Отступая назад, Китиара потеряла ориентацию. Она повернулась, побежала, упала, встала и снова побежала — дико, кругами, отталкивая ветки одной рукой и прикрывая глаза другой. Она не могла найти свою лошадь. Она не могла дышать. Она ничего не видела в стремительно опускающейся тьме. Китиара споткнулась снова и на сей раз не поднималась. Лежа там, она заснула.
Кит лежала на спине, лицом к небу.
Ей снилось юное лицо, чистое и красивое, которое, казалось, не принадлежало искорёженному телу. Лицо, которое так походило на её собственное.
**
В подлеске послышался треск веток и Кит почувствовала чьё-то присутствие. Ещё прежде, чем полностью проснуться, она уже знала, что не одна. Китиара попыталась сесть, но кто-то положил ей руку на грудь и заставил снова лечь. Открыв глаза, она увидела Урсу. Он прижал пальцы к губам и прошептал: «Шшш. Не двигайся». Он склонился над ней, сидя на корточках, но его глаза высматривали что-то среди окружающих деревьев.
Было темно, далеко за полночь. Стало холоднее. Кит увидела свою лошадь, привязанную поблизости вместе с конём Урсы. Дальше она ничего не видела. Её дыхание казалось слишком громким для неё.
Через несколько долгих мгновений Урса отпустил Кит и позволил ей сесть. Она чувствовала себя дезориентированной и пыталась вспомнить, что произошло до того, как она оказалась здесь… Ах, да, она вспомнила. Засада, бегство приманки, петляние по горам и встреча с… искалеченным телом молодого господина.
Хотя Кит, вероятно, проспала всего несколько часов, она чувствовала себя восстановившейся. Ей больше не было страшно, почти полная уверенность в себе вернулась к ней. Когда она стала оглядываться в поисках остальных, Урса поднялся на ноги и стал сооружать маленький костёр. Сейчас Кит уже увидела, что они находятся на небольшой полянке, окруженной сплошными скалами и кустарником. Хорошее укрытие. Урса, должно быть, принёс её сюда и нашел Корицу.
— Где Эль-Навар и остальные? — спросила она.
— Спрятались и выжидают где-то, — ответил Урса, не поворачиваясь. В его голосе слышалось некоторое беспокойство. Он занимался приготовлением какого-то варева — налил воды из фляги в большую оловянную кружку, добавил что-то из банки, которую вытащил из своего мешка и, пользуясь разветвлённой палкой, нагревал содержимое на огне.
Китиара подошла к костру и села так, чтобы хорошо видеть его лицо.
— Вас преследовали? — встревожено спросила она.
— А тебя? — уклончиво сказал Урса.
— Я оторвалась от них несколько часов назад, — ответила Кит с частицей гордости, — Вначале они думали, что я… ну, ты знаешь. Они думали так, как им полагалось думать. — её лицо потемнело при воспоминании об убитом аристократе. Если Урса и заметил заминку в её голосе, то он всё равно не прерывал её.
— Но потом, — продолжила Кит, — они преследовали меня по холмам какое-то время. Я находилась от них достаточно близко, чтобы заставить их думать, что они смогут догнать меня, — при этих словах она не смогла сдержать хихиканья, — После того, как они устали, я сделала широкий круг и вернулась сюда, где ты должен был меня встретить. Потом… — она замолчала.
— Вот, — сказал Урса, обертывая тряпку вокруг оловянной кружки и передавая её Кит.
— Что это?
— Не имеет названия, — ответил Урса.
— Это хорошо, — сказала Кит после первого глотка. Напиток на вкус был похож на крепкий чай, но более питательный. По запаху казалось, что это была смесь корней и измельченной рыбы. Китиара даже не догадывалась, насколько голодной она была.
— Угу, — сказал Урса и не добавил больше ничего. Кит ждала, пока он скажет что-то ещё, но он только сидел, наблюдая за тем, как Кит опустошает чашку.
