парни'.
- А где она сама?
- Зачем она вам? - не поняла Карлова.
- Я ее старый знакомый, хотел бы кое-что отдать, пока есть возможность, - отозвался парень. В этот момент рядом с Мартой и несколько хмурым Феликсом появилась Юля, вызвавшая такси.
- Ника уже уехала домой, - сказала она, переглянувшись с сестрой. - И почему бы вам не связаться с ней по телефону?
- У меня нет сейчас ее номера.
- Могу дать, - предложила Юля. Молодой человек, действительно, взял телефон Ники, поблагодарил девушек и скрылся за дверью их ВИП-комнаты, оставив в некотором недоумении.
- А где второй? - спросил Визард у Юли.
- В смысле? - не поняла она.
- Кода он вошел, за его спиной стоял еще один мужчина, - медленно произнес Лорд. Марта поняла смысл его слов и широко распахнула глаза. Никого больше она не видела.
- Высокий и с жестким лицом, - продолжал Визард, хмуря брови и глядя в пол, - с ухмылкой на лице.
- Никого не было, - сказала скрипачка, а музыкант вдруг кривовато улыбнулся и потер пятерней лоб. Обычно такой жест позволяют себе люди, у которых вновь после длительного перерыва начала болеть голова.
- Ты в порядке? - спросила его Юля с беспокойством.
- В полном порядке. Все отлично. - Музыкант вдруг поднял взгляд кверху, словно под потолком был установлен телевизор, и, немного повсматриваясь в ту сторону, как будто бы глядя интересный фильм, небрежным жестом снял с себя один из перстней с изображением египетского креста - анха.
- Возьми, - протянул он его удивленной Марте.
- Зачем?
- Будет твоим талисманом, девочка моя, - отозвался всемирно известный музыкант и ласково вложил подарок в ладонь скрипачки. - Ты тоже очень талантливая, - он заправил ей за ухо прядь длинных волос. - Береги себя. Хорошо?
- Хорошо, - не совсем поняла его девушка, но Юля, тоже удивленная этой сценой, перевела его слова сестре.
- Я берегу, - смутилась та от такого внимания Феликса. Ей было очень приятно, что он дотронулся до нее.
- Держи свое слово, - шепнул ей на ухо англичанин, перед тем, как покинуть комнату с продолжающими веселиться людьми, чтобы под предводительством Юли отправиться на стоянку в такси. Марте почему-то было как-то страшновато, и она была очень благодарна музыканту и сводной сестре, когда они проводили ее до самой квартиры.
А его перстень Марта надела на цепочку - как кулон - и повесила на шею. Изредка она прикасалась к нему пальцами, проверяя, не пропал ли подарок Лорда, и неизменно успокаивалась - ее новоиспеченный талисман был на месте.
К своему дому, окутанному предрассветной уходящей темнотой, Ника подъехала где-то в половине пятого утра. Настроение у нее было какое-то хмурое, словно и не было замечательного праздника, устроенного ее коварными подружками и сестрёнкой. Мысли об Укропе опять все испортили. И опять Нике казалось. что зря она согласилась выйти за Сашу, и что она всю жизнь теперь будет жалеть, и что иметь детей от нелюбимого человека - это, вообще, наверное, что-то из разряда ужасного.
Ника, расплатившись, вытащилась из автомобиля, и поплелась, громко цокая тоненькими каблучками, к подъезду, держа наготове ключи. На голове у нее до сих пор болталась белая фата, которая контрастировала с красным платьицем, отлично открывающим ноги, плечи и спину. Правда, сейчас в таком открытом наряде девушке было очень холодно, да и ветер вальяжно касался ее кожи, и Ника тут же покрылась мурашками.
Карлова приблизилась к подъезду в тот момент, когда от кустов, росших под окнами, отделилась темная тень и шагнула к ней, перекрывая путь к подъездной двери. Ника в недоумении остановилась, глядя на высокого темноволосого парня-неформала, пристального смотрящего ей прямо в лицо. Было в нем что- то знакомое, что-то родное и близкое, отчего у девушки защемило сердце, но она тут же списала это на алкоголь.
