например, украшения или заколки для волос, следует снять. Если это не было сделано заранее, пациент может попросить об этом уже в ходе сессии, или это может оказаться необходимым в свете некоторых специфических ситуаций. Следовательно, проще всего будет заранее избавиться от бюстгальтеров, ремней, тесных колготок, наручных часов, украшений, вставных челюстей, очков, контактных линз, ключей, карманных ножей и подобных объектов.
ЛСД следует давать без особого промедления, после короткой обращения к тому, что просиходит «здесь и сейчас». Многие пациенты демонстрируют большое возбуждение или тревогу и, в результате этого, не могут нормально выспаться перед сессией. Это очень распространенная ситуация перед первым психоделическим опытом, но она может встречаться и у опытных ЛСД субъектов. Обычно оказывается полезным коротко обсудить физическое и эмоциональное состояние и уделить несколько минут для последних вопросов, которые могли возникнуть у пациента в прошлую бессонную ночь. Однако большая задержка обычно увеличивает тревожность, а не уменьшает ее. Намного проще встретиться с состояниями, вызываемыми препаратом, чем со всеми фантазиями о том, какими они могут быть.
ЛСД начинает действовать примерно через 20-40 минут после приема. Длительность этой задержки зависит от того, как препарат был введен, от количества еды в желудке, если препарат принимается перорально, и от уровня психологической защиты. Время перед тем, как препарат начнет действовать, можно посвятить медитации, прослушиванию спокойной музыки, рассматриванию картин или спокойной беседе. Иногда интересно пролистать семейный альбом или посмотреть на фотографии близких членов семьи, если пациент хочет использовать переживания для более глубокого понимания и проработки отношений с близкими родственниками.
Когда пациент начинает ощущать эффект препарата, его или ее просят лечь на кушетку и закрыть глаза повязкой. Это помогает человеку сфокусироваться на начинающем раскрываться внутреннем мире и препятствует отвлечению и вмешательству снаружи. С этого момента рекомендуется сохранять полулежачее положение и удерживать процесс внутри на протяжении ближайших 4-5 часов. Субъект получает стереофонические наушники и слушает специально подобранную музыку; цель всего этого – расслабиться и погрузиться в переживания. Задача ситтеров – предоставлять поддержку и защиту субъектам, заботиться об удовлетворении их психологических и физиологических нужд, делать так, чтобы переживания разворачивались во всей своей полноте и справляться со всеми формами сопротивления по ходу их возникновения в ходе сессии.
В основном, чрезмерные разговоры следует пресекать во время периода интенсивного действия препарата; это особенно касается компульсивной непрерывной болтовни и интеллектуального анализирования, которые обычно представляют собой проявление сопротивления и значительно мешают переживаниям. Длинные объяснения и интерпретации, предлагаемые терапевтом, или просто разговоры также часто оказываются помехой лечению. Психоделические переживания при высокой дозировке обычно имеют много уровней и граней; в силу того, что они очень быстро появляются и сменяют друг друга, рассказать о них в полной мере невозможно. Кроме этого способность артикулировать и общаться вербально под действием препарата часто ослабляется.
Вербальное общение между терапевтом и клиентом, очень полезное при подготовке, в заключительный период сессии и в следующие после сессии дни, в кульминационные часы сессии должно быть сведено к абсолютному минимуму. Субъекта время от времени следует спрашивать о том, как он себя чувствует, но его ответ должен быть ограничен несколькими короткими предложениями, дающих ситтерам лишь общее понимание того, что происходит. Опытный ситтер обычно способен понять природу психоделического состояния субъекта на основе его поведения и спорадического вербального контакта. Это особенно верно, если ситтер может положиться на свой собственный опыт подобного рода. Так, общее напряжение, агрессивное выражение лица, сжимание ладоней в кулак или в «птичью лапу», отдельные примитивные звуки и заявления типа «Это невероятная резня» или «Я участвовал во всех войнах с начала мира» дают ситтеру достаточное количество информации. Сходным образом, заявления типа «Я больше не вижу границ, все кажется единым и текущим к Единому» от расслабленного, экстатического субъекта не требует никаких дополнительных объяснений. Чувственные движения телом с активным вовлечением тазовой области и отдельные высказывания о сексе или оргиях также дают достаточно информации. Любые другие рассказы и описания более удовлетворяют любопытство ситтеров, чем помогают субъекту. Воспоминания о сессии обычно достаточно отчетливы, и обсуждения и анализ могут быть отложены на более позднее время. Единственным исключением является ситуация сильного сопротивления, когда ситтеру нужно получить конкретную информацию для того, чтобы помочь субъекту выйти из тупика.
