приказов о нанесении ядерного удара в чрезвычайных обстоятельствах. Официальные лица утверждали, что контроль над ядерными силами США не утерян, но упомянутая путаница указывала на слабость в системе управления ядерным оружием, которая характеризовалась как абсолютно надежная. Состояние президента еще больше усилило чувство потери ориентации в правительстве.
Однако голос Рейгана постепенно обретал свое прежнее звучание, временами казалось, что он на пути к выздоровлению. Очень помогли десять дней отдыха в резиденции Белого дома; и 21 апреля он выступил по радио в поддержку своего плана снижения расходов и налогов. На следующий день он дал интервью и выглядел неплохо. Но это его состояние не создавало впечатления устойчивости, и его помощники все еще были озабочены.
В субботу 25 апреля чета Рейганов уехала на выходные дни в Кэмп-Дэвид, штата Мэриленд. Весенние дни, проведенные в этом уединенном месте в горах, казалось, совершили чудо. Президент вернулся в Вашингтон, как будто совершил скачок к своему прежнему состоянию. Но все, кто знал о совсем недавнем прошлом, были начеку.
Кейси сразу понял, что непредвиденной частью его работы стала защита президента. Каждое донесение любой разведслужбы Кейси направлял на расследование. Сотрудники оперативного управления и аналитики часто отвечали, что многие сообщения не следует принимать всерьез. Сообщалось, например, что два парня в баре где-нибудь в Танзании сказали, будто бы они хотят застрелить Рейгана. «Создать группу по расследованию», — приказывал Кейси.
Он дал указание провести доскональную проверку Джона Хинкли по всем досье ЦРУ. Она не дала никаких результатов. Кейси приказал перепроверить все заново, включая архивы. Опять ничего.
В это время его внимание привлек большой обзорный материал в «Нью-Йорк таймс мэгэзин» от 1 марта под заголовком «Терроризм: следы международной сети». Автором была Клэйр Стерлинг, та самая, чья книга «Сеть террора» так заинтересовала в свое время Хейга. Материал и представлял собой сокращенный вариант книги, а начинался он цитатой из громогласного заявления Хейга о советском участии в международном терроризме. Правда, Стерлинг с сожалением отмечала, что, как заявили эксперты ЦРУ, обвинение Хейга является «не чем иным, как старой песней приверженца «холодной войны» и что никаких доказательств его утверждений нет. Кейси тем не менее запустил самую тщательную проверку с целью поисков данных, которые подтверждали бы повествование Стерлинг.
Перерыв все материалы ЦРУ, сотрудники смогли обнаружить одно не подтвержденное нигде больше упоминание о том, что один член итальянской террористической организации «Красные бригады» посетил однажды какой-то лагерь в Южном Йемене. Результат опять равнялся нулю.
Сотрудники оперативного управления утверждали, что метод Стерлинг при изыскании и использовании фактического материала является абсурдным, а ее суждения основывались на слабой, а иногда ошибочной аргументации, как в свое время вердикты Маккарти о «коммунистических связях».
Кейси поручил изучить вопрос о международном терроризме бывшему президенту университета Джонса Гопкинса Линкольну Гордону, который теперь был одним из трех членов главной группы при ЦРУ по сбору и анализу неразведывательных данных из профессиональных и академических трудов с целью их использования в оценках ЦРУ.
27 мая, на оснований выводов специалистов ЦРУ и заключения Гордона, была составлена секретная оценка, направленная в Белый дом и ряд ведомств, в которой содержался вывод о том, что Советский Союз не имеет никакого отношения, в том числе и скрытого, к международному терроризму.
Кстати, в ходе своих изысканий Гордон обнаружил любопытную вещь, не лишенную иронического звучания. Дело в том, что Клэйр Стерлинг отчасти черпала свою информацию из серии статей о «Красных бригадах», появившейся в итальянской прессе. Эта серия явилась результатом тайной пропагандистской акции ЦРУ. Повторное проигрывание такой информации в США (сотрудники оперативного управления называли это «обратный удар») было кошмаром для ЦРУ, особенно если эта информация привлекала внимание или подвергалась сомнению.
