городов, где на их основаниях создавались протестантские общины с жёстким евангелическим общинным самоуправлением, но идеологически и практически вырванным из связей с феодальным правом. А затем уже посредством рыночных интересов хозяйствования городских общин в земледельческих отношениях совершалась
Ещё до народно-буржуазных революций, до закрепления законодательных прав феодальной собственности представительным парламентом, в Англии и в Нидерландах происходило постепенное изменение всего деревенского образа жизни. Наиболее отчётливо это проявилось в Англии. Получение обусловленной рыночным спросом и предложением земельной ренты с арендаторов земельных наделов оказывалось для феодальных землевладельцев гораздо более выгодным делом, чем любые виды крестьянских повинностей. С арендой и земельной рентой в земледелие проникали денежно-кредитные отношения и интенсивные формы хозяйствования, что вызывало неуклонное вытеснение излишних крестьян в города и сокращение численности сельскохозяйственного населения, а с ним и ослабление государственной власти феодально-бюрократической монархии. Это в конечном итоге и привело к победе английской народно-буржуазной революции и установлению конституционной монархии. Конституционные монархии Нидерландов и Англии позволили развиваться крупному коммерческому капитализму с мировыми колониальными интересами под надзором государственной власти и при помощи государственной власти, и тем самым расширять колониальные завоевания и освоение колоний посредством капиталистической товарно-обменной колонизации.
Коммерческая колонизация в Нидерландах и Англии укрепляла взаимодействие выразителей крупных коммерческих интересов с феодально-бюрократической государственной властью конституционной монархии, постепенно отчуждая государственную власть от общественных отношений, от интересов развития производственного хозяйствования. До эпохи индустриализации именно народное христианское общественное сознание оставалось в этих двух странах основой политических и экономических отношений, обеспечивая опору феодальной традиции организации государственной власти в виде конституционной монархии.
После английского промышленного переворота началась эпоха товарной индустриализации. Сначала в Англии, а затем и в других державах, где разворачивалось индустриальное производство всевозможных товаров, быстро рос промышленный капитал, стали складываться интересы участников индустриальных производственных отношений, у которых возникали собственные взгляды на цели и задачи внутренней и внешней политики. Возбуждение бессознательных архетипических традиций родоплеменных отношений, которое в их среде вызывалось непрерывным усложнением разделения труда, требовало решительного укрепления государственной власти. Ибо только усложняемая государственная власть могла осуществлять направляемое повышение социальной культуры производственных отношений всех вовлечённых в процесс поточного изготовления товарной продукции и средств производства, обеспечить их образование и социальное воспитание, необходимые для непрерывного поддержания конкурентоспособности отечественных индустриальных товаров на мировых рынках и получения прибыли. От этого зависели уровень жизни занятых в индустриальном производстве и процент безработных, недовольство которых своим отчаянным положением становилось главной причиной расшатывания политических отношений и устоев конституционного устройства власти. Феодальная государственная власть и любая церковь не в состоянии были разрабатывать и проводить политику в интересах порождённых индустриализацией слоёв горожан. Поэтому значение монотеистической идеологии начало падать, а военно-бюрократических мер управления социальными отношениями ? расти. Неспособность монотеистической религии и церкви обосновать индустриализацию вела к тому, что связанные с промышленным производством слои горожан стали объединяться и организовываться рациональными, отвечающими их интересам идеологиями, развивающими эти идеологии политическими партиями. Это в свою очередь рождало поиски философских обобщений, выявления новых видений мира, в котором совершалось становление глобального рынка товарно-денежного обмена, глобальных интересов коммерческого капитализма и отражающей данные интересы либеральной идеологии.
Рациональный буржуазный либерализм, развиваясь со времени эпохи итальянского Возрождения, всё определённее отражал стремление сторонников мирового господства коммерческого капитализма найти собственную идеологическую опору, собственное идеологическое насилие, противостоящие субконтинентальной монотеистической идеологии, народному идеалу общества и феодально- бюрократической государственной власти. Однако в самостоятельное политическое мировоззрение либерализм превратился только в эпоху французского Просвещения. Свою способность побеждать монотеистическую идеологию он наглядно доказал во время Великой французской революции, которая свергла феодально-бюрократический абсолютизм во Франции, запретила церковь и религиозную деятельность. Именно под знаменем либеральных общечеловеческих свобод, впервые провозглашённых во Франции того времени, при режиме Директории коммерческая буржуазия и обслуживающая её интересы бюрократия установили разрушительную и разлагающую общественное сознание диктатуру коммерческого интереса. При Директории вся страна, её внутренняя и внешняя политика должны были обеспечивать условия для самого быстрого роста коммерческих капиталов у небольшого слоя разбойников и воров, ростовщиков и спекулянтов, казнокрадов и взяточников, что доказало неразрывную связь либерализма с их интересами.
В 19 веке набирающая размах индустриализация, – сначала в Англии, во Франции и в США, а затем в феодально-бюрократических державах Европы, – резко увеличила товарное производство, сделала его зависимым от становления мирового рынка товарно-денежного обмена и ускорила развитие рыночных капиталистических отношений не только в городах, но и в деревнях европейского континента. Окончательная отмена феодального крепостничества во всех европейских государствах была следствием индустриализации и способствовала ускорению перехода ряда из них на индустриальные способы хозяйствования. Она убыстрила распад крестьянских общин, в которых сохранялись традиции первобытнообщинных отношений, и массовое перемещение крестьянства в города, где бывшие батраки, народные земледельцы превращались в наёмный пролетариат. Кризис монотеистической идеологии, в том числе и протестантской, который наступал в индустриальных городах, вызывал кризис народного общественного сознания и разложение общинных этики и морали. Выход из этого кризиса народного общественного сознания, который вёл к росту неустойчивости социальных и государственных отношений, оказывался возможным только с расширением повсеместного внимания к идеалу не монотеистического, национального общественного бытия с национальной общественной этикой и моралью.
Возбуждение бессознательных стремлений бесправного пролетариата опереться на традиции родоплеменной общественной власти для ведения борьбы за своё существование явилось причиной появления не монотеистических идеологий, которые в той или иной мере предлагали возродить понятные носителям архетипического бессознательного мировосприятия традиции первобытнообщинных отношений и свойственную первобытнообщинному строю общую собственность на средства производства. Эти идеологии развивались с развитием теоретических представлений о стратегии и тактике достижения состояния коммунистического идеала социальной справедливости и о связанных с промышленным производством социальных слоях, готовых бороться за обобществление индустриальной собственности, которое рассматривалось в качестве экономической основы для национальных общественных отношений,