— Где остальные? — снова спросила она.
— Где-то выжидают, — повторил он.
— Ты уже говорил это, — резко сказала Кит, чувствуя себя рассерженной.
Он несколько мгновений пристально смотрел на неё.
— Они не пришли, — сказал он, — И я вскоре ушел.
— Что ты имеешь в виду?
— Послушай, они даже не хотели, чтобы сюда пришел я, — прямо сказал Урса, — Я просто хотел убедиться, что с тобой всё в порядке.
— Почему? — потребовала она, — Что ты имеешь в виду? Что произошло?
Прежде, чем ответить, он снова несколько мгновений пристально смотрел на неё. Затем он встал и стал шагать взад-вперёд. Через несколько секунд он остановился перед ней.
— Думаю, ты имеешь право знать.
— Знать что?
Урса снова сел, не сводя с неё глаз.
— Гномы в Силверхоле строят горную дорогу. Конвой, который мы ограбили, вёз им зарплату. Аванс на предстоящие полгода для рабочих. Пятьдесят гномов, несколько человек и шесть месяцев изнуряющего труда — всё это вместе означает столько золота и серебра, что это обеспечит нас четверых на десять или даже двадцать лет вперёд.
— Пятерых, — поправила его Кит.
Он не обратил на это внимания.
— Дорога, — бесстрастно продолжал Урса, — должна была связать два ленных поместья, располагающихся на противоположных концах этой специфической горной цепи. Без этой дороги потребуются недели, а иногда и месяцы, чтобы проехать от одного поместья к другому. Прямой маршрут сократил бы это время до недели. Самое большее до десяти дней.
— И? — спросила Китиара. Зачем он говорит ей всё это?
Урса вздохнул.
— Было бы хорошо, Китиара, если бы ты время от времени слушала, а не прерывала. Наёмнику всегда неплохо бы знать побольше о работе, чем просто что украсть и когда в бой. К примеру, то, зачем они это делают. Зачем этим двум поместьям прямая дорога, требующая таких издержек? И как мы узнали об этом плане?
Китиара должна была согласиться, что он прав. Она смягчила тон.
— Хорошо, — сказала она с любопытством, — Продолжай.
— На противоположной стороне гор живет богатый винодел, за полями которого присматривают минотавры, захваченные в зарубежных войнах. Винодел известен как Лорд Мантилья, хотя он такой же лорд, как я — сильванестийский бард. Минотавры были куплены им за большие деньги на рабовладельческих аукционах. У этого винодела есть дочь, которую зовут Лус. Во время одной из этих аукционных поездок Лус встретила молодого аристократа, в которого влюбилась. Молодой господин живёт с другой стороны горы. Его отец — гордый лесник, семья которого управляла многими землями где-то здесь в течении нескольких поколений и чей сын — смысл его существования. Он истинный дворянин, бывший Соламнийский Рыцарь по имени сэр Гватми.
— Я поняла, — сказала Китиара и её глаза расширились. И всё же она ничего не понимала. Этот длинный ночной рассказ напоминал ей о тех, которые рассказывал её отец и которые обычно убаюкивали её. Но теперь она не чувствовала сонливости и была уверена, что Урса докончит его до конца.
— Нет, ты не понимаешь, — сказал Урса, хотя и с большим количеством доброты в голосе, чем прежде, — Это ещё не всё. Ещё будучи юношей, винодел работал на лесника, но был обвинён в краже продовольствия из главного дома. Он в негодовании уехал, прошел через гору и основал собственное поместье, начиная новую жизнь. Замужество его дочери с сыном врага было бы для него самым худшим событием в мире. Таким образом он стремился разрушить этот марьяж.
— Но, кроме того, он должен был сделать это так, чтобы дочь не узнала о том, что он принимал в этом какое-то участие. Лус очень упряма и она настояла бы на том, чтобы делать то, что ей нужно несмотря ни
