Палмер, не подвергнув себя развитию, не обладал мощным и широким пониманием сути вещей.
— Мой йо-йо, — сказал ребенок, — волшебный. С его помощью я могу сделать все, что захочу. Что сделать? Говори! По-моему, ты добрый.
— Отведи меня к своему вождю, — проговорил Лео. — Старая шутка. Родилась в прошлом столетии. Ты не поймешь.
Он огляделся. Кругом не было заметно никаких следов обитания. Только обширная травянистая равнина.
«Для Земли слишком холодно, — подумал он. — Над головой голубое небо. Отличный воздух. Плотный».
— Ты простишь меня? — спросил он девочку. — Видишь ли, Палмер Элдрич влез в мой бизнес. И если он будет продолжать в том же духе, то мне придет конец. Поэтому надо что-то делать.
«Похоже, убийство уже не получится», — сказал он сам себе угрюмо.
— Но, — продолжал Лео вслух, — я просто не могу себе представить, что он задумал. Словно забрал себе все козыри. Посмотри хотя бы, как он меня обставил, перебросив сюда, а я даже не знаю, где это.
«В общем-то, это несущественно, — думал он. — Потому что, где бы я сейчас ни был, все равно оказался бы под контролем Элдрича».
— Козыри? — спросил ребенок. — В моем чемоданчике есть целая колода карт.
Чемоданчика он не видел. — Где?
Встав на колени, девочка то здесь, то там коснулась травы. Вдруг участок ее плавно отъехал в сторону, и из открывшейся полости девочка извлекла чемоданчик.
— Я его спрятала от поручителей.
— Что значит «поручитель»?
— Чтобы быть здесь, нужен поручитель. У каждого из нас он есть. Думаю, они платят за все, платят, пока мы не вылечимся. А потом мы сможем вернуться домой. Если, конечно, есть дом.
Она села около чемоданчика и попыталась открыть его. Замок не поддавался.
— Сволочь, — сказала она. — Это не тот. Это Смайл.
— Психиатр? — спросил, встрепенувшись, Лео. — Одного из самых больших небоскребов? Он работает? Включи.
Девочка услужливо включила психиатра.
— Привет, Моника, — сказал металлический чемоданчик. — И вам привет, мистер Балеро, — его имя он произнес неправильно, сделав ударение на последний слог. — Что вы здесь делаете, сэр? Вы уже вышли из того возраста, чтобы быть здесь… Хи-хи. Или вы деградировали, польстившись на так называемую Э- терапию? Р-г-г-дж, щелк! — …Терапию в Мюнхене.
— Почему же? Я вполне прекрасно себя чувствую, — заверил его Лео. — Послушайте, Смайл. Как вы думаете, кто из тех, кого я знаю, мог бы вытащить меня отсюда? Назовите кого-нибудь, любого. Я больше не могу здесь оставаться.
— Я знаю мистера Байрсона, — проговорил доктор Смайл. — Собственно, я и сейчас с ним. Прямо в его офисе. С помощью портативной приставки, конечно.
— Я не знаю никакого Байрсона, — сказал Лео. — Что это за место? Очевидно, санаторий для больных детей или детей без денег, или еще черте что. Сначала я, было, думал, что нахожусь в системе Проксимы, но раз вы здесь, то, очевидно, это не так.
Наконец до него дошло.
— Дьявол, вы же имели в виду Майерсона! Барни! В П.П.Лайотс.
— Да, совершенно верно, — подтвердил доктор Смайл.
— Соединитесь с ним, — сказал Лео. — Передайте ему, чтобы он сейчас же связался с Феликсом Блау. Это Трехпланетное Полицейское Агентство. Только поскорее. Передайте ему, чтобы он велел Блау точно выяснить, где я нахожусь, и послать сюда корабль. Ладно?
