— Вернемся к пророчеству Лаврентия о пришествии антихриста, — предложил Виктор Андреевич. — Если оно верно, то верно не только потому, что кроме Лаврентия его предсказывали другие пророки, но и потому, что к нему ведет логика истории и логика нынешнего развития России. Так? Где же предпосылки того, что в то время, когда весь мир окажется под властью антихриста, Россия ни с того ни с сего превратится в Православное Царство?
— Я не могу сказать больше того, что сказал преподобный Лаврентий: «Господь Святую Русь помилует за то, что в ней было страшное предантихристово время. Просиял великий полк Мучеников и Исповедников». То есть Богом будут услышаны молитвы этих Мучеников и Исповедников.
— Этот ваш великий полк сияет уже больше двух тысяч лет! И что? Скажите, пожалуйста, отчего так получилось, что народы, взявшие на вооружение идеи Христа, до сих пор пребывают во зле? И пролиты океаны человеческой крови? Может быть, эти народы обмануты? Может быть, никакого пришествия Мессии не было, и оно только грядет с пришествием того, кого Лаврентий и ему подобные называют антихристом? Но ведь и Лаврентий не скрывает, что так называемый антихрист избавит человечество от полного уничтожения! — Виктор Андреевич снова взял журнал и прочитал: — «Будет страшное бедствие на земле, даже воды не будет. Потом будет всемирная война. Будут такие сильные бомбы, что железо будет гореть, камни плавиться. Огонь и дым с пылью будут до неба. И земля сгорит. Людей останется очень мало, и тогда начнут кричать: „Долой войну и поставить одного царя!“» Этим царем и будет антихрист, говорит дальше Лаврентий. Но меня сейчас интересует вот что: кто же устроит все эти прелести? Антихрист? Нет, нигде об этом не сказано. Это устроят люди, называющие себя последователями Христа, или, во всяком случае, будут активно участвовать в этом. И Церковь, судя по пророчеству того же Лаврентия, термоядерную бойню остановить не сможет. Что же, по-вашему, человечеству предпочтительней сгореть в огне атомной войны, чем признать за Мессию человека, сумевшего положить конец взаимному истреблению? И хороша ли будет Россия, решившая, согласно предсказанию Лаврентия, остаться в мире зла?
— Вы сатанисты, что ли? — тихо спросил Енисеев, недоуменно обводя взглядом сидящих вокруг него. Все они, включая Ступара, показались ему вдруг в неярком свете настольной лампы сошедшими со стен персонажами Шемякина.
На вопрос Енисеева никто не отреагировал, в отличие от вопроса о масонах. В кабинете повисло молчание.
— Вам, очевидно, чтобы понять что-то, надо прицепить к этому «что-то» ярлык, — произнес наконец Виктор Андреевич. — Масоны, сатанисты… Мы предпочли бы, чтобы нас называли сторонниками пришествия истинного Мессии.
— Называемого антихристом?
— Называемого антихристом людьми вроде Лаврентия Черниговского и вас.
— Но антихрист — посланник сатаны, согласно учению святых отцов. Значит, вы всё же сатанисты. Потом, вы, цитируя, передергиваете, как это всегда делают сатанисты, воинствующие антихристиане и подобная публика. Всемирную войну устроит не антихрист, говорите вы? А сатана к ней будет иметь какое отношение? У Лаврентия Черниговского сказано перед теми словами, что вы прочитали: «В последнее время бесов во аде не будет. Все будут на земле и в людях».
— Ад на земле устроили не бесы, а христиане, — возразил Яков Аронович. — Что же, по-вашему, первую мировую войну начали бесы? И вторую мировую войну тоже? Нет, ту и другую начали люди — немцы, христиане. Не было в дохристианскую эпоху таких кровавых войн!
— Но не было и пулеметов, и пушек, и танков, и самолетов…
— Дело не в пулеметах и пушках, убивать миллионы можно и железом! Ну, подумайте сами: что же это за христианство такое, если в христианских странах всем заправляют бесы? Как это христиане уживаются с ними? И бесы с христианами? А может быть, всё проще, и правильно говорит Виктор Андреевич: эти бесы и есть христиане?
— Разрешите мне поверить Лаврентию Черниговскому, а не вам.
