Когда тебе что-то нужно от государства, оно говорит тебе: «закон» и «очередь».
– Ах ты ж… – матерная брань, сложная, как морской узел, прогремела в цеху.
Вот я сейчас ощущаю своими органами слуха результат взаимопроникновения культур. Получивший кувалдой по кисти Лик крыл нерадивого напарника отборным русским матом. Галактический интерлингво имеет кое-какой запас нецензурных выражений. Но именно что кое-какой. Для описания местного автохлама, отработавшего уже десять раз все нормы пробега и эксплуатации, который постоянно ломается из-за общей изношенности, усугубленной отвратительным топливом, подходит только «великий и могучий». Именно широкое применение русского мата, по оценкам начальства, увеличило скорость ремонта техники на 10 процентов. Что вызвало повышение зарплаты руководства и увеличение норм выработки для простых работяг. Когда я только начал работать в автохозяйстве, две недели, по часу в день, меня использовали в качестве преподавателя ненормативной инопланетной лексики. Некоторые выражения здесь знали и широко использовали и без меня (например: популярное выражение «Пошел на х…!» в Роду Фу-Оша означало форму твердого и окончательного отказа, так что я здесь далеко не первый «попаданец» из России), но многие выражения были коллегам незнакомы и старательно записывались.
Вообще, отношения на работе с коллективом сложились успешно. Во многом благодаря хорошему усвоению школьных знаний и умению применять их на практике. Вот, например, информация о методах разделения фракций нефти с помощью ректификационной колонны, грамотно примененная в местном самогонном аппарате, позволяет мне вот уже целых три месяца, что я здесь работаю, обходиться без «барашков в бумажках» для бригадиров и мастеров. Так что только подношения инженерам пробивают внушительную брешь в моем кошельке. Поскольку получаемый в агрегате спирт, профильтрованный через активированный уголь и ароматизированный присадками, удовлетворяет потребности непосредственного руковод-ства на все 100. Процентов.
– Хрясь! – Вот это удар… Нерадивый ученик отлетает к противоположной стене и красиво по ней сползает. Лик, продолжая трясти размозженной кистью, хватает его здоровой рукой за шиворот, и они вместе скрываются за дверью. Значит, после переборки двигателя этой рухляди нам с Вольфом придется еще и рессоры менять. Норма, она на всю бригаду дана.
Вольф родился здесь. А вот отец его – мой земляк. Ну, почти. Во всяком случае, на Пекло «обер- гефрайтор» Мюллер угодил более тридцати лет назад по местному календарю из-под Наро-Фоминска, где в конце 41-го года застыл, чтобы откатиться под ударами Красной Армии на запад, танковый таран вермахта. А Мюллер-старший и еще три его сослуживца попали сюда. В процессе выяснения вопроса, какими правами должны обладать местные «унтерменши», а какими – истинные арийцы, сослуживцев Мюллера перебили, а сам он был ранен и за время лежания в госпитале сделал выбор. Так сказать, осознал свои заблуждения и согласился поработать на благо Рода Фу-Оша, отрабатывая свой более чем внушительный долг в качестве геолога. Несмотря на смуглую кожу и раскосые глаза, Вольф имеет истинно немецкий характер. Исполнителен, дисциплинирован, всегда работает четко по графику. Мы с ним неплохо дополняем друг друга.
Кроме того, у него очаровательная младшая сестра. Даже с учетом местных «стандартов» красоты. Которые, с моей точки зрения, лучше всего описываются мудрым народным изречением: «Я же столько не выпью!» Именно Эльза стала причиной того, что мои отношения с Мюллером-старшим стали если не дружескими, то по крайней мере сносными. Нельзя же устраивать драку с отцом девушки, встречи с которой с нетерпением ждешь…
Закончить переборку изношенного дизеля нам было не суждено. Сначала дико взвыла сирена. Потом ожил древний репродуктор под потолком цеха. Сквозь хрип и треск нам удалось разобрать, что все работники транспортного комплекса должны собраться в большом зале через четверть малого цикла. Достопочтенный Пито, правая рука Патриарха, обратится с речью к нам как к членам Рода Фу-Оша.