Однако оценка ЦРУ с ее главным выводом так и осталась секретной, нигде не опубликованной. А американская общественность по-прежнему пребывала под впечатлением заявления Хейга о советской поддержке терроризма.
Гордон задал себе вопрос, что же подумают об этом в Советском Союзе? Как они после этого будут подходить к другим публичным заявлениям США? Чего стоит правдивость, если таковая еще существует?
6
Кейси покинул Вашингтон и отправился на Средний Восток, чтобы проинспектировать резидентуры в этом регионе. В Саудовской Аравии он попросил резидента организовать ему посещение католической мессы в пасхальное воскресенье, и саудовская разведслужба обеспечила ему при этом охрану. Эта служба была готова делать все, не жалея огромных денег на оплату информации и операций.
В Израиле на Кейси произвела большое впечатление разведслужба Моссад, которая имела отличную агентуру. Хорошо внедрившийся агент давал большое преимущество, а именно круглосуточное наблюдение с возможностью раннего предупреждения. Разведслужбы с такими источниками не нуждались в точной настройке разведывательной аппаратуры на нужную частоту или канал в точно заданное время, им не приходилось рассчитывать только на фотографии со спутников, ожидая их выхода в нужную точку. Кроме того, такой агент мог сам давать оценку полученной информации.
Вернувшись в Вашингтон, Кейси решил сосредоточить внимание на выборе своего заместителя по оперативным вопросам, который бы одновременно оставался начальником оперативного управления. Это должен быть человек, призванный руководить живым, а не электронным шпионажем. Перебрав сотрудников управления, он нашел их слишком отшлифованными, почти до лоска. Слишком много выпускников Гарвардского, Йельского, Принстонского университетов. Слишком хорошо одеты, изящные манеры, а вот речь какая-то неопределенная, с подтекстом. Нет школы улицы. Конечно, все они были добропорядочными людьми, приверженными своему делу, но в то же время чересчур обтекаемыми, без огонька внутри. Никто из них не обладал широким опытом в мировом масштабе, как поколение Кейси, хорошим пониманием послевоенной эпохи.
Кейси не занес еще ни одного имени в свой список. Между тем Макс Хьюджел как-то сказал ему, что он хотел бы получить более действенную, эффективную работу, чем та, что могла дать должность заместителя директора по административным вопросам. Он даже сказал, что кто-то, кого он не пожелал назвать, якобы предлагал ему пост заместителя по оперативным вопросам. Как считал Хьюджел, он мог бы принести пользу на этом посту.
Кейси ответил, что он скоро примет решение. Он также сообщил о возможной кандидатуре Хьюджела Джону Броссу.
Бросс решительно высказался против. Он сам работал в оперативном управлении. Поверьте мне, сказал он Кейси, это действительно секретная, подпольная работа. Ни один человек со стороны не сможет полностью понять деятельность управления, не говоря уже о том, чтобы руководить им.
Бросс посоветовал Кейси узнать мнение Хелмса. Хелмс согласился приехать, но хотел изложить свое мнение Кейси лично. Кейси сразу же сказал Хелмсу, что, по его мнению, Хьюджел — хорошая кандидатура. Он выучил японский язык, вел большое дело в Японии по импорту в США пишущих и швейных машинок, изучил культуру этой страны. И все же пусть сначала прокомпостирует свой билет в составе всей команды, сказал Хелмс. Заместитель по администрации — важная должность. Почему бы не оставить его там на пару лет, а потом уж продвигать на заместителя по оперативным делам. Зачем такая спешка? Хелмс напомнил Кейси, что в прошлом все заместители по оперативным вопросам либо выходили из этого управления, либо, как Макмагон, лет по тридцать работали в системе ЦРУ. Потом, Кейси надо подумать и о вопросах безопасности. Это не значит, что Хьюджелу нельзя доверять, но у него нет квалификации, опыта. Хранение тайны, зарок молчания — это глубоко укоренившаяся вторая натура ветерана оперативной работы, его первая заповедь. А здесь все секреты отдать в руки новичка?
Кейси поблагодарил Хелмса, который ушел, полагая, что до директора дошла его непоколебимая