Если клиент не дает никакой обратной связи, терапевт должен каждые полчаса или около того коротко вмешиваться; целью этих «проверок» является установление контакта, получение необходимой информации о процессе и предоставление поддержки, если это необходимо. Одной из причин, почему ситтеры должны понимать природу переживаний субъекта, является то, что музыку для сессии следует выбирать в соответствии с психологическим состоянием психонавта. Кроме этого большую часть неспецифической поддержки нужно предоставлять через невербальные каналы. Это может быть рукопожатие, успокаивающие прикосновения, укачивание и различные виды психодраматическоего вовлечения в переживания. Иногда может оказаться полезным оказать сопротивление клиенту, которому нужно бороться, или сжать его чтобы усилить определенные физические ощущения давления, или помассировать его. Это более типично в заключительный период сессии. В более ранние моменты переживания физическое вмешательство требует большой чувствительности и хорошего взаимопонимания. Важно поддерживать доверительные отношения, чувство сотрудничества, общее настроение игры. Однако «понарошечная» атмосфера совместной игры может быть легко утеряна, если интенсивность переживаний увеличится, и тогда терапевт рискует оказаться в роли нарушителя или взломщика, а не помощника. Пока ситтеры не будут интуитивно уверены в качестве отношений, им не следует использовать подобного рода действия на ранних стадия сессии. Другим важным аспектом терапевтического взаимодействия является внимательное отношение к нуждам клиента, например, когда ситтер укрывает его одеялом, если ему или ей кажется, что клиенту холодно, промакивает пот со лба, вытирает слюну с лица, увлажняет губы, если они пересохли, и дает ему воды.
Все, что было сказано, имеет отношение к сессиям, которые протекают сравнительно гладко и легко. На таких сессиях клиент способен поддерживать лежачее положение, остается в повязке и наушниках, удерживает переживания внутри и способен справляться с выплывающим подсознательным материалом адекватно. На лучших сессиях такого рода у ситтеров очень мало работы; они слушают музыку, медитируют, пытаются эмпатически настроиться на переживания клиента. Совсем другая ситуация случается тогда, когда субъект не способен выдерживать переживания и отказывается «проходить через это».
Самыми безобидными примерами таких отказов являются разнообразные действия, направленные на уклонения от переживания, например, попытки снять повязку или сесть, выпить чашку кофе или выкурить сигарету, поболтать ни о чем, походить или пойти погулять. Более сложным проявлением сопротивления является проектирование всплывающего материала на ситтеров и лечебную ситуацию. Клиент хочет посмотреть на ситтеров, поучаствовать в интеллектуальном споре, обсудить свою жизнь или свои проблемы, покритиковать правила или обстоятельства сессии. Самой сложной ситуацией является полная потеря понимания того, что переживания имеют символическую природу, и возникновение уверенности в том, что все галлюцинации имеют место в реальном мире. Это обычно происходит в связи с опытом умирания, страхом сойти с ума или гомосексуальной паникой. Пациент может испытывать острое недоверие и желать выйти из ситуации и из помещения, путая внутреннюю опасность с внешней ситуацией.
Когда клиент не способен оставаться в рекомендованной позе, начинает анализировать и интерпретировать ситуацию в сильно искаженном виде, демонстрирует стремление внешне выражать психические процессы, ситтеры должны перейти от пассивного наблюдения к активному вмешательству. Меньшим показанием для терапевтического действия является ситуация, в которой пациент остается в повязке и наушниках, но проектирует свои чувства на ситтеров вместо того, чтобы проследить их истинное происхождение. Основные стратегии и техники работы с различными сложными ситуациями на психоделических сессиях будут описаны ниже в отдельной части книги.
Атмосфера безопасности, уединения и полной заинтересованности абсолютно необходима для успешной психоделической сессии. Ситтеры, которые отвечают на телефонные звонки во время сессии,
