— Точно не знаю, говорили, что вроде бы поездом вечерним.
— Да, точно, есть такой поезд в восемь с чем-то, наверное, вы на нем и поедете.
— Наверное…
— Смотри, ваш офицер, кажется, всех собирает. Беги, Игорек.
Игорь посмотрел в сторону скамеек. Там действительно собралась почти вся их команда, и Николаев что-то нервно объяснял обступившим его призывникам. Игорь хоть и не хотел отходить от забора, но на всякий случай решил узнать, в чем там дело:
— Ладно, мама, я побежал. Я еще к вам подойду где-нибудь через часик.
Оказавшись на месте, Игорь понял причины недовольства капитана. Во-первых, очередность посещения забора очень скоро перестала существовать, а во-вторых, многие задерживались слишком долго, заставляя товарищей идти на различные уловки: некоторые под предлогом поиска товарищей шли к забору и точно так же не возвращались, другие перелазили забор и беседовали на «вольной» территории. Когда возле Николаева осталось сидеть меньше четверти призывников, терпение капитана лопнуло и он, при помощи Сапожнева, принялся собирать людей. Тищенко подошел в тот момент, когда капитан отчитывал невысокого, но коренастого темнобрового парня:
— Фамилия?
— Калинович.
— Почему был за забором?
— Товарищ капитан, так ведь девушка моя пришла — ну что нам, через забор разговаривать, что ли?! Я больше не буду перелазить.
— Смотри у меня, Калинович, еще одна такая выходка и ты вообще больше к забору не подойдешь! Ты понял?
— Понял.
— Если понял, то сядь, посиди на скамейках. Отдохни, остынь от своей встречи.
— Да я, вроде, не устал.
— Не рассуждай, Калинович, а выполняй.
Театрально вздохнув, Калинович с унылым видом поплелся на скамейки. Вскоре Сапожнев вновь установил очередность, и отлучки к забору продолжились.
Игорю еще довольно долго надо было ожидать своей очереди, поэтому он принялся рассматривать двор военкомата. После полудня жара начала понемногу спадать, но Тищенко не стал снимать свою старенькую белую кепку с полиэтиленовым козырьком и надписью «Рига», так как она служила не столько защитой от жары, сколько скрывала лишенную волос голову. От нечего делать, Тищенко стал рассматривать соседние команды в надежде отыскать своих однокурсников. К своей радости, среди одной из команд Тищенко заметил Шалко. Шалко был не более чем в десяти метрах, поэтому Игорь не стал спрашивать разрешение у Николаева, а, выждав удобный момент, незаметно проскользнул вперед.
— Как дела, Андрей?
— Это ты?! Хорошо, что подошел, мы минут через десять уезжаем.
— Ну, и куда ты едешь?
— Вроде бы в Уфу. А ты?
— А я в Минск, в учебку связи. Кстати, ты Алексеевича не видел?
— Нет, а что?
— Он тоже в Минск попал.
— В связь?
— Нет, он в артиллерию. Надо бы мне его найти — наверное, вместе в поезде поедем.
Разговор прервал какой-то лейтенант — «купец» Шалко:
— Приготовиться к отъезду. Через пять минут к воротам подадут автобус, и мы уедем на железнодорожный вокзал.
— Давай прощаться, Игорек, а то мне ехать уже пора.
— Ну, давай, через два года увидимся. Не забывай институт. Письмо мне домой напиши, оттуда мне в часть переправят.
— До свидания, ты тоже меня не забывай.
Еще через несколько минут автобус увез Шалко, и Игорь вернулся к своим скамейкам.
От нечего делать, призывники начали знакомиться друг с другом. Каждый старался найти себе товарищей, сходных с ним самим темпераментом, интеллектом и интересами. Игорь не любил слишком шумные компании, поэтому его внимание сразу же привлек паренек, тихо сидевший далеко в стороне от общей массы. Тищенко решил познакомиться с ним, чтобы хоть как-то скрасить свое одиночество. Подсев к парню, Игорь негромко заметил:
— Жарковато сегодня. Интересно, когда мы в Минск приедем? Я слышал, что утром?!
В ответ — молчание. Игорь продолжил более настойчиво:
— Слушай, ты из Витебска?
— Не-а. Я из Шарковщинского района, учусь в Витебске.
— А где учишься?
— В ветеринарном.
— А факультет?
— Ветеринария.
— Слушай, может, ты Игоря Жалейко знаешь? Он тоже первый курс закончил, двадцать четвертого ушел. Он тоже из ветеринарии.
— А какой он из себя?
— Небольшого роста, но плотный. Он из Городка. Не знаешь?
— Нет, у нас много людей учится, разве всех запомнишь.
— Меня зовут Игорь, а тебя?
— Саня, фамилия — Валик, а твоя?
— Тищенко.
— А ты где учишься?
— В пединституте, на биофаке, я тоже один курс закончил. После института буду учителем химии или биологии.
Знакомство состоялось, и Игорь с Саней решили скрепить его совместным полдником. Выуживая из- под скамейки пакет с продуктами, Тищенко увидел еще один, наполненный копченой рыбой. Игорь никак не мог припомнить, откуда взялся второй пакет, но, в конке концов, решил, что это мать передала ему в прошлый раз через забор, поэтому с легким сердцем принялся делиться рыбой с Валиком. Пережевывая пищу, Тищенко глазел на стройку, развернувшуюся во дворе военкомата. Несколько солдат, измазанных штукатуркой и краской, неторопливо бродили по крыше небольшого недостроенного здания, время от времени, лениво укладывая кирпичи. Делали они это с большой неохотой и только тогда, когда наверху показывалась фуражка какого-нибудь офицера. Как только фуражка исчезала — исчезали и строители, спешащие укрыться от жары и работы. Игорь улыбнулся и сказал Валику:
— Смотри, а солдаты особенно не перерабатываются, хитрые.
— Не дураки, наверное! Это же не стройбат — так просто, из части взяли ремонтировать.
— Ничего себе ремонтировать. Им ведь всю крышу делать.
Беседу прервал голос капитана Николаева:
— Засиделись вы, ребята. Надо бы размяться немножко.
Кто-то из призывников весело ответил:
— А что, можно и размяться! Вы нас только к забору отпустите.
— Раз можно, значит — будем разминаться. Сапожнев!
— Я!
— Отведи людей к гаражам. Покажи кое-что из строевой, походите там немножко.
— Есть. Строиться!
Все нехотя поднялись. Сапожнев спросил у Николаева:
— Товарищ капитан, а с забора отозвать?
— Не надо, пусть постоят. Они недавно туда ушли. Немного походите, ты других отпусти.
