— Именно, наскочить. Просто колесница Джаггернаута! Куда едете?
— Э? А! В Маркет-Бландинг.
— К дяде?
— Нет-нет. К вам. Лорд Эмсворт взял меня в секретари.
— Как странно! Я думала, вы работаете в «Мамонте».
— Ушел.
— Ушли?
— Ушел.
— Почему?
— Да так, знаете… Есть пружины.
— Пружины?
— Пружины.
— Какое занятное выражение!
Монти решил сменить тему:
— Я слышал, в замке все по-прежнему.
— От кого?
— От Хьюго Кармоди. Он тоже был секретарем.
— Секретарю стоит быть понаблюдательней. Там землетрясение.
— А? Что?
— Держитесь, мистер Бодкин. В замке — Ронни с певичкой. Хочет на ней жениться.
— Что вы говорите?!
— Уверяю вас.
— На певичке?
— Да. На некой Сью Браун. Вы с ней знакомы?
— Нет, что вы! Что вы, что вы. Нет.
Леди Джулия взглянула на убегающий пейзаж.
— Матери это нелегко, — сказала она. — Не правда ли, мистер Бодкин?
— О! Да-да. Нелегко.
— Но могло быть и хуже. Такое короткое, простое имя. Мне почему-то кажется, она не подаст в суд.
— Куда?
— В суд. Когда все кончится. Вот Сюзан де Брюн — другое дело.
— Вы думаете, кончится?
— А как же! Почему вы волнуетесь?
— Я… я просто думал, это трудно. Ронни — сильная личность.
— Унаследовал от матери, — сказала леди Джулия.
Сью вошла в купе, когда они молчали.
Монти в это время смотрел на пейзаж, леди Джулия просто сидела. Ничто не говорило о том, что они знакомы, и Сью обрадовалась было, что нашла своего спутника, но он обернулся и так отчужденно, так сухо взглянул на нее, что она растерялась.
— Какая зелень, леди Джулия! — сказал он. — Леди Джулия! Зелень-то, а?
Величавая дама взглянула в окно.
— Да, — согласилась она, — хотя дождя давно не было.
— Наверное, Ронни это нравится. А, леди Джулия?
— Простите?
— Я говорю, — пояснил Монти, — что вашему сыну Ронни нравится свежая зелень.
И, бегло взглянув на Сью, он откинулся на спинку сиденья. Усилия его не пропали втуне. Сью задрожала.
— Простите, — сказала она, — вы не леди Джулия Фиш?
— Она самая.
— Меня зовут Сью Браун, — сказала Сью, жалея о том, что слишком напоминает испуганную мышку.
— Подумать только, — сказала леди Джулия. — Какое совпадение! Не правда ли, мистер Бодкин?
— Да-да. Совпадение. Какое.
— Мы говорили о вас, мисс Браун.
Сью кивнула, начисто лишившись голоса.
— Видимо, я теряю сына, но обретаю дочь.
Сью кивнула. Монти подумал, что лучше что-нибудь сказать. Так уверенно, бодро… в общем, бодро и уверенно.
— Ронни прислал мне вашу фотографию, — продолжала леди. — Прелестно, да… Прелестно. Теперь мы поболтаем. Мистер Бодкин не обидится. Да, кстати, вы не знакомы?
— Что вы, леди Джулия? — вскричал Монти. — Нет! Что вы! Нет.
— Прошу вас, что за тон? Я уверена, что мисс Браун достойна знакомства с вами. Ну что ж, я вас представлю. Мистер Бодкин. Мисс Браун.
— Очень приятно, — сказал Монти.
— Очень рада, — сказала Сью.
— Мистер Бодкин, — сказала леди Джулия, — едет в Бландинг, к моему брату.
— Подумайте!
— Пойду покурю.
— Идите, — сказала леди Джулия.
Монти сидел в купе для курящих, довольный собой. Еще полсекунды — и Сью пропала бы. Да, поначалу он решил, что слишком умен, слишком тонок для слабого женского ума, но все обошлось. Старушка поняла на лету его намеки.
Вздохнув с облегчением, он прикрыл глаза и предался живительному сну. Разбудил его минут через сорок легкий лязг. Он открыл глаза, поморгал и увидел, что Сью открывает дверь.
— А! — заметил он. — Поболтали?
Сью кивнула и села рядом с ним. Лицо у нее было точно такое, как у растерянного ребенка. Это ей шло. Монти собирался пожалеть о былом, но вспомнил Гертруду и одумался.
— Хорошо получилось, а? — сказал он. — Прямо чужие, и все.
— О да!
— А как я тебе подсказал? Одно слово — здорово.
— О да!
— То есть как «О да!»? Гениально. Что-то ты, старушка, скисла. Поболтали?
— О да!
— Опять! Что вы делали?
— Болтали.
— Это понятно. О чем?
— О том о сем.
— Она тебя не обижала?
— Нет, что ты!
— Да?
Сью подумала.
— Она была… очень милая.
— То есть жуткая.
— Нет-нет, правда. Улыбалась, смеялась. Как ты говоришь, хорошая тетка. Но…
— Но ты ощутила под стальной перчаткой бархатную руку. То есть наоборот. Ты поняла, что, стоит тебе отвернуться, она всадит нож в спину.
— Не без того… Ту т дело в глазах. Она улыбается, а они — нет. Может, я ошиблась.
