территория болот. Так вот, Briescie на карте обозначен частью Волыни: юридически эти земли тогда входили в состав Волыни, то есть, по сегодняшним понятиям, были украинскими.
Возможно, что какой-то волынский князь в середине второго тысячелетия организовал осушение затопленных земель, вырыв какие-то каналы. Что и осталось в народной памяти. Во всяком случае, трудно себе представить, чтобы такими задачами занимались князья времен полоцкого Всеслава Чародея. В ту пору, в начале тысячелетия, для постройки каналов и для осушения земель не было ни сил, ни смысла.
Некоторые беларуские археологи считают, что Пинск был основан как портовый город на берегу огромного озера — но озера, ко
торое быстро исчезало, освобождая для жизни большие свободные территории. Именно сюда мигрировали в XIII— XIV веках около 100 тысяч пруссов. Беларуское море, отступая, отдавало свою территорию людям — удобную для жизни, ибо не требовалось корчевать лес, а почва была плодородной.
Я не думаю, что западноевропейские историки и картографы пользовались устаревшими данными, сообщая о существовании Беларуского (или Сарматского, как они его называли) моря в XVI веке. Но уже через сто лет это море катастрофически высохло, стало похожим на гигантское болото. Почему? Ответ находим у историков: XVII век был крайне жарким и сухим, постоянная засуха вызывала повсюду в Европе голод и пожары.
Существование Беларуского моря в принципе мало меняет наши взгляды на исторические процессы в Европе, ибо если сегодня мы считаем разделением между этносами беларусов и украинцев болота Полесья, равно можем считать и море Полесья — суть та же.
В древности север моря населяли западные балты, юг — волыняне, этнические сарматы (как показывают нынешние исследования генофонда). Море-озеро было очень мелкое, как и Азовское море: в среднем не более 7—10 метров в глубину. Но этого вполне достаточно для тогдашнего судоходства.
И вот здесь возникает интересный вопрос: где же все-таки пролегал знаменитый путь «из варяг в греки»?
Некоторые историки-скептики объясняют находки в полях Полесья якорей и остатков судов тем, что дело вовсе не в Беларуском море, просто суда волокли по суше из одних рек в другие. Вероятно, по их мнению, когда люди чересчур уставали, они бросали в разных местах суда вместе с якорями. Но тогда у меня возникает встречный вопрос: а куда же волокли эти суда? Чтобы дальше плыть по болотам Полесья? И чтобы через них приплыть в Днепр?
Сегодня это невозможно, но тысячу лет назад кратчайший путь был именно таким. Традиционно историки называют главным путем «из варяг в греки» маршрут, лежавший значительно восточнее: через Смоленск, который действительно основали варяги Скандинавии как промежуточный пункт. Но, думаю, главный маршрут в те времена проходил тут.
Доказательств — прямых и косвенных — можно найти очень много. Ибо нынешние болота Полесья тысячу лет назад были огромным судоходным водоемом. Поэтому никто никуда никакие ладьи не перетаскивал. Древние купцы и разбойники от начала и до конца маршрута плыли на своих судах.
Есть у нас в крови тяга к большой воде. И есть ощущение усталости от жизни вне большой воды. Такова наша природа.
В этом смысле повезло Венгрии, у которой есть большое озеро Балатон (длина до 80 км, средняя ширина 10 км) — большинство венгров находят там умиротворение, не посещая морские курорты. В Беларуси столь большого озера нет, зато имеется масса небольших озер, оставшихся от Ледникового периода. Из-за обилия озер Беларусь часто называют «синеокой».
Если бы климатические преобразования «чуть-чуть» запоздали, то сегодня мы тоже, как Венгрия, имели бы огромное море-озеро на юге страны. По его берегам раскинулись бы курортные городки и виллы богачей, там плавали бы яхты и катера. А беларуский бюджет пополняли бы деньги миллионов отдыхающих из России, Украины и Польши.
Вместо этого море превратилось в огромные болота, куда туриста можно привлечь разве что древним якорем викингов, случайно выкопанным при вспашке поля. Проводить отпуска на болотах люди не горят желанием.
Вместо озера-моря мы имеем сегодня совсем иное наследие природы: Беларусь считается главной страной болот в Европе. Только вот что с ними, болотами, делать и как их использовать на благо Родины — никто не знает.
Часть III.ТЬМА С ВОСТОКА.
Глава 14. ЛИТВА И КУЛИКОВСКАЯ БИТВА.
Куликовская битва — яркий пример мифологичности всей российской истории. Историческое событие со временем искажается в угоду текущей политике Москвы, обрастает баснословными подробностями и обретает ранг «эпохального». Хотя на самом деле Куликовская битва — это битва Литвы, а не Москвы…
В России отмечают Куликовскую битву как день «великой победы» над татарами. Правда, не уточняют — над какими именно татарами. А между тем российский историк М. И. Тихомиров в книге «Куликовская битва, 1380» пишет:
«Первоначальные краткие рассказы о кровопролитном сражении с татарами позже обросли поэтическими вымыслами и литературными украшениями. После разгрома Мамая на престол сел Тохтамыш, и Дмитрий с почетом послал ему дары. Тохтамыш — союзник Дмитрия, воевавшего не против Орды, а против Мамая, Орде не подчинявшегося. Так что не было сепаратизма русских князей против великой империи, но борьба за единство Орды против узурпатора. Дмитрий не за свободу Руси боролся, а за единство Орды».