– Раньше такое случалось? – спросил я.
– Отец рассказывал, – поморщился Вольф. – Так было двадцать пять лет назад, меня еще в планах не было, когда на Пекло пираты высадили свой десант и дрались с гарнизоном космопорта{4}.
– И чем все закончилось? – Нападение пиратов это не плохо, это очень, ОЧЕНЬ плохо. Если десант не разгромить, высадятся вспомогательные силы вторжения и эта шобла не покинет планету, пока не ухватит своими загребущими ручками все хоть сколько-нибудь ценное. А главную ценность на мирах Периферии представляют рабы.
– Перемололи охранников гарнизона, захватили космопорт, потом за неделю вычистили три родовых поселения и быстренько смылись, пока имперцы не прилетели.
– Зато сэкономили на охране. «Если не хочешь содержать свою армию, тебя очень скоро заставят содержать чужую», – процитировал я бессмертную фразу.
– Что думаешь, Макс? – выражение лица Вольфа было мрачным.
– Сейчас правая рука Патриарха толкнет нам речь на тему: «Отечество в опасности». А потом нам предоставят возможность героически погибнуть в неравном бою – человек против меха{5}. Погоди, давай бутерброды возьмем, раз обед накрывается. – Мы проходили мимо служебной столовой.
– Тебе лишь бы пожрать. В шахтах Мариноса мы не протянем и года.
– Я не против драки. Особенно на сытый желудок. Что я поимею в случае победы, вот в чем вопрос. – Сегодня стоит выбрать приправы поострее.
– Тебе легче. А у меня жена и двое детей. – Жуя бутерброды, мы бодро подходили к актовому залу, где по традиции каждый месяц руководство комплекса
– Займи места поближе к проходу, сейчас подойду. – Я свернул в уборную. Руки в соусе – нормально для обеденного перерыва, но не для работы, не говоря об общении с Верхушкой Рода. Если руководство увидит на собрании мои грязные руки – как минимум получу за несоблюдение трудовой дисциплины штраф в размере дневного заработка. Каков может быть максимум – лучше не думать, а то поседеешь от ужаса.
Подойдя к автомату, я приложил сканер к штрих-коду ошейника, после чего нажал на клавиши, изъявляя желание приобрести упаковку шариков одноразового мыла и гигиенические салфетки. Аккуратно обтерев руки, а потом лицо… в общем – более или менее придав себе приличный вид, я направился в зал. Успел как раз вовремя.
Вольф занял места «по чину». В конце зала, рядом с такими же работягами. Но рядом с проходом. Так что можно будет быстро вызваться добровольцем. Или смыться подальше с глаз начальства. Начальство, в лице Достопочтенного Пито, с крайне недовольным видом поднималось на сцену под бурные аплодисменты присутствующих. За кулисами угадывались силуэты громил из Службы Охраны. Подойдя к микрофону, Достопочтенный сделал жест, призывающий к молчанию, откашлялся и начал:
– Родовичи! Над дружной семьей Рода Фу-Оша, членами которой мы все являемся, нависла смертельная угроза
В свое время я смотрел немало записей схваток между мехами. Киношных, дуэльных, боевых… Так что оценил время, необходимое для поражения обороняющегося, малым циклом. Поскольку общей особенностью шагающих машин является серьезное превосходство защиты над атакой. О привычном мне «попадание снаряда в цель означает ее уничтожение» здесь не может быть и речи. Поражение вражеского меха осуществляется методичным всаживанием маломощных фугасных снарядов, реже – сгустков тяжелой плазмы в противника, с целью постепенного разрушения его брони. После вывода из строя энергетического экрана для этой же цели используются лазеры, ведущие сосредоточенный огонь по месту, где,