- Можно, я пройду? - спросила Ника у незнакомца, чувствуя, что дело неладно. А тот только помахал головой. Девушке стало страшно.
- В смысле? - сглотнула Карлова, лихорадочно соображая, что ей теперь делать. Не нужно было возвращаться домой одной! Самонадеянная дура!!
Молодой человек помнил ее к себе пальцем, склонив голову на бок, как будто бы рассматривая Нику. У той количество мурашек на коже утроилось и грозилось ушестериться. От страха.
Ника в отчаянии оглянулась, в надеже, что такси еще не уехало, но, естественно, автомобиля уже и след простыл. А странный парень бесшумно и стремительно приблизился к ней почти вплотную.
- Вы чего? - перепугалась еще больше Ника.
- Ты меня ждала? - хрипловато спросил знакомый голос, раздавшийся у самого ее уха. Девушка тут же отскочила назад, но ее поймали, схватили за руки и прижали к себе. Сердце Карловой бешено застучало, норовя или остановиться, или оказаться за пределами тела.
- Пусти меня! - заорала Ника, но парень ловко закрыл ей рот ладонью, не больно, но обидно. Девушка мысленно прощалась с жизнью, а по телу ее прошла мелка дрожь.
- Молчи, - зашипел тем временем ее обидчик, зная, что напугал ее, и даже как-то наслаждаясь этим, поскольку он предвкушал, каковы будут эмоции девушки, когда она увидит его лицо, - перебудишь всех. Идиотка.
И тут Ника узнала того, кто перепугал ее до полусмерти.
'Отстань от меня, идиотка', - в отделении милиции.
'Дура, ты что выпила? Идиотка!', - в кабинете Петра.
'Не бойся, не будет у тебя с первого раза зависимости, идиотка', - в квартире у Никиты.
Никита.
Ему нравилось называть ее идиоткой. Ее мерзкому личному Укропу.
Это ее Никита. Ее Ник, ее дебил, ее кретин, ее идиот. Только ее. Она с самой первой встречи обзывает его так, как ей угодно. Но... может быть, за ее грубыми словами всегда крылось что-то куда-то более глубокое. Чувство неприязни, которое возникло между ними при первой встречи, как-то незаметно переросло в самые настоящие чувства, от которых Ника никак не могла избавиться. Если бы она знала, что примерно то же самое чувствует и Ник, она, наверное, стала бы самой счастливой.
- Я уберу руку, но ты не будешь орать, поняла?
Ника в оцепенении кивнула.
- Ты меня ждала? - еще раз спросил очень изменившийся Никита. Брюнет - поверить невозможно, он - брюнет! И он - здесь! Около ее дома! Рядом с ней.
- Ждала? - повторил тот так тихо, что Ник с трудом расслышала его.
- Дурак ты, Укроп, - с трудом проговорила девушка и первой обняла парня, прижавшись к его телу и заставив себя поцеловать. Сначала поцелуй их был легким, как облачко, каким-то даже детским, изучающим, и даже не нежным, а осторожным, но спустя полминуты ситуация изменилась: и поцелуй стал сильным, чувственным, каким-то огненным, болезненным: словно эти двое целовались в последний раз, и никак не могли оторвать друг от друга. Определенно, губы Ники скучали по губам Никиты, и теперь утоляли свою жажду по ним, одновременно даря им всю свою нежность, на которую только были способны. Никита притянул светловолосую еще ближе к себе, одной рукой обнимая за талию, второй - за спину. Пальцы девушки крепко-крепко вцепились в его широкие плечи - наверное, Нику даже было больно, но ни он, ни она не обращали на это никакого внимания. Они наслаждались друг другом под покровом ночи. И непонятно было, кто больше.
