Вольфрамовая нить

Останется

Останется не жизнь, а только миг…
Не истина, а разговор пустой,
И воздух, переполненный листвой,
Немыслимо, до одури густой…
Останется движение, не путь,
Лицо одно из тысячи других…
Останется не самый лучший стих
И тихий звук далекий и морской.
Останется счастливый полу — день
Мой друг за книгой, кошка и карниз
Незримых птиц усталый пересвист,
Мой тихий миг, до странного простой.

Божья

Я легка… Тяжело быть легкой
Чернопятной божьей коровкой,
Если сверху твоя рука.
Если снизу твоя рука…
И сквозь пальцы тугие нити
Мира полного странных событий.
По наитию, не от прыти,
Я ползу на закат.
Не держи… Отпусти… Но рядом
Будь со мною на небе закатном.
И кто знает: однажды с неба
Принесу тебе счастья и хлеба.

Уходим

Мы уходим. Закрываем окна — занавески от дождей промокнут —
От дождей и слез и кривотолков — мы не ждем, что недруги замолкнут.
Закрываем двери на засовы, чтобы кто-то отпирал их снова —
Удивлялся радости и боли и цветам, ожившим на обоях.
Мы выносим мусор и выносим… мебель обветшалую как осень
Чтобы кто-то вероломный зажил в мире том, что был недавно нашим.
Мы уходим в никуда и в вечность, постигая счастья быстротечность.
Пыль ладонью на ходу стираем — мы уходим, будто умираем.

Сны

Ночью приходят сны — короткие и чужие —
Будто они спешат, будто они не мне —
Будто они давно все за меня решили —
И намекают вскользь о предстоящем дне.
Сны как врачи больниц — скучных невыносимо —
Лечащие врачи — мыслящие о своем.
Тем, кто красиво жил и умирать красиво —
Мне же до самых дней — капли да мумие.
Мне же чужие сны — глупые полунамеки —
Карты моих миров с улицею одной.
Разве бывает иначе — нежели одиноко —
Разве возможно быть, если не быть собой?..

Все

Разве это расставанье? Мы давно в пути.
Просто двери, чемоданы, улицей идти —
Руку поднимать и крылья — желтое такси..
Мы давно с тобой простились — нечего просить.
Просто действие, движенье, странная игра
И перронное кокетство, что давно пора.
Время кончилось и слезы, чайник закипел —
Запоздалое прощанье разобщенных тел.