маленьких домиков. Повсюду был густой лес — стелющийся, буйно-зеленый, пестреющий яркими цветками. Там под деревьями жили волшебные существа. Я это точно знал.
Лунными ночами они выходили и танцевали вон на той просторной зеленой поляне, спрятанной от людских глаз.
Стены кратера — кольцо обрывистых холмов — словно обнимали нас свысока и покровительственно.
Небо сверкало, как бриллиантовое.
Я застыл, не в силах отвести глаза. Я физически чувствовал его очарование, его запах, вкус. Воздух пахнул цветами, но около нас цветов не было.
— Никогда не видел такого… — повторил я. Форман сказал: — Поэтому я и пригласил вас сюда. Готовы? Тогда поехали.
Мы покатили вниз к центру кратера. Там стоял неизбежный в таких местах туалет.
— Не хотите зайти? — спросил Форман.
— Нет. Зачем?
— Лучше зайдите. Потом такой возможности долго не будет.
Я посмотрел на Лиз. Она в ответ пожала плечами. Мы последовали совету Формана. Когда я вышел оттуда, он запирал велосипеды на цепь. Я заметил: — Мне казалось, что замки остались в прошлом. Разве не вы утверждали, что теперь всем всего хватает?
Он кивнул.
— Но не все это есть на Гавайях. И частично то, что называется просветленностью, состоит в том, чтобы не заставлять других быть ничтожнее, чем они есть.
— Можно бы и поехать. Он покачал головой.
— Нет, нельзя. А вот и Лиз. Идите за мной.
Он повел нас по тропинке через кусты. Я не переставал восхищаться здешней сочной растительностью. До сих пор мое знакомство с кратерами ограничивалось Уинслоу в Аризоне, а он был почти бесплоден. По дороге сюда я не знал, чего ждать от Даймонд-Хед, — но уж точно не этого маленького кусочка рая.
Тропинка неожиданно свернула в сторону и вверх. Петляя, она взбегала по скалистой, заросшей деревьями стене. Здесь было темно и тенисто. Мы поднимались к вершине кратера. Я и не знал, что такое возможно. Но шел за Лиз и Форманом, особо не распространяясь. Меня не удивляло, зачем они привели меня сюда. Я уже знал. Это входило в курс терапии.
Время от времени мы встречались с людьми, которые спускались вниз. Они улыбались и со знающим видом махали рукой. Они знали, что впереди. Они побывали там, а мы нет. По крайней мере, я.
Так всегда повторялось с Лиз и Форманом: они знали, что ждет меня впереди, а я, похоже, нет.
Мы вышли из кустарника и оказались высоко на склоне. Отсюда открывался остров. Вверх по зеленым склонам Оаху россыпью взбирались пригороды Гонолулу. Дома ярко сверкали в кристально-прозрачном воздухе.
Тропинка вилась серпантином, пока не уперлась в дыру в горе.
— Идемте, — пригласил нас Форман. — Сначала туннель, потом ступеньки. — Он вошел в пещеру.
— Откуда он черпает свою энергию? — спросил я Лиз.
— Он создает ее сам.
Схватив за руку, Лиз увлекла меня в темноту. Пройти часть пути помогли перила.
На какое-то время я абсолютно ослеп.
Лиз. остановила меня, прижалась и нашла своими губами мои. Ее поцелуи были быстрыми и страстными.
— Для чего это? — задохнулся я.
— Чтобы не забывал.
— Забывал что?
— Как сильно я тебя люблю.
— А как сильно ты меня любишь?
— Увидишь.
Когда мы вышли из туннеля, Форман поджидал нас.
— Смотрите, — показал он.
Мы стояли на нижней площадке бетонной лестницы. В ней было по меньшей мере тысяча ступенек. Во всяком случае, мне так показалось.
— Хотите отдышаться перед подъемом?
— Э…
— Как у вас с сердцем?
— Я еще молод.
— Вы не будете им, когда подниметесь на вершину. Пойдемте. — Он бодро зашагал вверх.
И оказался прав. На вершине я стал на тысячу лет старше.
— Раньше здесь находился флотский наблюдательный пункт, — сказал Форман. — Ему больше ста лет. Сейчас осталась метеостанция. И место для пикников.
Через четырехуровневый бетонный бункер мы выбрались на подвесной мостик…
— Ой! — выдохнул я.
— Вы находитесь на высоте двести тридцать три метра над уровнем моря, — сообщил Форман — Не похоже, что это вас волнует.
Мостик огибал выступ скалы и заканчивался еще одним пролетом. На самом верху стояла маленькая бетонная фигурка человека, расположенная слишком высоко и слишком неустойчиво.
— Я… э… Думаю, лучше мне зайти внутрь… И смотреть оттуда.
— Хорошо, — согласился Форман и пошел вверх. Лиз поднялась следом за ним.
Ни один из них даже не оглянулся.
Проклятье!
Я ведь и не подозревал, что страдаю боязнью высоты.
Закрыв глаза, я стал подниматься по ступенькам и не открывал их, пока не достиг вершины.
Они ждали меня.
Расстелили одеяло. Лиз быстро накрыла на стол. Форман открыл бутылку шампанского. Пробка выстрелила в сторону Вайкики и, описав высокую дугу, полетела в зеленые заросли двумястами сорока метрами ниже.
— Отличный выстрел, — прокомментировал я. Форман вручил мне стакан. Налил себе и Лиз.
— Ты когда-нибудь был здесь?
— Э… нет.
— Потому мы и привели тебя сюда. Когда я был в твоем возрасте, ступенек и перил здесь было значительно меньше. Этот последний пролет, например, был тогда скалистым склоном. Забраться наверх было немного посложнее.
Я оглянулся и вздрогнул.
— Давайте немного посмотрим, — предложил Форман.
— Мне кажется, отсюда можно видеть почти весь Оаху.
— Ну, пожалуй. Смотрите, — показал он. — Вон государственная птичка Гавайев.
— Все, что я вижу, — это старый тихоход «747».
— Точно. Мы собрали все, что способно летать. Они проводят на земле столько времени, сколько необходимо для заправки и погрузки. Мы принимаем самолеты каждые тридцать секунд. Воздушные мосты соединяют нас с Сиэтлом, Портлендом, Сан-Франциско, Лос-Анджелесом и Сан-Диего. Мы перевозим столько жизненно важных органов из больного раком тела Соединенных Штатов, сколько можем. А также копируем хранилища памяти в Нью-Йорке, Денвере и Вашингтоне.
Если вы посмотрите туда, — показал Форман, — то увидите, где заложены три новых искусственных острова. На будущий год появится цепочка из них длиной десять миль. Пока существует океанское течение, у нас будет электричество. А пока будет электричество, мы сможем выращивать новые морские купола и