— Разрешаю. Я тоже верю Лаврентию Черниговскому. Его предсказания окрашены христианским фанатизмом, потому что в жизни он был монах-фанатик. Но по своей духовной сути он был пророк, и крах христианской веры предсказал верно. Ну, присочинил к своему пророчеству христианский «хэппи-энд»… Ничего не поделаешь, законы жанра.
— А Страшный Суд он тоже сочинил?
— Почему? Может быть, и не сочинил. Но показал не того Судию.
— Слушайте, Лев Данилыч, — повернулся Енисеев к Ступару. — Я всегда подозревал, что вы с придурью, но не знал, что настолько. Если вы нуждаетесь в помощи сатанистов, то, как говорится, черт с вами. Но почему вы решили, что в ней нуждаюсь я?
— Потому что добрые христиане вам ее не окажут, — тихо ответил Ступар.
— А добрые сатанисты окажут?
— Кто помогает, тот и добр. Судите по делам.
— А зачем вам мне помогать?
— Нам нужны пророки, — ответил Фарид Сабитович.
— Не смешите меня! Не нужны вам никакие пророки! Никому они не нужны! Вы верите не пророчествам Лаврентия Черниговского, а своей трактовке этих пророчеств! Ну, и пророчествуйте себе сами. Всё, что вам нравится! Спиритизмом занимайтесь, каббалой, черной магией! При чем здесь я?
Фарид Сабитович вдруг нагнулся к Енисееву и положил на его руку свою руку, — на ней блеснул тяжелый золотой перстень с адамовой головой. Енисеев тут же отдернул руку, как от лягушки, что, впрочем, совершенно не смутило Фарида Сабитовича.
— Мы уже полгода за вами наблюдаем, — заявил он. — С тех пор, как узнали о самолете Качиньского. Это мы велели Ступару пригласить вас в агентство. Мы убедились, что вы не фанатик вроде Лаврентия Черниговского. Мы постарались, чтобы приговор суда над вами был максимально мягким. А ведь вас могли осудить и за предумышленное убийство. Вы нам нужны именно как пророк. Потому что Мессия, называемый вами антихристом, придёт не один, а с пророком. Так, во всяком случае, сказано в вашем Апокалипсисе. Эпохе грядущего Мессии нужен пророк.
Енисеев усмехнулся.
— Вот как? А своих у вас нет?
— Пока нет, — серьезно ответил Яков Аронович. — В том-то и дело. Так получилось, что идею пророчества узурпировали христиане. Каббала, черная магия — это всё не от хорошей жизни. Христиане лгали, что пришествие их Мессии предсказывали библейские пророки. И этим опорочили феномен пророчества в глазах тех, кто не верил христианам. Вы вот говорите, что мы трактуем пророчества в свою пользу. А христиане этим занимаются две тысячи лет! И шаблон уже определенный выработали, по которому пророчествуют такие, как Лаврентий Черниговский! Мы ведь не хотим, чтобы вы следовали нашему шаблону. Пророчествуйте себе так, как вы пророчествовали. Но хватит вам заниматься мелочами. Пора переходить к вещам глобальным.
— К каким же?
— К тайнам сильных мира сего.
— Ах, вот как! К тайнам! — Енисеев как будто услышал эхо своих утренних размышлений перед появлением Ступара. — Эк удивили! Вы думаете, одним вам тайны нужны! Они и Ефрему нужны!
— Не все умеют тайны использовать. И не все обладают критерием тайны. Мы хотим знать обо всем в мире, что может мешать пришествию истинного Мессии, отдалять его. Чего бы это ни касалось — религии, политики, культуры. Я, к примеру, не так скептически отношусь к предсказанию Лаврентия Черниговского о Православном Царстве в России во время пришествия истинного Мессии, как Виктор Андреевич. Россия — страна непредсказуемая. Поэтому хотелось бы знать, что будет способствовать усилению фундаменталистских тенденций, чтобы пресечь это на ближних подступах. Предупрежден — значит, вооружен. Для нас не должно быть секретов ни в одной сфере жизни, в том числе и в бизнесе.
— Ну, это как водится!
— Деньги — не главная наша цель, но они — цифровое выражение всякого могущества, оборотная сторона всякой власти, особенно тайной. Наши единомышленники в бизнесе не просто ведут конкурентную борьбу с противниками, они ведут идейную борьбу, своими победами на финансовых рынках усиливая наше сообщество. Вооруженные знанием о будущем, они, естественно, будут действовать еще успешнее. Это
