прочей половине, только помаши. Любое место, любое время…

Я тряхнула головой.

— Да ничего. Просто… нелегко переварить такое

— Да не терзай себе так, было бы из-за чего — он же не твой папаша, или что-то навроде.

Закатив глаза, я воздела повыше руку. Темнокожую, руку истинного Дарре.

— Ну уж, нет, это точно.

— Удовольствие — ещё один вид оружия, не так уж редко используемый, — сказала Закхарн. — В том нет любви.

Изумлённая подобным… толкованием, насупившись, я уставилась на воительницу. Меня всё ещё корёжило от одной только мысли, что матушка моя возлежала с Вирейном; и вот, меня подталкивали к идее, что то есть не что иное, как суть стратегия. Тактика. Уловка. План. Но на кой… чего она предвкушала прибысть? Заполучить? Что мог таить в себе Вирейн? Знать такое, недоступное никому боле в целых Небесах? А вернее, о чём юный, ещё не оперившийся Вирейн — Вирейн, едва-едва очутившийся в Небесах, чересчур самонадеянный, излишне самоуверенный, страстно жаждущий угодить предмету обожания, — очарованный Вирейн… мог проговориться в разы скорее оперёд любого другого Арамери?

— Что-нибудь насчёт магии… — пробормотала себе под нос. — Должно быть, вот что она пыталась выудить от него. Кое-что насчёт… вас? — Искоса скользнула глазами к воительнице.

Закхарн неопределённо повела плечами.

— Даже усвой она нечто подобное из тайн такого рода, ей никогда не случилось прибегнуть к ним.

— Хмм… А чем ещё ведает здесь, на Небесах, Вирейн?

— Повседневная магия, — вмешался Сиех, начиная загибать, отсчитывая, пальцы. — Ну, всё, касательно нашего рутинного применения, так сказать. В заведённом порядке. Передача вестей и прочего — он связующее звено между Декартой и Орденом Итемпанцев. Под его рукой надзор за всеми важнейшими церемониями и ритуалами…

Осёкшись, Сиех замер. Изумление расцветало на лице; я вперилась в юного готлинга хищным взгялдом. Поворот в сторону, — и вот она, Закхарн, впавшая в глубокие размышления.

Церемонии и ритуалы, значит. Живот свело в возбуждённой вспышке — до меня дошло, что подразумевал Сиех. Я резко выпрямилась.

— Последнее правопреемство… в какой срок оно свершилось?

— Декарта был признан около сорока лет назад, — сказала Закхарн.

Матушке было сорок пять в час смерти.

— О ту пору она была малолетним ребенком… слишком юна, чтобы разобраться, что именно происходит в ходе церемонии.

— Её вообще не было там, — сказал Сиех. — В тот день Декарта приказал мне занять её игрой, лишь бы она ни на что не отвлекалась.

Сюрприз-сюрприз. Отчего бы Декарте придержать матушку, своего наследника, в стороне от намечаемой церемонии, в коей ей самой, дай только срок, однажды предстояло б ручаться собственной головой. Просветлённое дитя могло бы и своим умом дойти до подлинных целей. Неужто только из-за того, что в процессе на тот свет отправлялся убиенный прислужка? Но то были Небеса; слуги здесь мрут как мухи. Не могу себе вообразить ни единого Арамери, куда как незначительней деда, отвергающего столь суровую реальность, даже для дитя.

— Тогда не случилось… ничего необычного? — задалась вопросом. — Может, вы, тем временем, сами решили поиграть с Камнем?

— Нет, мы не были должно подготовлены. Обычная церемония, подобно сотням других прежде, свершившихся со дня нашего заключения, — вздохнул Сиех. — Ну, так мне передавали, я ведь, как знаешь, отсутствовал тогда. Да и не я один — допущен был лишь Ньяхдох. Без него они не обходились ни разу.

Я сдвинула брови.

— С чего бы именно он?

— В церемонии участвует Итемпас, — сказала Закхарн. Покуда, уставясь, раззинув рот на воительницу, я пыталась собрать в кучку мозги, проникнувшись мыслью, что Небесный Отец — здесь, прямо здесь, пребывает здесь… Закхарн продолжала: — Он являет себя одному лишь новоиспечённому Властителю Арамери лично. Себя и свои поздравления. А после предлагает Ньяхдоху свободу от уз, с одним лишь условием — вверить свою службу в руки Итемпаса. До сей поры, Нахья неизменно отвергал предложение, но Итемпасу доподлинно мзвестно, что в природе того измена… изменение; однажды он способен и передумать. И Итемпас не устаёт вопрошать.

Я тряхнула головой, пытаясь избавиться от объявшего меня благоговения… мучительного, затяжного, тщательного привитого чувства — меня обучали должным образом, втемяшив сие почтение в самую душу. Небесный Отче — и церемония правопреемства. Каждую церемонию. Каждого преемника. Каждое право. Он не пропустит и эту — лицезреет и мою… смерть. И более того, одарит её своим щедрым благослованием.

Чудовища. И это ЕМУ я поклонялась?.. ЕГО почитала всю свою недолгую жизнь?

В бесплодной попытке отвлечься от обуряющих, заставляющих голову идти ходуном, бурлящих мыслей, я ущипнула себя за кончик носа.

— Итак, кто же был последней из жертвенных овец? Один из тех несчастных родичей, волоком вовлечённых в наш фамильный кошмар?

— Нет-нет, — затараторил Сиех. Он встал, ещё раз потягиваясь что есть силы, согнулся вдвое и первернулся на голову, стоя на руках, опасно шатаясь из стороны в сторону. Пропыхтел в перерывах меж тяжело отдающимися вдохами-выдохами. — Роду Арамери надлежит… быть готовым убить… каждую живую душу… в этом дворце… если только то… будет… требованием Итемпаса. В доказательство своей… готовности… как водится… предполагаемый преемник… должен… принести в жертву… кого-то… близкого.

Я вдумалась как следует: близкого

— Следовательно, я была избрана, ибо ни у Скаймины, ни у Релада не нашлось никого поближе? — За исключением друг друга.

Пошатнувшись чересчур сильно, Сиех кувыркнулся на пол, перевернулся колесом и сразу же вскочил на ноги — как ни в чём ни бывало принявшись пристально изучать собственные ногти.

— Ну, полагаю, так оно и есть. По правде говоря, никто не в курсе, отчего Декарта избрал именно тебя. Но его личной жертвой была Игрет.

Отголосок знакомого имени подстегнул память; хотя соотнести непосредственно с лицом владельца удалось не сразу.

— Игрет?

Сиех удивлённо воззрился на меня.

— Его жена. Твоя бабушка по материнской линии. Разве Киннет не говорила тебе?

22. Яр(ост)ь, как она есть

Ты всё ещё зла на меня?

Нет.

Пугающая быстрота…

Бессмысленно, как всякая ярость. Бесцельно, как всякий гнев.

Нет. Вовсе нет. Позволь воспротивиться. В должных обстоятельствах и ярость послужит могущественной порукой. Позволь поведать в подтверждение одну… историю. Жила-была некогда

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату