Это объясняется тем, что стимуляторы активируют «резервы» организма и после прекращения эффекта требуется время на их восстановление. При повторных приемах амфетамина быстро возникает психическая зависимость, появляющаяся вследствие того, что люди стремятся избежать эмоционального и соматического дискомфорта, связаного с отменой стимулятора. При регулярном употреблении амфетамина стимулирующее действие препарата исчезает и для получения приятных ощущений наркоман вынужден увеличивать его дозу. Толерантность увеличивается после первых недель систематического приема. При длительном приеме происходит психопатизация личности, человек становится более черствым и менее чувствительным к страданиям других, настроение быстро падает, вплоть до желания совершить самоубийство. Выявленные побочные эффекты привели к тому, что уже в 1941 г. в Германии стали контролировать распространение и приём первитина.
Есть мнение, что быстрое наступление союзников в 1944 г. обусловлено тем что, англо-американские войска в Европе только-только начали массовое применение амфетамина в то время как Вермахт уже загибался от первитинового отходняка.
Советские же войска сохраняли высокую боеспособность на протяжении всей войны, поскольку применяли русский национальный психостимулятор, известный на Западе под коммерческим названием «Vodka». В каждой шутке есть доля шутки: Этиловый спирт, входящий в состав «национального стимулятора», является естественным метаболитом для человеческого организма и при наличии культуры пития не оказывает сколько-нибудь выраженного отрицательного эффекта при сохранении всех положительных.
«Спиды» на страже демократии
Амфетамины по-прежнему входят в аптечки спецподразделений армии США и применяются пилотами американских ВВС причём, по сведениям англоязычной Википедии их применение является сугубо добровольным актом. С применением амфетамина связывают трагический эпизод, произошедший в 2002 г. в Афганистане, когда «ускорившийся» пилот американского истребителя F-16 подверг «дружественному огню» группу канадских солдат.
В России амфетамин входит в состав индивидуальных аптечек АИ-1 и АИ-2, но не в чистом виде, а в составе Афина – антидота для фосфорорганических отравляющих веществ. Упаковывается в шприц-тюбик с красным колпачком. Афин временно блокирует холинэргические рецепторы, чтобы у человека, получившего дозу ФОВ, не проявились симптомы отравления.
Частное мнение
В своё время мне довелось общаться с земляком, проходившим срочную службу во Внутренних Войсках в Дагестане. Парень участвовал в боевых действиях во время рейда Радуева на Кизляр и в других менее известных операциях. Нет, специально психостимуляторы солдатам не выдавали. Но местное население проявляло трогательную заботу о психическом состоянии бойцов и те, у кого водились деньги, могли «закидываться» почти беспрепятственно. На вопрос об эффективности «спидов» земляк произнёс длинную и не вполне политкорректную тираду, общий смысл которой сводился к тому, что бросаться грудью на пулемёт из-за побочного действия «химии» он не намерен. И наверное, это правильно.
Жизнь и невероятные приключения доктора Вороного, первого в мире трансплантолога
Зарождение трансплантологии или возвращаясь к вопросу о козлиных яйцах
Строго говоря, первую в мире успешную трансплантацию органа произвели д-ра Косма и Дамиан из Асии (Малая Азия), жившие не позднее IV века. Согласно источникам, святые спасли безнадёжного больного, пересадив ему ногу взятую от умершего накануне мавра. Практики говорят, что этого не может быть. Атеисты утверждают, что этого не может быть, потому что не может быть никогда. Но так или иначе, житие святых Космы и Дамиана Асийских стало первым документальным свидетельством о трансплантации. Поэтому, мы будем говорить не о первой трансплантации вообще, а о первой трансплантации, проведённой без вмешательства высших сил. Подручными, так сказать, средствами.
Первую экспериментальную пересадку органа животному сделал хирург Э.Ульман в Вене. Он отрабатывал применение сосудистого шва и в январе 1902 г. представил на совет общества хирургов козу с пересаженной на шею почкой собаки. Операция прошла успешно, но через три недели произошло отторжение органа по неизвестным тогда причинам. Спустя десять лет француз Алексис Каррель в Нью- Йорке провел на животных серию блестящих операций по пересадке почек, доказав возможность сшивания сосудов и полного восстановления кровообращения в пришитом органе. Неоднократно предпринимались попытки пересадки органов животных человеку, но все они заканчивались отторжением в течение недели.
В начале двадцатого века были популярны операции по трансплантации человеку половых желез животных. В человеческом организме железы продолжали некоторое время вырабатывать половые гормоны, возвращая былую прыть почтенным отцам семейств. Но вскоре реакция отторжения тканей превращала их в бесполезные соединительнотканные тяжи и всё возвращалось на круги своя. Операции по пересадке желез были просты в исполнении и сравнительно безопасны. Например, в 20-х и 30-х годах в США практиковал небезызвестный «Козлиный доктор» Джон Бринкли, поставивший на поток трансплантацию козлиных яичек. Когда Американская Медицинская Ассоциация попыталась взять шарлатана, пардон, за яйца, выяснилось, что медицинского образования у него нет, а диплом врача – фальшивый.
Анамнез жизни
Будущий доктор Вороной родился 9 августа 1895 г. селе Журавка, Полтавской губернии (ныне Черниговская область) в семье профессора Варшавского университета, члена-корреспондента Российской академии наук Георгия (Юрия) Феодосьевича Вороного. Если вам что-то говорит фраза: «метод обобщенного суммирования расходящихся рядов», знайте, это о нём, о Вороном-старшем. В метрическом свидетельстве мальчик был записан Георгием Георгиевичем. Семья Вороных переехала в Варшаву, где отец Геория преподавал математику в университете. В 1908 г. мальчик остался сиротой – его отец умер в сорокалетнем возрасте от тяжелого заболевания почек. Возможно, именно эта смерть определила в дальнейшем генеральное направление работ Вороного-младшего. Семье пришлось вернуться в Россию и Георгий заканчивал уже Прилукскую гимназию.
В 1913 году Вороной поступил на медицинский факультет Киевского университета cв. Владимира. В годы Первой мировой войны как студент-медик работал в перевязочном отделе Юго-Западного областного земского комитета помощи больным и раненным на войне. А в 1918 году с Вороным приключилась история вполне в духе булгаковской «Белой гвардии»: Недоучившийся студент-медик добровольно поступил в передвижной перевязочный отряд войск Центральной Рады. В конце января 1918 г. он вместе с отрядом добровольцев отправился на станцию Круты (130 км от Киева). Отряд, составленный из юнкеров, студентов и гимназистов, большинство из которых впервые взяли в руки винтовки, должен был остановить движущийся к Киеву отряд балтийских матросов (по другой версии – Московский и Тверской
