Сочинения русского периода. Стихотворения и поэмы. Том 1

Темноликая, тихой улыбкою
Ты мне душу ласкаешь мою,
О, прости меня, если ошибкою
Я не так тебе песни пою.

Но есть искусство иносказания, которое редко прибегает к напевности, чуждается мелодизма и не стремится создать настроение. Это –?аллегорическая поэзия: минуя область чувств, она задает загадки уму; и ее «темнота» –?не таинственная, а загадочная. В ней нет прелести, и она не хочет прелести; эта поэзия –?не соблазняет, не заражает, а заставляет «мысленно воображать» –?если только мы готовы прислушаться к причудливым речам «служителя» неулыбчивой (и смешного не боящейся), сухопарой музы аллегорий. В Германии у нее был целый ряд своих жрецов (в их числе Клопшток). У нас Державин послужил ей одой «Бог». В первой половине XIX в. поэтами аллегористами были С. Шихматов, Ф.Глинка, В. Соколовский. Все они скорее неудачники, но их поэзии нельзя отказать в стиле. В настоящее время окольными путями аллегорической поэзии решился пойти Л. Гомолицкий; его –?«в аллегорические чащи стремит олений мыслей бег». Он во многом близок символистам (но не по стилю, а по типу, он, подобно Андрею Белому, –?«человек, всю жизнь посвятивший истолкованию апокалипсиса»); он тоже всюду ищет и находит «тайные знаки» и предается чаяниям; но чужд магизма мелодики, и соблазны напевности преодолевает тяжелым архаическим языком и риторикой; а фантазия его (очень богатая) –?отвлеченная, сухая, –?и для избранного им рода поэзии –?это достоинство, а не недостаток.

Прозрачнясь, мы теряем вес,
Пока учился смертник ползать.
Найди божественную пользу,
Вне-временье открыли в без –

Эти строки, очень для Гомолицкого характерные, находим в его последней поэме «Сотом вечности».

Третий участник сборника молодой поэт Георгий Клингер. По-видимому, что сказать для него важнее, чем –?как сказать, и это располагает в его пользу; найдя свое, нетрудно найти свои слова. Можно предположить, что 1-ый блоковский том –?его настольная книга. <...>⁴⁹⁷

Вскоре в издательстве вышел и «Северный берег» самого Иваска –?первая его книга⁴⁹⁸. Ею география «Зарубежья» переступала границы Польши. В тот момент деятельность издательства была отмечена и в Париже. Включив в свой обзор книгу Иваска, но полностью обойдя молчанием Клингера, Г.В. Адамович по поводу Гомолицкого и Кондратьева в тройственном сборнике писал:

<...> Л. Гомолицкий –?как и Юрий Иваск,–?пишет в «высоком стиле». Но это приводит его к десятипудовой выспренности, в сравнении с которой Тредьяковский –?мотылек, газель, серебристое журчание ручейка! Тредьяковский, кстати сказать, тревожит его воображение, свидетельств чему довольно много. Например:

Пласт мела прободен могучим
здесь бивнем с повестью рун о
том, как в небо взято тучам
вод мезозойское руно!

или:

Мы ждали жизни, а пока
не в жалобу, не в мрак, не в плети,
но в мудрость шли нам апока-
липтические годы эти!

Не следует думать, что «Сотом вечности» Гомолицкого –?поэма юмористическая. Нет, это произведение сверх-серьезное, –?философское, идейное, метафизическое, нравственно-религиозное. Автор –?не дебютант в литературе. Принужден сознаться, что для меня остается тайной, чего он от поэзии хочет, куда свою поэзию ведет. Архаизмы Гомолицкого, конечно, не простая прихоть и не кокетство. Это нечто вроде «вызова эпохе». Но если вызов сделан без фиглярства,–?а в этом сомнений нет,–? что за ним? Отказ от вcякой попытки очистить то, что, по-видимому, представляется отвратительным, уклонение от борьбы и действия, отступление в прошлое без разбора, в слепой уверенности, что прошлое лучше настоящего? Ответ не ясен. Каждый пишущий,–?если только он не совсем автомат,–?смутно спрашивает себя хоть раз в жизни: что я пишу, зачем, для кого, с какими общими надеждами? Интересно было бы знать настроения и догадки Гомолицкого, если не в литературном, то хотя бы в психологическом «разрезе».

Рядом с «Сотом вечности» в сборнике «Священная лира» помещена и искусная, стройная и сладкогласная –?с откликами из Владимира Соловьева –?поэма А. Кондратьева «Вертоград небесный». Имя автора давно знакомо –?еще со времен «Весов» и «Скорпиона»⁴⁹⁹.

Доброжелательно об обоих дебютантах отозвался Ходасевич:

Юрий Иваск и Георгий Клингер дебютируют небольшими книжечками, изящно изданными варшавским издательством «Священная лира». Одаренность чувствуется в обоих. Иваск («Северный берег»), в своих исканиях исходящий из Державина и Баратынского, располагает к себе смелостью, молодым задором, не всегда, по правде сказать, оправданным; Клингер, автор «Небесного плуга», ставит себе задачи более скромные, но разрешает их очень умело и изящно. И тому, и другому хочется пожелать дальнейших успехов⁵⁰⁰.

О всех вышедших книжках «Священной Лиры» А.Л. Бем высказался разом, в специальной статье⁵⁰¹, присланной немедленно после появления Притч –?последней стихотворной книжки Гомолицкого, выпущенной перед войной⁵⁰². Вышли Притчи литографическим изданием особо, без марки «Священная Лира». Полагая,