– Мы никого не убивали, — испуганно возразила миссис Паникер.
– Вы просто этого еще не знаете, — ответил Стюарт. — Сами же говорите, что ничего не помните. Вы сейчас крутитесь между двух огней–сначала, прикрываетесь потерей памяти, а потом утверждаете, что не убивали Лакмена.
– Маркс, черт бы тебя побрал, — ледяным тоном заговорил Билл Нытик, — ты не имеешь морального права выдвигать подобные обвинения. Мы–твои товарищи по игровому столу. Чего ты добиваешься? Группа должна действовать сообща, и я не позволю тебе раскалывать ее на части. Если мы начнем топить друг друга и оскорблять невинных людей, то полиция получит возможность…
Он смущенно замолчал.
– Какую возможность? — мягко спросил Колючка. — Выявить убийцу? Но именно это мы и намерены сделать.
Билл обратился к группе:
– Я по–прежнему настаиваю, чтобы мы держались вместе, независимо от того, испорчены ваши воспоминания или неиспорчены. Мы–игровая группа, а не кучка стукачей. Пусть полиция сама выдвигает обвинения.
Он повернулся к Стюарту и добавил:
– Если ты еще раз вякнешь, я поставлю на голосование вопрос о твоем изгнании из группы.
– Это незаконно, — ответил Маркс. — Ты не заставишь меня молчать!
Повторяю: кто–то из этих шестерых людей убил Лакмена. Я не понимаю, зачем мы должны вступаться за них и тем самым потворствовать расформированию группы.
В наших интересах выявить убийцу и отдать его полиции. Тогда нам позволят возобновить Игру.
– Тот, кто убил Лакмена, действовал на благо каждого из нас, а не ради собственной корысти, — сказал Уолт Ремингтон. — Да, это был поступок одиночки, но такое решение сулило выгоду всей группе. Этот человек спас наши шкуры. Я благодарен ему, и мне этически противно, что один из членов «Милой Голубой Лисы» содействует полиции в его опознании.
Он, дрожа от гнева, посмотрел на Стюарта.
– Нам не нравился Лакмен, и мы ужасно боялись его, — сказала Джин Бирюза. — Однако это не давало кому–то право идти и убивать человека–даже во имя группы. Я согласна со Стюартом. Мы должны помочь полиции в выявлении преступника.
– Давайте голосовать, — предложил Сильванус Паникер.
– Вот именно, — сказала Кэрол. — Нам необходимо определить политику группы. Либо мы вместе, либо каждый за себя. Лично я за первый вариант, потому что если мы начнем предавать друг друга, это кончится плохо для всех…
– У вас нет выбора, миссис Сад, — прервал ее Уод Колючка. — Вы обязаны содействовать расследованию. Таков закон, и вам следует подчиняться ему.
– Ваши слова вызывают у меня сомнение, — сказал Билл Нытик.
– Я хочу связаться с моим адвокатом из Нью–Мексико, — произнес Джо Шиллинг.
Он пересек комнату, включил видеофон и начал набирать номер.
***
– Мистер Колючка, скажите, а эти утерянные воспоминания можно как–нибудь восстановить? — спросила Фрейя.
– Если только не были разрушены клетки мозга, в которых они содержались, — ответил полицейский. — Боюсь, мы столкнулись именно с таким случаем. Трудно поверить, что шесть членов «Милой Голубой Лисы» одновременно потеряли память от нервного срыва.
Он сдержанно улыбнулся.
– Я отследил свой день по эффекту Рашмора моей машины, — сказал Пит.
– - Она не разу не останавливалась рядом с психиатрической клиникой, где меня могли бы подвергнуть электрошоку.
– Однако в Сан–Франциско вы посетили государственный колледж, напомнил Колючка. — Факультет психологии этого учебного заведения обладает аппаратом электрошоковой терапии. Вы могли воспользоваться им.
– А как насчет остальных пятерых человек? — спросил Пит.
– В отличие от вас их поступки не были засвидетельствованы эффектом Рашмора, — ответил полицейский. — Да и с вами тоже не все ясно, поскольку отчет вашего автолета имеет большие пробелы.
– Я связался со своим адвокатом, — сказал Джо Шиллинг. — Пит, ты можешь обратиться к нему за помощью. Я уже вкратце обрисовал нашу ситуацию.
– Одну минуту, мистер Сад, — внезапно телепатировал вуг.
Посовещавшись со своим коллегой, он снова обратился к Питу:
– Мистер Колючка и я решили пока не арестовывать никого из вас. В данный момент у нас нет прямых доказательств того, что кто–либо из вашей группы вовлечен в это преступление. Тем не менее мы оставляем вас на свободе с одним условием: вы должны согласиться на применение электронных «жучков». Вам придется носить их с собой до тех пор, пока не закончится следствие. Если хотите, можете проконсультироваться у своего адвоката.
– Что это еще за «жучки»? — спросил Джо Шиллинг.
– Речь идет о миниатюрных радиомаяках, которые будут информировать нас о вашем местоположении, — ответил Колючка.
– А они обладают телепатическими свойствами? — спросил Пит.
– Нет, — ответил полицейский. — Хотя я иногда сожалею об этом.
В беседу вступил Леард Знаток, молодой и энергичный мужчина, чье лицо заполнило экран видеофона:
– Я слышал ваше предложение и больше не собираюсь молчать. На мой взгляд, вы цинично попираете права этих несчастных людей.
– Ну, как хотите, — сказал Колючка. — В таком случае мы будем вынуждены задержать шестерых подозреваемых на трое суток.
– А я тут же выпущу их на волю, — ответил Знаток. — Мистер Сад, не позволяйте им навешивать на вас никаких электронных устройств, и если обнаружите их у себя, немедленно выбрасывайте в утилизатор. Я вылетаю к вам.
Мне уже ясно, что в отношении вас был допущен произвол.
– Ты хочешь, чтобы он прилетел? — спросил Джо у Пита.
– Да.
– Я… тоже согласен, — сказал Нытик. — Мне он показался более решительным, чем Меняла.
Билл снова обратился к группе:
– Я предлагаю пригласить к нам этого адвоката для защиты наших общих интересов.
Руки взметнулись вверх, и предложение было принято.
– До скорой встречи, — сказал Знаток и отключил видеосвязь.
– В своем деле он один из лучших, — произнес Шиллинг, усаживаясь в кресло.
Пит почувствовал себя немного лучше. Приятно знать, подумал он, что кто–то будет стоять за тебя горой.
Группа оживилась, постепенно выходя из оцепенения.
– Я тоже хочу внести предложение, — сказала Фрейя. — Давайте сместим Билла Нытика с его поста и выберем ведущим кого–нибудь поумнее и энергичнее.
– П–почему? — с изумлением спросил Билл.
– Потому что ты подсунул нам адвоката–бездельника, — ответила Фрейя.
– - Твой Берт Меняла просто сдал нас в руки полиции.
– Верно, но лучше оставить все на своих местах, — возразила Джин Бирюза. — Не стоит раздувать эту проблему.
– Нам ее не избежать, — сказал Пит. — Мы уже в ней по уши.
