«б». Сначала вы пишете овал, точно как маленькое яичко, затем от овала по линейке выводите наверх стебель ровный-преровный. Наверху стебля делаете такую красивую волну. Понятно? Итак, начали…
Зойка брала тетрадь от каждой куклы и старательно выводила букву «б».
Но овал выходил кривобокий, стебель дрожал мелкой дрожью, и вместо волны получался мышиный хвостик.
— Поднимите руку, кому понравилось, как он написал букву «б»!
Зойка быстренько просмотрела тетради и подняла руку у одного Буратино.
— Остальным не понравилось? Давайте напишем ещё по две буквы. Когда понравится вам, понравится и мне.
Лидия Семёновна говорила точно так же.
Наконец стебель плавно лёг на линейку. Овал был похож на яичко, и ему позавидовала бы любая курица.
— Теперь поднимите руку, кому понравилось! — торжественно воскликнула Зойка и подняла руки у всех кукол.
Только у мишки лапа падала вниз, хотя в его тетради буква «б» была очень хороша.
— А теперь идите гулять, я буду писать свой урок. — Зойка позвонила в колокольчик. — Пе-ре-ме- на!
Она уселась за стол, пыхтела и выводила образцово-показательные буквы.
Буратино сидел к Зойке ближе всех, он наклонился над тетрадью, и Зойке показалось, что вслед за нею он выводит носом по воздуху каждую букву.
Все куклы сидели неподвижно, не моргая глазами, и терпеливо ждали, пока закончится перемена и учительница вновь займётся с ними.
В комнате послышался тяжёлый вздох. Зойка поспешно закрыла свою тетрадь и сказала ученикам:
— На сегодня хватит. Можете идти домой. Одевайтесь по очереди и не забудьте сказать в раздевалке «до свидания» Татьяне Васильевне.
В это время пришёл из школы Санька.
Он твёрдо решил каждый день проверять Зойкины уроки и потребовал показать ему тетради.
— Я все уроки сделала, — встретила его Зойка.
— Честно?
— Да.
— Давай проверю.
Зойка села у стола и закрыла лицо руками. Санька перелистывал тетрадь.
— Это что такое?
Посередине страницы расплылось большое чернильное пятно, и красота буквы «б» померкла.
— Да я… я чернильницу нечаянно опрокинула, — захныкала Зойка.
— Как это — опрокинула? Ведь это непроливашка. Видишь, не проливается. — И Санька положил чернильницу набок.
— Да-а, так не проливается. А если немножко потрясти?
— Так дело не пойдёт! — У Саньки в голосе послышалась угроза. — Не хныкай и переписывай заново.
Воробей
По радио объявили, что по случаю сильных морозов занятия в школе с первого по седьмой класс отменяются.
— Вот хорошо, — обрадовалась Зойка, — можно целый день на санках кататься!
Но мамы сказали, что в такой мороз лучше всего заняться уроками.
Ирина заметила, что Зойке неплохо было бы поупражняться в чистописании; Александра Дмитриевна напомнила Саньке про арифметику.
Санька улыбнулся. Никто не знал, что теперь он каждый день ходит к Рае заниматься арифметикой и задачи ему теперь решать что семечки грызть. Но в звёздочке «Дружба» по арифметике по-прежнему отставал Колька.
Санька сбегал за Колькой, усадил его за стол перед окном, а Зойке велел сесть за обеденный. Ей он дал трудное задание по чистописанию.
— Слушай внимательно, — сказал Санька Кольке. — На тарелке лежало восемь яблок, два яблока мальчик съел. Сколько яблок осталось на тарелке?
Колька посмотрел на стол. Никаких яблок не было.
Глаза у Кольки сразу стали, как у сонного окуня, — скучные и мутные. Он думал. Санька терпеливо ждал. Вдруг глаза у Кольки заблестели. «Начинает соображать», — подумал вожатый.
— Смотри! — весело воскликнул Колька. — Кто-то привязал на балконе за нитку корку хлеба. Воробей летает, а никак не клюнет.
Зойка моментально сорвалась с места, да и Саньке интересно было понаблюдать, как воробей нацеливается и старается таранить клювом корку хлеба, но её ветром всё относило в сторону и воробей промахивался.
Зойка смеялась и хлопала в ладоши.
— Чему ты радуешься? Воробью холодно, и он голодный. Принеси горсточку пшена.
Зойке сразу стало жаль воробья, она побежала на кухню и принесла крупы.
Санька встал на подоконник, открыл форточку, высыпал пшено на балкон, и на жёлтые крупинки сразу налетели воробьи.
Санька спохватился:
— Хватит смотреть! Повернись спиной к воробьям и решай задачу. А ты иди к своему столу. — Он положил на лист бумаги восемь маленьких картонных кружочков. — Видишь? Восемь ягод. Две ягоды склевал воробей. Сколько осталось?
Колька быстро сосчитал:
— Шесть.
— Правильно. А если из восьми яблок мальчик взял два? Сколько осталось? Ну!
Колька думал. Санька ждал. Зойка застучала карандашом по столу: тук-тук-тук, тук-тук-тук! Потом начала шипеть:
— Ш-ш-есть, ш-ш-есть!
Санька рассердился:
— Не подсказывай. Сам сообразит.
— Шесть, — сообразил Колька.
Санька скоро устал и подумал: «Как это не надоест Лидии Семёновне каждый день заниматься с такими неграмотными учениками и как она может быть всегда весёлой и терпеливой?»
В самом деле, как научиться быть терпеливым и как заставить Кольку полюбить арифметику, а Зойку — чистописание?