— Хорошо, — ответил доктор Смайл. — Я сейчас же свяжусь с мистером Майерсоном. Он беседует с мисс Фьюгет, его ассистенткой и к тому же еще любовницей. Она сегодня одета в… Хм… В эту минуту они говорили как раз о вас. Но, конечно, я не могу передать, о чем они говорят. Врачебная тайна. Вы понимаете? Она одета…
— Ладно, так будьте добры… — проговорил раздраженно Лео.
— Простите, я на секунду отключусь, — уведомил чемоданчик. Казалось, он обиделся и наступила тишина.
— Я ошибся. Это вовсе не доктор Смайл. Он просто притворяется им, чтобы спасти нас от одиночества. Работает, но не может связаться ни с кем извне, замкнут сам на себя.
Он знал, что значит — система замкнута сама на себя. Но тогда откуда ему знать о Барни Майерсоне и мисс Фьюгет? Тем более о подробностях их личной жизни? И тем более во что она одета? Очевидно, ребенок говорит неправду.
— Моника! — спросил он. — Кто ты?.. Мне бы хотелось знать твое полное имя.
Что-то в ней казалось ему знакомым.
— Я готов, — внезапно возвестил чемоданчик. — Все в порядке, мистер Балеро… — он опять ошибся в произношении. — Мы обсудили ваше положение с мистером Майерсоном, и он связался с Феликсом Блау, как вы и просили. Мистер Майерсон вспомнил, что читал однажды в газете о санатории ООН, похожем на ваш. Где-то в районе Сатурна. Для умственно-отсталых детей. Возможно…
— Черт, — сказал Лео. — Уж что-что, а эта девочка не умственно отсталая. Даже, скорее, чересчур развита.
Нет, интуиция подсказывала ему, что, забросив его сюда, Палмер Элдрич чего-то хочет добиться от него, или, скорее, запугать.
На горизонте появилась тень. Огромная, серая, разбухавшая и увеличивающаяся на глазах, она неслась на них с ужасающей скоростью.
— Это крыса, — сказала спокойно Моника.
— Такая большая? — удивился Лео.
Нигде в Солнечной Системе, ни на одном спутнике или планете не существовало подобных громадных и мерзких созданий.
— Что она с нами сделает? — спросил он, поразившись, что девочка не боится.
— Ах, — ответила Моника, — наверное, убьет.
— И это тебя не пугает? — он услышал, как его собственный голос стал высоким и пронзительным. — Тебе что, хочется умереть, прямо сейчас? Быть съеденной крысой?
Он обхватил девочку одной рукой, поднял чемоданчик другой и помчался прочь от крысы.
Чудовищная усатая тварь настигла их, миновала и понеслась дальше. Ее тень все уменьшалась и вскоре исчезла.
Девочка хихикнула.
— Как она тебя напугала. А я знаю, что она нас не заметит. Они не могут. Мы для них здесь невидимы.
Наконец-то Лео понял, где находится. Феликс Глау его не найдет. И никто не найдет, сколько бы ни искали.
Элдрич сделал ему внутривенную инъекцию трансляционного наркотика, и скорее всего — Чу-Зет. Это место — несуществующий мир. Он так же нереален, как иррельна «Земля», на которую транслируются колонисты, когда жуют Кей-Ди. И он, и девочка были нереальными. Во всяком случае, здесь. Где-то их пустые, бескровные тела лежат, словно мешки с песком, лишенные своего церебрального состояния. Вероятнее всего, они лежат в Лунном поместье Палмера Элдрича.
— Ты Зоя, — сказал он. — Не так ли? А Моника — это тот образ, который ты выдумала, тебе хотелось бы вновь стать маленькой девочкой, лет этак восьми. И даже с другим именем.
— Я не знаю никакой Зои, — холодно ответил ребенок.
— А твоего отца зовут Палмер Элдрич. Правильно? Ребенок неохотно кивнул.
— Это место только для тебя? — спросил он. — Ты часто сюда приходишь?
— Да, это мое место, — сказала девочка. — Никто не входит сюда без моего разрешения.
— Почему же ты разрешила мне сюда войти?
