— Ну, чего вы, дураки, ржете? И сами не спите, и другим не даете!
— Кого это ты дураками назвал, а?! — недовольно спросил Лупьяненко.
— Вас. Чего вы мне спать не даете?
— Да из-за тебя же, козел, мы и не спим. Почему ты форточку не закрыл, когда огрызки выбрасывал, а?
— Случайно. Забыл совсем о ней.
— Так вот — больше не забывай. Из-за тебя класс в вытрезвитель превратился. И с «дураками» поосторожнее будь. И как это ты, Бытько, умудрился в таком холоде уснуть?
— Хотел спать, вот и уснул. Раз вы не спали, значит, не хотели, — сделал вывод Бытько.
Форточку закрыли, но было уже поздно — температура в классе лишь немногим отличалась от таковой за окном. То ли от холода, то ли от безделья у курсантов неожиданно прорезался аппетит — вдруг выяснилось, что все трое вовсе не против чем-нибудь подкрепиться. Посовещавшись, решили, что есть только один выход — кому-то нужно идти в «чепок». Но это было опасно — в «чепке» запросто можно было встретить кого-нибудь из сержантов второй роты, которые могли рассказать об этом Гришневичу. Но, самое главное, было неизвестно, когда вернется уехавший в командировку Шорох. А, вернувшись, он, скорее всего, захочет посмотреть, чем занимаются остатки взвода.
— Да, в конце концов — а почему мы не можем сходить в «чепок»?! Свою работу мы выполнили, время есть — почему бы и нет? — решительно сказал Игорь. — Лупьяненко у нас старший — вот он и отпускает. А если Шороха встретим, то доложим, что все сделано. Так что надо идти и купить что-нибудь пожрать. Молоко и булки здорово было бы взять.
— То есть, ты хочешь здесь есть? — спросил Лупьяненко.
— Конечно. Зачем там лишний раз околачиваться, если здесь у нас шикарное помещение?! К тому же я думаю, что надо кого-то одного послать — зачем всем мелькать?!
— А кого пошлем? — спросил Антон.
— Да вот, хотя бы Бытько, — предложил Игорь.
— А почему это меня?
— А кого еще? Лупьяненко в казарму за мылом ходил.
— А почему не тебя?
— А потому, что я первый сказал. Купи там молока, булок, печенья — короче, там, на месте, сориентируешься, — Игорь говорил таким тоном, словно Бытько уже соглашался идти в чайную.
Лупьяненко молча отсчитал деньги и положил их перед Бытько. Игорь последовал его примеру.
Насупившись, Бытько некоторое время сидел за столом, затем вдруг отодвинул от себя деньги и заявил:
— А я не хочу есть! Поэтому и не пойду.
— Вот козел! — не выдержал Лупьяненко.
— Ты же только что хотел?! А как самому идти надо, так уже не хочешь?! — ехидно спросил Тищенко.
— Тогда хотел, а теперь не хочу! И дело вовсе не в том, что надо идти, — попытался заверить Бытько, хотя даже слепой бы увидел, что дело как раз в этом.
Трусость и нерешительность Бытько каким-то странным образом преобразились в упрямство, и Игорю и Антону так и не удалось уговорить его несмотря на все свои старания.
— Да пошел ты…! — в сердцах крикнул Лупьяненко и предложил Игорю сходить в «чепок» вдвоем, а Бытько оставить в классе.
Бытько неожиданно нагнал их в дверях и попросил:
— Купите тогда и мне что-нибудь, раз все равно в «чепок» идете.
— Ну, ты даешь, Бытько! — Игорь поразился наглости сослуживца.
— А вот это ты видел?! — Лупьяненко сложил пальцы в фигу и ткнул ею прямо под нос Бытько.
— Чего ты толкаешься? — обиделся Бытько.
— Это тебе ответ на твою просьбу. Мы будем пить молоко и есть булочки, а ты будешь свой член сосать! — злорадно сказал Антон и вышел из класса.
— Бывай, не кашляй! — добавил Игорь и громко хлопнул дверью.
— Видал скотину, а?! — возмущенно заметил Лупьяненко.
— Да он просто от страха потерял способность рассуждать. Смотри: он есть хочет, но боится. Это ведь сразу было видно. Кто же виноват, что он такой чмошник? Мне его даже жалко за такую убогость. Может, принесем ему чего-нибудь — пусть стыдно станет?!
— Пусть член сосет — ничего я ему не понесу! — решительно сказал Лупьяненко.
Курсанты купили по два пакета молока и по две булочки на каждого. Кроме этого Антон купил еще пакет и булку для Бытько.
— Что — передумал? — улыбнулся Игорь.
— Ничего я не передумал. Пусть жрет! Мы этим ему все его ничтожество покажем. Я всему взводу расскажу, как Бытько в «чепок» «ходил».
Тем не менее, Лупьяненко съел булку сам, а Бытько отдал лишь пакет. Бытько жадными глазами смотрел на булки, но их ему так никто и не дал.
— Ну что, Бытько, хорошее молоко? — поинтересовался Игорь.
— Хорошее.
— То-то! А если бы мы тоже все время пугались, то никакого молока сейчас бы не было.
— Я не пугался. Просто я и хотел, и не хотел одновременно. Вот мне и лень было идти. А раз вы пришли, то можно и выпить, — Бытько пытался спасти свою репутацию.
— Да кому ты лапшу вешаешь, мой родной?! Я тебя насквозь вижу! — насмешливо сказал Лупьяненко.
Обстановка стала все больше накаляться. Попахивало конфликтом, и Игорь видел, что Антон специально на это идет. В это время раздалось несколько настойчивых стуков в дверь.
— Шорох! — испуганно шепнул Игорь.
Курсанты поспешно спрятали пакеты в столы и сдули хлебные крошки. В дверь продолжали стучать.
— Иди, открой, а то еще подумает, что мы тут спали, — сказал Игорю Лупьяненко.
— Застегнув верхнюю пуговицу и крючок хэбэ, Игорь быстро подбежал к двери и открыл замок.
На пороге стоял Шкуркин.
— Откуда ты взялся? Тебя ведь только в субботу опять в санчасть забрали? — удивился Игорь.
— Температуру сбили и выписали. А вы что здесь делаете?
— Класс мыли. Только что из «чепка» пришли.
— Неплохо вы прохлаждаетесь. Мне Шорох сказал взять тебя и идти в казарму получать на взвод чистое постельное белье.
— Шорох уже приехал?
— Только что.
— А про нас он что-нибудь говорил? — поинтересовался Лупьяненко.
— Тебе и Бытько нужно все здесь доубирать, что еще не убрали. А потом сюда придет Шорох и проверит, как вы это сделали, — пояснил Шкуркин.
— Вот здорово, что мне сдавать ничего не надо будет! Смотрите — если Шорох что-нибудь найдет, придется вам до отбоя убирать, — обрадовался Игорь.
— Ничего, мы тогда ему скажем, что это ты тут убирал, — пошутил Лупьяненко.
— А я тогда скажу, что я самый маленький и вы с Бытько меня били и заставляли все делать. Серьезно! Только попробуйте на меня свалить! — тоже в шутку пригрозил Игорь.
Получение белья было гораздо более приятным занятием, чем мытье пола в классе, правда, если не брать в расчет, что класс уже помыт, а белье еще только предстояло получить.
Придя в казарму, Игорь первым делом доложил Шороху о том, что класс убран, а затем пошел к Черногурову. Каптерщик уже выдал белье всем остальным взводам, а вот выдавать второму отказался:
— Сейчас я новые простыни пересчитываю. Вот когда, где-то через полчаса, закончу, тогда и приходите.
