поедете домой, такси не отпускайте, переоденетесь и вернетесь… Алло, девушка! Машину, пожалуйста, побыстрее! Диктую адрес…
Да, подумала Вера. Ошеломительный напор, фейерверк услужливости. Она знала такие типы личности. И голос! Он говорил так, что заполнил голосом все помещение служебного входа с гардеробом и коридором, ведущим в соседний ресторан. И все вокруг улыбались, глядя на блестящего Антона, а Вере завидовали.
Ну что ж, отчего не воспользоваться любезностью. Модный показ Алевтины Заяц — это вам не просто тусовка какая-нибудь. Она оригинальный дизайнер, с изюминкой. Вера уже предвкушала удовольствие и поэтому позволила посадить себя в такси, по пути рассеянно согласилась перейти на «ты» и даже приняла букет роз, появившийся у Билибина в руке словно ниоткуда.
И лишь по дороге домой она спохватилась, что приходила в театр совсем не за этим…
Ветеринар Двинятин принял очередного клиента. С помощью коллеги Зои он обработал ухо спаниелю, заболевшему отитом, проинструктировал озабоченного хозяина насчет процедур и повязок, отпустил его и задумался. Можно было еще посидеть на работе, как он привык за последнее время. Но перед глазами стояла Вера. «Ну, и чего ты сидишь?» — спросил он сам себя и в ответ пожал плечами. Хочется увидеть любимую женщину — увидь.
Он вспомнил: Вера говорила, что забежит в театр к Лиде Завьяловой. Театр… Это мысль. Андрей решил подъехать туда и найти ее, положившись на случай. Если судьбе угодно, чтобы они помирились, то он Веру сразу там найдет, а дальше будет действовать по вдохновению. Помещения театра он хорошо знал, они с любимой не раз приходили туда в гости к Лиде Завьяловой, поэтому Двинятин был уверен, что его пропустят.
Сказано — сделано. Через полчаса он свернул с главной улицы влево, проехал еще немного, ища, где бы припарковаться. Мест не было… Вот у самого театра стоит такси, но кажется, сейчас отъедет, значит, надо побыстрее поставить машину в освободившееся пространство.
И вдруг он увидел, что к такси подходит Вера… Сердце Андрея заколотилось. Он уже хотел выскочить, подбежать… Но к его женщине подошел высокий лохматый парень, что-то сказал, улыбаясь, вручил цветы… Вера тоже улыбнулась, он поцеловал ей руку. Потом наклонился к водителю и поговорил с ним.
Щекам Двинятина стало жарко. Он сжал зубы.
«А ведь я знаю этого… дамского угодника, — подумал Андрей. — В сериале видел и еще в рекламе. Известная личность, Антон… Фамилия какая-то смешная. Вспомнил: Билибин!..»
В газете, которую Андрей как-то просматривал в своей приемной, где валялось для посетителей много газет и журналов, он тоже видел фото Билибина. О нем писали: холостяк, сердцеед и бабник, и тем не менее женщины о нем мечтают.
«И что же это получается?! Он решил заняться моей Верой!»
Опешивший Андрей некоторое время смотрел на оранжевые огни отъехавшего такси, потом на артиста. Но Билибин вернулся в здание. Тогда ветеринар поехал вслед за машиной, где сидела его Вера. Такси следовало вниз по Владимирскому спуску, и стало ясно — Вера едет домой. Андрей обогнал таксиста, сократив дорогу узкой улочкой с односторонним движением и нарушая правила. Хорошо, что на этой улице сейчас никого из гаишников не было.
Лученко поднималась по лестнице к дому, размышляя: что же надеть, чтоб соответствовать?.. Билибин ее предупредил — соберется театрально-киношная тусовка. Ага! У нее как раз был редко надеваемый костюмчик, такой серый, с темно-серым кружевным рисунком по низу юбки и пиджака. Стильная классика.
Она вошла и увидела его.
— О, Андрюша? Какими судьбами?
Хотела подойти поцеловать, но не решилась: выражение лица мужчины было напряженное.
— Да вот… Соскучился. — Он пожал плечами. — Откуда цветы?
— Подарили. — Она улыбнулась про себя. Снова ревность, на этот раз совсем ею не запланированная. Ну что ж, пусть. — Меня пригласили на показ мод. Пойдешь со мной? Или снова занят?
Он смотрел в сторону.
— А кто пригласил?
Вера улыбалась уже открыто.
— Антон Билибин пригласил. Так что?
— Это он тебя пригласил, — с усилием сказал Андрей, — а не меня. Вот ты и иди, а меня на работе ждут… Приятно было повидаться.
Он вышел. Пай, обрадованный появлению Двинятина, удивленно посмотрел ему вслед. А вывести на улицу, хозяин? Ау!
— Я сама тебя выведу, — вздохнула хозяйка. — Еще десять минут потеряю, так и быть…
Но на показ она не опоздала.
Коллекция Алевтины Заяц ее не разочаровала. Как всегда, это оказалось нечто простое и в то же время необыкновенное в своей прелести. Как напишут потом журналисты: «Одежда облегченно-свободного силуэта, не допускающая равнодушия в человеческих отношениях, и дизайнер, создающий коллекции вне модных тенденций “на сезон”, вновь и вновь повторяет своими образами: женщина должна оставаться женщиной — романтичной, кокетливой, непредсказуемой, поскольку такой образ современен всегда».
Основным цветом коллекции, вопреки хмурому ноябрю, был белый. «Надо бы сшить белое! — подумала Вера. — Словно солнышко выглянуло… Очень подойдет, чтобы наладить отношения с Андреем, а наладить их уже пора, а то он совсем от рук отбился. Значит, следует придумать себе белое платье или костюм, все равно. Просто начать все с белого листа».
Додумывала она эту мысль, уже рассеянно наблюдая детали: корсеты, розы-бутоньерки, водопад оборок, облако кружев, сумочки и перчатки как завершающие аккорды нарядов.
Всего лишь час с небольшим длился показ. Антон сидел рядом с Верой в первом ряду, но несколько раз выходил, извиняясь, после возвращался, что-то говорил, она не вслушивалась. Теперь, в конце, она ему сказала:
— Большое вам спасибо, Антон.
— Мы на «ты», забыла?
— А, извини. В общем, было здорово.
Они стояли уже в фойе.
— Ну, ты идешь? — позвал Билибина какой-то мужчина.
— Да, конечно! Вера, тут ребята устраивают посиделки после показа. Сегодня в театре должен быть выходной, но из-за этой дизайнерши подняли на ноги все службы. Вот и организовался междусобойчик.
