Румыния и ее нефтяные месторождения никогда не выходили у него из головы, и когда в 1941 году английские войска заняли средиземноморские острова Лемнос и Крит, Гитлер немедленно увидел на них авиационные базы, откуда Королевские ВВС могли нанести удар по румынским скважинам. В спешном порядке были разработаны планы по изгнанию англичан с островов. Гитлер успокоился только после того, как немецкие войска оккупировали Грецию и Крит.
Попытка получить доступ к нефтяным месторождениям Ирана и Ирака, предпринятая в 1941 году, окончилась неудачей; к тому же она подтолкнула Великобританию установить контроль над странами, расположенными в опасной близости к нефтяным скважинам, — Сирией и Ливаном, подчинявшимися вишистской Франции. Англичан не смутило то, что это означало боевые действия против бывшего союзника. Если речь заходила о нефти, обе стороны были готовы на самые решительные меры.
С началом плана «Барбаросса» карта изменилась. Практически неограниченные поставки из Советского Союза, производившего 31 миллион тонн нефти в год, прекратились. Гитлер оказался полностью зависимым от румынской нефти, запасы которой были далеко не безграничны. Даже в 1943 и 1944 годах, когда скважины работали на полную мощность, им удавалось выкачивать примерно 5,5 миллиона тонн в год для Германии и еще один миллион — для Италии.
Хотя румынские нефтяные месторождения находились вне досягаемости бомбардировщиков Королевских ВВС, от Советского Союза до них было рукой подать. Одной из причин, по которой Гитлер внезапно стал одержим идеей повернуть «Барбароссу» на юг, было то, что до тех пор, пока немецкие части не захватили Крым, советская авиация могла использовать его аэродромы для нанесения ударов по румынским нефтяным месторождениям.
Нефть, полученная из разных месторождений, очень различается по качеству. Синтетическая нефть, производимая в Германии, обеспечивала авиационным горючим «Люфтваффе», но оно не шло ни в какое сравнение с тем горючим, которое производилось на американских нефтеперерабатывающих заводах. В 30 -е годы ученые Соединенных Штатов разрешили несколько очень сложных проблем органической химии и научились производить непревзойденное авиационное горючее из нефти с месторождений в Арубе и Кюрасао на принадлежащих Нидерландам Антильских островах. Решение поставлять в Великобританию авиационное горючее с октановым числом 100 дало Королевским ВВС ощутимое преимущество, позволив им увеличить скорость, высоту и дальность действия своих самолетов.
В то время как немцы, итальянцы и японцы всю войну беспокоились по поводу поставок нефти, у англичан, американцев и русских горючего всегда было в достатке. Пути переброски нефти державами «Оси» постоянно подвергались ударам союзников. Японским танкерам на Тихом океане и итальянским танкерам в Средиземном море так и не удалось справиться с поставленной задачей. Трудности и опасности, с которыми столкнулась немецкая армия, когда ей пришлось перебрасывать горючее на большие расстояния по сухопутным маршрутам, сыграли заметную роль в поражениях в Советском Союзе и в Северной Африке. В Европе немецкая армия остановилась, лишившись топлива, и возможности «Люфтваффе» защищать небо над Германией становились все более ограниченными, поскольку все большее количество самолетов оказывалось прикованным к земле вследствие тех же причин. Прошло не так много времени, и японская военная машина, испытывающая катастрофическую нехватку горючего, потеряла возможность защищать небо даже над императорским дворцом в Токио.
Хотя порой немецким подводным лодкам удавалось достичь значительных успехов в борьбе с трансатлантическими конвоями, союзники никогда не испытывали недостатка в высококачественном топливе, которое всегда поступало туда, где в нем возникала необходимость. В этом заслуга служб снабжения, внесших огромный вклад в дело победы.
ЧАСТЬ ШЕСТАЯ
ЯПОНИЯ ВСТУПАЕТ В ВОЙНУ
27. «БУСИДО»: КОДЕКС ВОИНА
Ковбой и самурай: почувствуйте их недостатки и их добродетели — и считайте, что вы осуществили сравнительный психоанализ двух народов.
Еще со времен Сёгуната, военной диктатуры, установленной в конце двенадцатого века, а может быть и в течение нескольких столетий до этого, Япония находилась под властью феодальной знати, которая, пользуясь исключительным правом носить оружие, считала военное ремесло высшей целью бытия человека. Правила поведения класса самураев были оформлены в семнадцатом и восемнадцатом веках; «Бусидо», по-японски «путь воина», требовал преданности и самопожертвования по отношению к вышестоящему, а также блюсти честь. Один европеец, родившийся в Токио, назвал «Бусидо» «традициями самурайской мистики: ритуальных убийств, великодушия к побежденным, безжалостности к меркантильности, восхищения красотой живописи и поэзии в этом мире и лунному миру загробной жизни».
Во второй половине девятнадцатого века произошли кардинальные изменения военных технологий западных государств: казнозарядные орудия, нарезные стволы, боевые корабли с бронированными корпусами и винтовыми двигателями принесли с собой новые методы ведения боевых действий на суше и на море. Эти усовершенствования дали европейским и американским колонизаторам непобедимую силу, и японцы все больше и больше отставали от них.
В это же самое время Китай становился все более слабым, и правящие классы Японии решили отнять у него его главенствующее положение на Дальнем Востоке. Однако осуществить это было нельзя, не обладая современной промышленностью и многочисленной армией. Придя к заключению, что реформы должны начаться с самого верха, удельные князья свергли сегуна — наследственного верховного главнокомандующего, правившего от имени императора, — и в 1868 году возвели на трон императора Муцухито. Эта «реставрация Мэйдзи» привела к принятию конституции, составленной на основе Прусской. Более либеральные конституции других европейских государств были отвергнуты как не подходящие Японии. Период радикальных реформ не имел аналогов в мировой истории. Удельным князьям пришлось распустить свои войска, хотя и не обошлось без кровопролития, и была создана единая национальная армия на основе всеобщей воинской обязанности. В стране стали быстрыми темпами строиться железные дороги, заводы, больницы и школы; обязательное образование привело к тому, что нация, практически полностью неграмотная в 1860 году, еще до начала двадцатого века стала грамотной на 95 процентов. Школьники каждое утро совершали ритуальный поклон перед дворцом императора, на призыв: «Каково ваше самое сокровенное желание?» — отвечая хором: «Умереть во имя императора!» Подобная система хорошо соответствовала модернизации вооруженных сил Японии, комплектуемых на основе всеобщей воинской повинности, но пожилые считали, что кодекс самурая несовместим с обязательным призывом на военную службу. Поэтому для слияния традиционных японских ценностей — чести, смирения и бескорыстия — с новой армией, послушной в обучении, свирепой в бою и безжалостной в победе, была оживлена в искаженном виде идеология «Бусидо».
Для того чтобы дать импульс национальной промышленности, высокопоставленные чиновники, приближенные к императору, просто раздали предприятия своим знакомым. Появились огромные торгово- промышленные конгломераты. Хотя экономика Японии получала наибольшую прибыль от производства текстиля, все больший вес приобретала тяжелая промышленность. Владельцы гигантских концернов, финансово-промышленная элита страны — «дзайбацу» — в ответ на щедрые подарки неизменно поддерживали политику правительства. Вскоре всей экономикой Японии заправляли корпорации. Частные
